– Виконт наградит тебя. И щедро.

– А щедро – это сколько?

– Не меньше пятисот фунтов. Уж больно он зол на этого графа из докторишек.

– Л-ладно. А сами-то мы не того…

– Не переживай. Все предусмотрено. Когда рванет, нас и близко не будет.

До Левого форта добрались без проблем. Разве только шальное ядро ударило в один из домов, пробив саманную стену и осыпав ехавших на повозке лазутчиков глиняной крошкой. Мул испугался и едва не заартачился идти дальше. Но Крыс довольно быстро успокоил животное, и они продолжили свой путь.

В сам форт въехали без препятствий. Никто и в самом деле не обратил внимания на санитаров. Те здесь были постоянными гостями. Не сказать, что кровь на батареях лилась рекой. Но раненых все же хватало. И делать им под огнем было решительно нечего.

Пока Крыс занимался ранеными, готовя путь к отступлению, Джеб направился к пороховому погребу, отсвечивая повязкой с крестом на левой руке. Он не боялся быть узнанным, хотя и провел на батарее больше двух недель. С одной стороны, все были уверены, что шпион сейчас сидит в подвале. С другой – на его голове и лице красовались повязки, причем вовсе не бутафорские. Поработали над ним, чего уж там.

Как Джеб и ожидал, у порохового погреба стоял караул из двух ополченцев приданной форту роты. Вот только к чему этот пост, совершенно непонятно, потому что народ забегал в галерею, ведущую под землю, совершенно свободно. И при этом ни на одном из них не было военной формы. Ну, ясно, артиллеристы сейчас у пушек, а в роли подносчиков выступают резервисты.

Джеб снял с себя повязку с крестом и, кривясь от боли, побежал к погребу. Не глядя на часовых, он юркнул в полутьму хода, ведущего в погреб. На лестнице разминулся с ополченцем, несущим ящик со снарядами. Оказавшись в подземелье, освещаемом специальными закрытыми фонарями, он тут же прошел в дальний угол, где устроил тайник.

Все припрятанное им было в полной сохранности. Теперь оставалось сделать все так, как его учил виконт. Зарядить пистолет, воткнуть его ствол в отверстие в бочонке, только как следует. Вот так. Чтобы он хорошо держался.

Кто-то вбежал в погреб, и Джеб замер в ожидании того, что вот сейчас его начнут разыскивать. Но неизвестный практически тут же выбежал вон. Скорее всего, очередной подносчик. Напугал, скотина.

Теперь привязать бечевку к спусковому крючку, а на другой ее конец камень. К камню еще один конец бечевки, закрепленной на ящике. А рядом установить свечку. Как только она догорит, то пережжет бечевку, и камень упадет, потянув спусковой крючок. К этому моменту он будет уже далеко. У него едва не выпрыгнуло от страха сердце, когда он зажигал свечу. Она ведь не в специальном светильнике. И если… Но обошлось. Еще вот так, накрыть куском парусины, чтобы никто не заметил свет от горящей свечи.

Джеб обождал, пока наружу выбежит очередной подносчик, и, схватив ящик с зарядами, побежал наверх по лестнице. Главное – не суетиться. Если не рвануло сразу, то теперь это случится не раньше, чем через несколько минут.

Выбежав наверх, он бросился к первому попавшемуся орудию. В этот момент ядро, пущенное с корабля, оставив борозду на широком земляном бруствере, пролетело мимо. Вроде бы и не так уж близко, в нескольких шагах, и, тем не менее, такое впечатление, что едва не угодило в него. Впрочем, Джеба подобными гостинцами не удивить. Разве только не слышно привычных звуков проламываемого и лопающегося дерева.

Оставил ящик с зарядами и не удержался, взглянул в сторону моря. Эскадра медленно двигалась мимо фортов под кливерами, методично ведя обстрел. Скорее всего, это был уже второй заход, потому что корабли двигались с запада на восток, а эскадра должна была подойти с востока.

Вообще-то довольно сложный маневр, тем более для сборной солянки. Обычно капитаны предпочитают ставить суда на якорь и вести обстрел со стационарной позиции. Но, как видно, виконт все же внял предупреждению Джеба. Хотя это и мало помогло. Как раз в этот момент объятые пламенем останки «Стремительного» ушли под воду. А из строя вывалился еще один фрегат, на борту которого вовсю полыхало пламя.

Джеб глянул по сторонам. Одно из двенадцати орудий уже подбито. Стоп. Ошибочка. Вон только что ядро срикошетило от ствола другой пушки, напрочь развалив лафет. Странно, однако никто из обслуги не пострадал. Но пушке, скорее всего, конец. Вряд ли обошлось без трещин или деформаций. К тому же орудия сейчас горячие.

Ого. А вот и граф Вьекес. Джеб поспешил убраться прочь, чтобы тот его не заметил. Мало ли… Память на лица у всех разная, но вдруг именно у графа она отличная, и его не смогут обмануть никакие повязки. Да и вообще, пора убираться отсюда. А то, что граф сейчас в форте, даже к лучшему. Даст Бог, прихлопнет его тут, словно муху.

– Ну как? – встретил его взволнованный Крыс.

– Порядок. А у тебя?

– Раненые в повозке, можем ехать.

– Вот и поехали, от греха подальше…

– Как вы себя чувствуете?

– А? Что?

Адам в недоумении поднял глаза на склонившуюся над ним женщину в белом платке с косым красным крестом. Чем-то похоже на монашку, но это не монашки. Сестры милосердия. С их сводным батальоном отправилось десятка два сестер при четырех повозках.

– На вас кровь. Вы ранены?

– А? А-а й-а-а н-не зн-найу.

– Нормально с ним все, сестричка. Не видишь. Это не его кровь. Просто ошалел малость. Займись лучше другими.

При звуке этого голоса Адам невольно встрепенулся и потянулся к ножу. Но того на привычном месте не оказалось. Тогда он попытался найти саблю, но наткнулся только на пустые ножны. Нервно сглотнув и прохрипев что-то нечленораздельное, он отполз назад, быстро перебирая ногами и руками, и наконец вскочил на ноги, осматриваясь в поисках хоть какого-то оружия.

– Тихо, мужик. Тихо. Все уже кончилось, – примирительно выставив перед собой руки, умиротворяюще произнес тот самый егерь, что с такой легкостью рубил своих же братьев ирландцев.

– Т-ты… Йа…

– Успокойся, говорю. Адам? Тебя же Адам зовут.

– Д-да-а.

– Вот и ладно. Держи. Хлебни малость.

С этими словами он отстегнул от своего пояса медную флягу и протянул фермеру. Тот, пока еще мало соображая, принял подношение и сделал большой глоток. Один. Другой, третий. И только тут он почувствовал обжигающий вкус крепкого рома и огненный поток, прокатившийся по горлу и взорвавшийся в желудке. Он оторвался от фляги, но стоило только вдохнуть, как тут же зашелся сильным кашлем, едва не вывернувшим его наизнанку.

Но зато голова сразу же прояснилась. Словно какая-то пелена упала. Он стал лучше видеть и слышать. Бой? Бой все еще идет. Вот только с его ушами что-то творится неладное. Он четко слышит разговоры, слышит, как к нему обращается этот егерь, различает стоны и стенания раненых. Вот кто-то вопит о пощаде, и его крик обрывается хрипом. А выстрелы пушек слышатся как-то неестественно тихо. И много выстрелов. Какая-то сплошная канонада. У них не было столько пушек.