– Мило, Тир, – прошуршал обожженный человек. – Ваши люди пустили агента Безопасности.

– Нет, – холодно ответил Тир. – Не знаю, кто она, Паркер, но не агент Безопасности.

– Посмотри на ее одежду. Кем бы она ни была, она застенное мясцо, и она видела мое лицо.

Паркер подошел к Лили. Из-за уродства он выглядел одновременно древним и хищным, и Лили сжалась. Потянувшись, он схватил ее за грудь, грубо, выворачивая ее влево, и Лили сжала губы, чтобы подавить стон.

– Убери от нее руки. – Теперь голос Тира превратился в лед.

– С чего это? – Паркер схватил Лили за другую грудь, и Лили сжала руку в кулак.

Но потом почувствовала, как по ее плечу скользнула рука Дориан, предупреждающе его сжав. Лили закрыла глаза, заставляя себя успокоиться.

– Потому что, если ты этого не сделаешь, Паркер, я сломаю тебе руку и выкину отсюда ни с чем, и все мои игрушки останутся при мне. Как тебе это понравится?

Лицо Паркера перекосило от ярости, но он, наконец, отступил. Лили попятилась, обхватив ноющие груди, пока снова не наткнулась на винтовку Дориан. Именно такими, как Паркер и его подручные, Лили всегда представляла себе людей за стеной: жестокие и неряшливые, не обладающие элементарной порядочностью, которую она чувствовала в Тире и его сподвижниках. Что они здесь делают?

Тир вышел из-за стола, и Джонатан последовал за ним, держась как можно ближе, так же, как раньше за Лили. Он неотрывно смотрел на Тира, а потом тревожно отводил взгляд, ища угрозу, в этот момент Лили поняла, что Джонатан был не ее телохранителем. Он был человеком Тира, а Лили – лишь случайной остановкой на дороге.

Тир остановился перед ней, и ее снова поразила его военная осанка: прямая, со сведенными вместе пятками. Время ускользало: ей хотелось проверить часы, но она держала руки поднятыми. Уже давно перевалило за полночь. Сколько часов осталось до рассвета?

– Миссис Мэйхью. Почему вы здесь?

Лили глубоко вдохнула и рассказала обо всех вечерних событиях, обо всем, что произошло с тех пор, как Арни Уэлч пришел на ужин. Она не упустила ничего, кроме Грега и рамки: когда настал момент, Лили обнаружила, что не может рассказывать эту историю в присутствии всех этих людей. Пока она говорила, Тир не отрывал от нее взгляд, и Лили поняла, что была права той ночью в детской: его глаза оказались не серыми, но серебряными, яркими и мерцающими. Лили пришлось заставлять себя не уткнуться взглядом в пол.

– Она лжет, – категорично заявил Паркер, когда она закончила.

Джонатан наклонился, прошептав что-то Тиру на ухо, и тот кивнул.

– Мы потеряли Гудина неделю назад. В том взрыве невосполнимо сгорело несколько тел.

– Просто чушь собачья для Безопасности! Они могли идентифицировать вашего человека по зубам, а потом подослать эту шлюху, чтобы рассказала историю.

– Безопасность не располагает медицинскими документами на моих людей.

– Кто-нибудь рассказал.

– Тогда откуда она узнала, где нас найти, Паркер? – В голос Тира прокралось презрение, но он повернулся к Дориан.

– Дори. Возьми своих ребят и осмотритесь. Тридцать минут.

В спину Лили перестал упираться ствол, и она поежилась. Рука Дориан последний раз сжала ее плечо, а потом исчезла.

– Так что же делать с этой девкой? – спросил Паркер. Его люди поднялись и окружили предводителя, и Лили увидела, что они вооружены только ножами или допотопными пистолетами, как минимум двадцатилетней давности, никакого тяжелого вооружения, как у людей Тира, у них не было. К тому же люди Тира выглядели чище, словно имели доступ к водопроводу. То тут, тот там Лили замечала кривые зубы, но никак не гнилые. В рядах «Голубого Горизонта» явно были врачи: неужели даже стоматолог? Одежда, зубы, оружие… казалось, у людей Тира все было новее. Лучше.

Что он задумал с этими людьми?

– Это наш дом, Паркер, – ответил Тир. – Женщина принадлежит нам. Джонатан, возьми ее себе и хорошенько повеселись. Потом можно пустить ее по кругу. – Он снова сел за стол и жестом пригласил Паркера в другое кресло. – Давай заканчивать.

Джонатан грубо схватил Лили за руку и потащил к двери в дальнем конце комнаты.

– Боритесь со мной, – пробормотал он. – Устройте шоу.

Это была настоящая удача. Нервы Лили, до крайности оголившиеся, вдруг ожили, и она, откинувшись, ударила Джонатана по лицу. Он запустил руку ей в волосы и поволок к двери. Лили слабо схватилась за его плечо, потом они зашли в дверь, Джонатан захлопнул ее и поставил Лили перед собой.

– Кричите. Как можно громче.

Лили глубоко вдохнула и закричала. Джонатан бездействовал секунды две, а потом зажал ей рот рукой, приглушая вопль. Когда он ее отпустил, Лили уселась на подлокотник дутого бесформенного кресла, стоящего у стены.

– Простите, миссис Эм. По-другому эти люди не понимают.

Джонатан поспешил к открытой двери в противоположной стороне комнаты, захлопывая ее, Лили успела лишь мельком увидеть за нею что-то громадное: длинные перекрещенные деревянные прутья с горизонтальными балками. У Лили сложилось впечатление огромного остова деревянного гиганта, наполовину законченного.

Остова корабля.

Она смотрела на Джонатана несколько долгих минут, мысли витали вокруг нового кусочка этой головоломки. Украденные лошади и медицинское оборудование. Уничтоженные трансконтинентальные самолеты. Сбитые с неба спутники. Строящийся вручную деревянный корабль. Речной край, промелькнувший у Лили в голове, земля, где нет ни Безопасности, ни слежки, ничего.

И тогда она поняла.

– Вы уйдете. Вы все уйдете.

– Миссис Эм, я не могу об этом говорить.

Дверь за ними захлопнулась, и в комнату вошел Тир.

– Все устроено. Первое сентября.

– Паркер ушел?

– Нет. Думает, у него что-нибудь выгорит с миссис Мэйхью. Животное, что с него возьмешь.

– Какие новости на оборонном канале?

– Те три миноносца до сих пор сидят в нескольких милях от гавани. Не двигаются, просто ждут.

У Лили отвисла челюсть, она смотрела на них, пошатываясь. Как Тиру удалось просочиться в Министерство обороны?

«Так же, как они смогли уничтожить спутники в небе и выключить электричество, – прошептал внутренний голос. – Технологии хороши лишь настолько, насколько хороши контролирующие их люди».

– Вокруг терминала полное радиомолчание, – продолжил Джонатан.

Тир кивнул.

– Трудно сказать, когда они придут, но, бьюсь об заклад, скоро.

Лили застонала, правда заворочалась в животе, словно груда камней.

– Вы и так уже знали.

– Да.

Она села в кресло, закрыв лицо руками.