На мой взгляд, существующий ныне дуумвират высшей исполнительной власти – это публичная демонстрация ненормальности организации структуры и строения высшей исполнительной власти. Как только из этой системы «выпал» Ельцин, для которого эта система была создана, она показала свою несостоятельность. Любой профессионально подготовленный человек, с самолюбием и знающий дело, заняв пост премьера, будет чувствовать себя в высшей степени неуверенно, когда он не может принимать никаких решений «без согласования с президентом», точнее – с его всесильной администрацией. Вспомните череду всех ельцинских премьеров – Черномырдин, Степашин, Кириенко, Примаков, Касьянов. Все они (за исключением Примакова) были и слабыми, и несамостоятельными, бесправными. Лишь Черномырдин и Касьянов «задержались» – в силу абсолютной (не преданности, нет) несамостоятельности, доходящей до покорности.

Поэтому страна должна выбирать не двух, а одного лидера, и он должен быть главой правительства. Партии выбирают своих лидеров – это их право, а народ все-таки выбирает одного, – не двух, не трех и т.д. Правительство должно нести ответственность перед парламентом. Вот эту мысль, простую и логически завершенную, не решается высказать ни один аналитик, ни одна партия. В то время как она – на поверхности всех дискуссий. К этой мысли, между прочим, подводит и статья профессора Александра Ципко.

Понятия «модернизация» и «инновации» не сходят со страниц печати, ими увлечено все наше общество. Вот и студенты наши, к месту и не к месту, буквально «сыплют» эти слова, вызывая глухое раздражение профессоров. Нет, конечно, профессора не против «модернизаций» и «инноваций», они-то как раз самая реальная сила в их развитии, да и поддержке идеологов модернизации. Но они «народ» прагматичный и хорошо представляют себе, что все развитие человеческого общества, начиная с изобретения колеса в конце традиционного общества, покоилось именно на процессах технологических инноваций и модернизации политических, экономических и социальных структур государства. И поэтому их раздражает бессмысленное использование этих слов к месту и не к месту.

В то же время очевидно и то, что вброшенные в общество идеи руководства страны (после глобального кризиса 2008–2010 гг.) о необходимости более решительного перехода к разработкам и внедрению в отечественную экономику новых технологий, осуществлению более широкой модернизации самих структур государства отражают общественное понимание новой международной реальности. А без учета этой реальности Россия быстро отстанет от многих стран мира в плане международной конкурентоспособности. А что такое «отстаивание» в этой сфере в современных условиях? – Это, прежде всего, ухудшение общих экономических позиций страны и его неизбежное следствие – снижение уровня жизни народа. И тенденции такого нашего отстаивания уже проявляются в достаточно определенных формах. Очевидно, определенное понимание такой ситуации в руководящих кругах страны имеется. В то же время сами представления о модернизации (и инновациях) экономической системы, прежде всего ее направлениях и содержании, на мой взгляд, недостаточно ясны (если иметь в виду узкий круг специалистов).

Здесь следует принимать во внимание следующие обстоятельства.

Первое. Прогресс науки и техники и соответствующие модернизации производства – явление объективное, естественно-историческое, но непрерывно усложняющееся. Например, распространение колеса по всему миру не представляло никаких «технологических» сложностей, в то время как следующий планетарный прорыв – изобретение машины и его массовое внедрение – оказалось непосильным для целых континентов. И тем более сложным оказывается внедрение всей огромной массы изобретений человечества на современном этапе, требующего мощного научно-промышленного потенциала для своего внедрения. Но и этого, как показывает опыт, оказывается недостаточным – важнейшим звеном предстает умелое распределение ролей главных субъектов экономики, и прежде всего государства и частных компаний.

Второе. Наука – явление интернациональное, поэтому те, кто ею занимаются профессионально, это, как правило, носители интернациональных знаний, опыта и культурных ценностей. В одних обществах (в которых есть понимание значения науки и их носителей), они пользуются уважением и признанием. (Еще античные мыслители выдвинули идею меритократии – власти ученых в будущих обществах.) Поэтому такие страны занимают передовые позиции по показателям эффективности экономики, уровню жизни населения, внутренней стабильности и ощущению комфортности социальных групп. В других странах (их большинство), в которых науке и образованию не уделяется должного внимания либо политика ориентируется на науку избирательно, с позиций идеологических воззрений, дела обстоят неважно: общества пребывают в нищете, со всеми вытекающими последствиями (поиски виновных – их излюбленная игра). Об этом наглядно свидетельствуют выводы Международных докладов «Развитие человеческого потенциала», в частности соответствующие страновые индексы развития человека (ИРЧП). Тем не менее прогресс науки, техники и технологий, равно как и модернизации общественно-экономических систем через введение инноваций, – это процесс объективный, он распространяется на все страны мира. Другое дело – там, где этот процесс умело направляется через создание необходимых условий и предпосылок, – там модернизации осуществляются успешно, всесторонне и планомерно, а не отдельными «вкраплениями» в общую отсталую технологическую среду.

Третье. Ни модернизация, ни инновации неверно рассматривать как нечто новое, не встречавшееся ранее в экономической истории государств; как нечто требующее «оригинальных» подходов, известных только «избранным» российским деятелям, которые подчас выступают таким образом, что складывается впечатление о том, что только им известна истина в этой области. Инновации – это постоянные, непрерывные новшества, которые развиваются на базе всего предшествующего научного опыта и все шире вторгаются в самые различные сферы общественной жизни, и прежде всего в производство, его организацию и управление.

Сам термин «модерн» (фр. moderne – современный)отражал некий «новый стиль», первоначально призванный обосновать новые явления в европейском искусстве, литературе и архитектуре конца XIX – начала XX в. Он противопоставлял себя нетворческому воспроизведению стилей прошлого. Некоторые направления модерна в дальнейшем пришли к конструктивизму; например, в архитектуре использовались возможности новых строительных и отделочных материалов; в искусстве и литературе – также новые подходы, раздвигающие культурные границы прошлых эпох, включая античную классику и т.д. Модернизм (фр. modernizer – также современный)– делать современным, изменять соответственно требованиям современности, вводя различные усовершенствования, например оборудования, технологические процессы на базе новых открытий, изобретений и усовершенствований.