— Зачеты. В мое время прогульщиков ох как не жаловали.

— Ставят, Евгешечка, куда они денутся, — беспечно размахивает трубочкой Егорка. — Я про свой колледж тиктоки снимаю, у нас там даже преподы в челленджах участвуют, знаете, как это на рейтинги влияет? О как! — он поднимает ладонь над головой. — Так что им со мной выгодно коллабиться. Я всех могу продвинуть. И вас тоже. Евгеш, да? Когда тикток с вами снимем? Я уже и сценарий придумал! Короче, захожу я такой, а тут вы сидите на умняке…

И пока я активно отнекиваюсь, продолжая смеяться, он в красках расписывает мне творческое видение нашего с ним «коллаба». Не знаю, какой из него получится ассистент, но одного у этого мальчишки не отнять — он умеет заразить своей добродушной бесшабашностью кого-угодно.

К моему приятному удивлению, Егорка отлично справляется со звонками и исправно забивает информацию о встречах в электронный календарь, синхронизированный с моим смартфоном. Глядя на то, как он говорит с клиентами уверенным голосом, как вертится на кресле, успевая делать несколько дел одновременно — что-то черкать на отрывных стикерах, печатать на компьютере, ещё и селфиться, поглядывая по сторонам, я в который раз убеждаюсь, что парнишка этот совсем не прост, и мне в руки попал настоящий самородок. Главное только, чтобы он держался в рамках и не вздумал снимать в офисе, когда здесь кто-то из клиентов.

— А че, все так серьезно, да? — раскачиваясь в кресле, переспрашивает Егорка, когда я предупреждаю его о том, что через пятнадцать минут начнётся мой первый сеанс на сегодня, а, значит, табу на мобильный начинает работать.

— Конечно, серьезно, Егор. Я же предупреждала. Лучше займись расписанием на следующую неделю — с понедельника я буду в офисе не больше четырёх часов, приоритетных клиентов я тебе выделила. Отнесись серьезно, когда приедет моя дочь, я не смогу тебя так подробно консультировать.

— Да я ж ничего такого, Евгеша, не волнуйтесь! Пообещал — значит сделаю! Только ваши клиенты эти… Они такие непонятные. Чего они боятся? Я, если бы к вам ходил, сколько тиктоков бы наснимал, по ролям! Типа я — и моё втрое я! Или я и моя биполярочка! Вообще, в реки залетело бы моментально! И вы такая на фоне, как мой психолог — о да, народ, послушайте, что вам расскажет босс! Ментальное здоровье — не говно-вопрос!

Прикрыв глаза рукой, я продолжаю хохотать, живо представляя себе такой вариант развития событий, и Егорка, довольный моей реакцией, быстро достаёт мобильный и начинает начитывать рэп собственного моментального сочинения, и получается это у него, как всегда до уморительности забавно.

— Так, все… Прекращай. Прячь телефон, говорю, хватит!

— Щас, щас, Евгеша, не переживайте… видос грузится уже… О, пошёл, пошёл… Мой психологический рэпчик залетит, ещё как! Всё-всё, спрятал! Всё, как договаривались, Евгешечка Васильевна. Раз клиенты хотят — та кто мы такие, шоб их нервировать? — снова добавляет он голосом одесской тётушки, и я только вздыхаю в притворном возмущении.

Егор, у которого, кажется, вся душа нараспашку, никогда не поймёт, через какие муки и внутренние препятствия проходят люди, прежде чем прийти ко мне на приём. Как они скрывают от семьи и близких, что посещают терапевта, как могут сделать вид, что не знают меня, если мы встретились где-то на улице или в кафе. И, соблюдая профессиональную этику, я не могу на это обижаться и упрекать их. Психолог — это скрытая, тайная часть их жизни, которую они не хотели бы афишировать, признак слабости и того, что они не справляются со своими проблемами.

Поэтому я так оберегаю приватность каждого клиента — с одной стороны это первое и необходимое условие для работы, с другой — забота о собственной репутации, которую так легко разрушить одним неосторожным словом или поступком.

К счастью, Егор не даёт ни одного повода упрекнуть его в несоблюдении нашего договора — стоит только кому-то войти в приёмную, его лицо принимает бесстрастный вид, он подчёркнуто вежливо приветствует вошедшего, тут же добавляя: «Проходите, Евгения Васильевна ждет вас». Вопреки моим опасениям, посетители отзываются о нем исключительно тепло: «Какой милый мальчик у вас в приёмной сидит, это ваш помощник, да?» К концу недели я перестаю смущаться из-за этих перемен, и вместо оправданий: «Да, это мой ассистент. Понадобилась помощь… на какое-то время…» просто говорю: «Да, это мой ассистент». И мне очень нравится, что в той суете, которая предшествует приезду Микаэлы, у меня появился хоть какой-то островок уверенности в ситуации.

Один день. У меня остаётся всего лишь один день прежней, налаженной жизни, к которой я так долго не могла привыкнуть, когда Мика с Ромкой уехали — а теперь боюсь потерять эту маленькую хрупкую стабильность.

Нет, я, конечно, жду их! Я безумно соскучилась и бесконечно прокручиваю в воображении тот момент, когда самолёт приземлится в нашем аэропорту, и мы с Микой встретимся в зале прибытия, я обниму ее и долго не буду отпускать. А после она снова станет только моей — будет жить в своей старой комнате, завтракать и ужинать вместе со мной, перед сном мы сможем болтать обо всяких глупостях, а на выходных — гулять или смотреть фильмы, лежа под одним одеялом, а я буду заплетать в косички ее непослушные кудри или просто долго-долго их расчёсывать и тайком целовать в макушку.

На воскресенье я отключу телефон и не притронусь к нему, пускай даже у самых нетерпеливых клиентов вроде Аллочки случится срыв или экзистенциальный кризис.

В стремлении помочь другим я совершенно запустила собственную жизнь — пришло время позаботиться о себе, о самых любимых людях, которыми я бездумно жертвовала ради работы, экспериментов, всего того, что я так люблю, но…

Их я все равно люблю больше. И они для меня главное.

Я говорю «они», а не «она», конечно же, понимая, что главная причина моих страхов — это Ромка, возвращающийся с Микаэлой в родной город, где он не был больше четырёх лет, а теперь — остаётся на целый месяц. Мы будем общаться каждый день, несмотря на то, что заранее договорились — у каждого из нас своя жизнь, свои планы и дела.

Но за прошедшие годы я хорошо усвоила одно правило — с ним никогда не знаешь, куда вывернет ситуация, когда ты потеряешь контроль над ней. Да, можно упиваться своей осознанностью, тем, что выучила его приёмы и манипуляции, что ты давно не глупенькая девочка, слетающая с катушек по первому щелчку пальцев — но в какой-то момент обязательно поймаешь себя на том, что снова играешь по его правилам. И мгновение, когда ты утратила бдительность и опять попалась на крючок, невозможно отследить.

Поэтому я жду и ужасно боюсь их возвращения, понимая, что у меня нет никакой власти над ситуацией, сколько бы я ни убеждала себя в обратном. Все равно будет так, как захочет Ромка — остаётся надеяться на то, что окончательно разрушить мою жизнь и психику не входит в его планы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Один день. Всего лишь один день…