– Я полагаю, что мы имеем возможность приблизиться к этой разгадке чуть раньше.

– Каким образом?

– С помощью двух манипуляций, одну из которых мы можем провести прямо отсюда, а вот ради второй нам придется покинуть Лубянку.

Поймав вопросительный взгляд собеседника, Кондратьев спросил:

– Фотография Вишнева у нас уже есть?

– Да, но я еще не успел переслать ее людям Арсеньева, чтобы они навестили соседку Жолташ по Липецкой на предмет опознания ею по этому фото кавалера покойной.

– Вполне вероятно, мы можем сделать это сами, не выходя из этого кабинета. Как зовут соседку?

– Мария Карповна Забелина.

– Она проживает одна?

– Нет, с ней живут дочь Елена и ее сын Константин.

– Последнему сколько лет?

– Кажется, шестнадцать.

– Взрослый мальчик, поэтому будем надеяться, что компьютер ему мама купила. Отправим ему фото Вишнева по электронной почте, мысленно воздавая хвалу все тому же чудо-мастеру Петру Георгиевичу Агейкину и его подразделению.

Последнюю фразу объяснять Жмыху не понадобилось. До недавних пор вся компьютерная система ФСБ работала с маршрутизаторами, разработанными в США, в штате Калифорния. Поэтому надежда на то, что секретные коды этой системы не известны АНБ, была маленькая. Однако недавно в России появился собственный аналог американской техники, совместимый со всеми существующими компьютерными системами. От своего американского собрата он отличался двумя важными деталями – секретными кодами и вшитыми протоколами. Таким образом, подобраться к такой системе американцам было весьма проблематично.

Получив искомую фотокарточку, Кондратьев взглянул на запечатленного на ней мужчину и, не скрывая своего удивления, воскликнул:

– А этого человека я уже где-то видел. Причем буквально вчера.

– Быть такого не может, вы же почти постоянно находились на Лубянке.

– А я его именно здесь и видел.

– То есть?

– Вон в том ящике, – и Кондратьев указал на телевизор, стоявший в углу кабинета. – Не далее как вчера я ждал вашего звонка и рыскал в телеэфире. В итоге наткнулся на беседу журналиста вот с этим самым человеком. Узнать его имя и фамилию не представилось возможным, поскольку в беседу я вклинился практически в самом ее конце. Однако лицо запомнил хорошо.

– И о чем же была беседа?

– О Сирии. И представьте себе, Лев Валерьянович Вишнев предстал в «ящике» горячим патриотом нашей Родины, подлинным защитником российских интересов. Я даже мысленно его похвалил.

– А вы хотели, чтобы он защищал по телевизору американские интересы?

Кондратьев ничего не ответил, а вместо этого включил принтер, стоявший у окна, и в течение пары минут отсканировал фотографию. Затем перенес изображение в свой ноутбук. После чего снял с телефонного аппарата трубку и снова обратился к Жмыху:

– Назовите мне, пожалуйста, телефон Марии Карповны.

Жмых заглянул в свою папку и назвал требуемый номер. Однако набрать его генерал не успел: в кабинет постучали. В следующую секунду на пороге объявился седовласый мужчина, лицом напоминавший советского физика, он носил очки и бороду. Это был Петр Георгиевич Агейкин собственной персоной.

– Разрешите, Федор Иванович? – спросил гость, закрывая за собой дверь.

– Не разрешаю, а приказываю, Петр Георгиевич, – улыбнулся генерал и указал на свободный стул.

Поняв по этой фразе, что церемонии в данном случае не уместны, Агейкин практически с ходу начал вводить своих коллег в курс дела:

– Данный канцелярский стакан являет собой не что иное, как комбинированный считыватель и накопитель информации пятого поколения. Говоря простым языком, это последний писк в области электронного шпионажа. Среди тех бисерин, которыми обильно усеян этот предмет, четыре штуки являются скрытыми миниатюрными видеокамерами, которые опоясывают стакан по кругу и включаются автоматически в тот момент, когда поблизости загорается монитор компьютера. Подчеркну, что включается именно та видеокамера, которая ближе всего расположена к монитору. Все записанное поступает на видеорегистратор, который вмонтирован в дно стакана и может храниться там сколько угодно долго на специальном жестком диске. Причем объем складируемой информации огромен – это тысячи мегабайт.

– А каким образом эта информация потом изымается? – задал вопрос Кондратьев.

– Это происходит с помощью специального прибора-считывателя, который настроен на данный видеорегистратор.

– Для этого обязательно надо быть поблизости со стаканчиком?

– Не обязательно, можно это делать и на расстоянии, причем значительном. Например, находясь в нескольких сотнях метрах от места, где находится стаканчик. Достаточно знать технические параметры видеорегистратора.

– То есть если кто-то захочет извлечь информацию, ему необязательно светиться рядом с ним – достаточно, например, встать на соседней улице и снять со стаканчика все, что там накопилось? – продолжал свой допрос Кондратьев.

– Совершенно верно. Только зачем стоять на улице, можно, к примеру, сидеть в автомобиле. Там теплее, да и незаметнее. Главное знать, в какой стороне здания находится стаканчик, а еще лучше – за каким окном.

– А как же электронная защита, прикрывающая окна? – вступил в разговор, молчавший все это время Жмых.

– Я же говорю, что этот стакан – последний писк в области электронного шпионажа. Как и тот считыватель, который снимает с него информацию. Вместе они создают мощный электронный ключ, который без труда вскрывает практически любую защиту.

– То есть один взламывает снаружи, а другой изнутри? – удивленно спросил Жмых.

– Именно так – пучковый метод. Лучи одного и другого сходятся в одном месте и пробивают защиту. Скажу честно, такую вещицу я вижу впервые. Все, что я вам здесь рассказал, – это только предварительная информация, а на самом деле ее начинка таит в себе массу интересных открытий. Поэтому выражаю вам огромную признательность за то, что этот прибор оказался в наших руках: ему цены нет.

– Рады стараться, – откликнулся на комплимент Кондратьев, после чего задал новый вопрос:

– А можно узнать, когда в последний раз снималась информация?

– В воскресенье, в девять часов вечера.

– А до этого?

– Четырьмя днями ранее – в среду вечером.

– Судя по всему, информацию снимали по мере ее накопления в течение недели, – сделал вывод Кондратьев. – В понедельник и вторник информация накапливалась, затем ее снимали, после чего давали накопиться до пятницы. Я правильно понял?

– Правильно, Федор Иванович.

– В таком случае в очередной раз должны снять послезавтра вечером?