тройкой, достаточно слаженно, причем обмен невербальными сигналами для неспециалиста практически незаметен. Один идет недалеко от объекта, контролируя близкое окружение, двое, рассредоточившись, идут по внешнему периметру, присматривая за дальними подступами. Причем они постоянно меняются местами, чтоб не примелькаться. Причем, что немаловажно, на улицах полусонного города они умудрялись выглядеть почти незаметно, и даже пару раз переодевались, меняя образы, в которых они работали.

Несмотря на напряженность ситуации, Таранские просто гуляли по городу и, как мне показалось, получали от этого огромное удовольствие. Видимо, нечасто вот так могли просто под ручку пройтись по улице, при этом чтобы никто их не дергал и не докучал ненужным вниманием и раболепием.

Уже была вторая половина дня, дневная теплынь пошла на убыль и на улице становилось свежо. Но город жил своей жизнью. Где-то закрывались лавки, народ разбредался по трактирам и кабакам, кто-то спешил домой к семье, а вот наши топтуны терпеливо работали, ходя за Таранскими. Ротмистр их тоже срисовал и несколько раз раздраженно поглядывал, давая понять, что все видит, и это добавляло дополнительную напряженность в ситуацию. Но, что главное, пока ничего экстраординарного не происходило.

«Ну, точно скрытая охрана», – пробурчал я про себя. Ведь явно уже пару раз были моменты, когда они могли вполне четко провести ликвидацию и уйти дворами, но даже дерганий не наблюдалось. Ух, как я напрягался и с трудом сдерживался, чтоб не выхватить ПП-2000 и не пойти на сближение.

Через час блужданий по Мценску наблюдателям на помощь пришла еще пара бойцов, а те, что примелькались, как бы растворились. Вроде как у нас на глазах была проведена ротация, но старший над ними всеми остался в деле, седоватый, крепенький дядька, изображавший приказчика, так же, как и я, держался на расстоянии и управлял своими людьми. Но обстановка накалялась. Уже и я ощутил на себе несколько раз пристальные взгляды – молодая девушка лет двадцати пяти, выходящая из магазина готового платья, как-то странно посмотрела на меня, причем я был абсолютно уверен, что она мне уже не раз попадалась на глаза. И вот это напрягло больше всего. Интересная, статная, среднего роста, русоволосая, с пухлыми щечками и чуть вздернутым носиком, что добавляло некоторое очарование. Одета небогато по нынешним временам, но чисто и опрятно, но вот то, что она не местная, это я почему-то понял сразу. Наверно, из-за того, что на нее подсознательно делали стойку все близстоящие мужчины, с интересом разглядывающие такой очаровательный цветок. Единственное, что меня успокаивало, то, что в «наружке» таких ярких особ не держат, слишком уж они приметны. Но все равно – она попалась на глаза не первый раз и при этом сама выделила меня не совсем обычным интересом, хотя в нынешнем моем образе грязного босяка я уж точно должен был пройти мимо ее внимания. А тут… В общем, я незаметно несколько раз сфотографировал ее на скрытый цифровик, потом посмотрим.

Поэтому, приняв решение немного простимулировать развитие ситуации, незаметно отжав тангеиту радиостанции, я коротко бросил в прикрепленный к запястью микрофон:

– Сокол-Один, это Гнездо, на связь.

Он тут же ответил.

– Гнездо, это Сокол-Один, на связи.

– У наблюдателей прошла смена. Остался один старший. Выпускай Валькирию, пусть она укажет именно на него. Подстрахуй ее на случай, если объект попытается уйти на рывок. Что-то мне кажется, что тут их больше. Какая-то девица уже несколько раз мне на глаза попадалась.

– Вас понял, Гнездо, – очень серьезно ответил Антоха, понимая, что в данный момент мы выходим на прямую конфронтацию.

– Я буду рядом. Если начнется стрельба, валишь Валькирию на землю, прикрываешь телом.

– Понял, Гнездо, – еще раз подтвердил Антон.

– Конец связи.

Теперь ситуация начала развиваться по новому сценарию. Таранские, выйдя из небольшого кафе, где с большим удовольствием перекусили, чуть приостановились, наблюдая интересную картину, которая не оставила равнодушной большинство обывателей Мценска, кто так или иначе оказался свидетелем происходящего. И тут было на что посмотреть, тем более для тихого уездного города, с его неторопливой и размеренной жизнью, такие события были как глоток свежего воздуха.

Да я и сам смотрел на все это с большим удовольствием, ну и с некоторой гордостью, так как, по сути дела, являлся главным режиссером всего происходящего. На ум даже пришла фраза из анекдота будущего. «Приехал поручик Ржевский, и тут такое началось…» Наверно, это про меня.

Троянова в сопровождении высокого плечистого городового, для полноты типичной картины обладателя роскошных ухоженных усов, быстро вышла на перекресток, где располагалось кафе, которое только недавно почтили своим вниманием Таранские. Она несколько секунд оглядывалась, рассматривая людей, и тут же увидев цель, кивнула городовому «Вот он» и четко двинулась к старшему группы наблюдателей, который что-то тщательно рассматривал на афишной тумбе, делая вид, что его происходящее вообще никоим боком не касается. В его ситуации самым оптимальным, конечно, было просто «отморозиться» – может, пронесет, тем более Троянову-то он в лицо, скорее всего, и не знал, и была вероятность того, что городовой в сопровождении дамы идут не к нему. Но не прокатило – городовой остановился прямо возле него, и я с удовольствием увидел, как напряглись пара наблюдателей, да и та девушка, которая не раз мелькала, тоже пристально смотрела на городового, нервно сжимая платок. Вот так и палятся агенты. Простая провокация – а они уже задергались.

– Милостивый государь! – громко, властным голосом городовой обратился к пожилому мужчине, на которого указала Троянова.

Тот, как будто только в первый раз увидел полицейского, удивленно поднял брови.

– Слушаю, господин полицейский. Я в чем-то провинился?

– Да, сударь, вот эта достойная женщина утверждает, что вы некоторое время назад пытались влезть к ней в дом и расспрашивали соседей с не совсем порядочным интересом, чем и напугали госпожу Троянову. И этому есть множество свидетелей.

А вот это уже был серьезный прокол, и человек был немного выбит из колеи и попытался отыграть ситуацию в сторону, сыграв пентюха:

– Ну, возможно, сия дама немного ошибается. Я честный человек…

Но в городовые абы кого не брали, тут люди бывалые и привыкли быстро ставить людей на место.

– Милостивый государь, вы ведь приезжий. Не стоит оставлять о себе плохую память. Если госпожа Троянова и ее соседи ошибаются, то и мы, представители закона, и они, честные граждане нашего спокойного города, извинимся, но сейчас давайте не будем создавать ненужных проблем и пройдем в полицейский участок и разберемся.

А народа-то прибавилось, и дядьке уйти на рывок не получится. Ну а пока народ гудел и обсуждал услышанное, и все внимание было приковано к Трояновой, городовому и старшему группы наблюдателей, я самым наглым образом рассматривал и снимал на цифровик всех заинтересованных лиц. Мы даже на пару мгновений встретились взглядом