Единственный раз к этому месту придут люди, которые, перерезав красную ленточку, официально запустят завод в работу. После чего про это место забудут и сюда уже никто, никогда не придёт. Со временем умрут те, кто скрыл зарытые там чьи-то кости. И след Тимофея Бирюка навсегда исчезнет из этого грешного мира. Жуткая перспектива, недостойная никого из живущих на свете.

Глядя на нависший над ним дрон-охотник, ощетинившийся стволами своих бортовых орудий, парень вздрогнул от ужаса. Мурашки пробежали по его телу и в глазах потемнело. Он из последних сил остался стоять на ногах, поддерживаемый лишь системами боевого костюма. Его лицо побелело одновременно с волосами. Собрав последние силы, Тимофей выпрямился и, глядя прямо в камеры дрона, прокричал:

— Ну, сука! Давай, стреляй!

Ошарашенные и растерянные стояли позади него бойцы отряда «Стальная кольчуга». Василиса прижалась к генералу Бирюку, а тот старался спрятать девушку за своей спиной.

Дрон немного поднялся, вращая объективами камер. Стволы его орудий развернулись с неприятным звуком и принялись вращаться. Тимофей закрыл глаза. Ожидание смерти, как говорят, хуже самой смерти! С момента встречи с дроном, прошло не более десяти секунд, но Тимофею эти мгновения показались бесконечностью.

— Что за фигня? — раздался сзади голос «Дарта».

— Что? — переспросил у разведчика генерал Бирюк.

— Он пытается выйти с нами на связь! — произнёс «Дарт» ошарашенно. Разведчик произвёл несколько манипуляций на своём планшете.

— Я дико извиняюсь за подобное представление! — послышался в динамиках системы связи знакомый до тошноты голос Тиберия! — Особенно перед вами, мой дорогой Тимофей. Бог мой, я никогда себя не прощу. Вы весь поседели. — Голос в динамиках дрожал. — У этого дрона-охотника нет голосового интерфейса, и я не смог вас предупредить.

На парня было жалко смотреть. В одно мгновение из молодого и сильного юноши он превратился в усталого измождённого старика. Его волосы поседели, глаза впали, лицо осунулось, слёзы текли по щекам. Он тяжело дышал и был на грани истерики.

— Будь ты проклят! — простонал Тимофей. Бирюк бросился к племяннику. Тот окончательно ослаб и обмяк, подхваченный системами стабилизации экзо-костюма. — Мы же договаривались, что ты дашь о себе знать, когда появишься, — простонал Тимофей.

— Мать твою, Тиберий! — проорала Василиса. — Ты всех нас чуть в могилу не загнал. Страху навёл, я сама уже с жизнью простилась. Ты хоть понимаешь, что наделал?

Возмущению девушки не было предела.

— Простите, простите! — попытался оправдаться Тиберий. — Как я уже сказал, у этих штук нет голосового интерфейса. Мне пришлось подбирать канал связи с компьютером вашего разведчика. Это заняло время. Я, я не думал…

— Ах он не думал!!! Ты кто такой, вообще, чтобы думать? — Бирюк взглянул на племянника. Тот уже лежал на земле и, не моргая, смотрел в никуда. — Бог мой. Ну ты не переживай. Вот вернёмся, всё подлечим, я врачей хороших знаю…Стоп. В каком смысле, «дашь о себе знать»? — злобно прошипел Бирюк, вкалывая Тимофею дозу нейростимуляторов и бросая взгляд на циферблат своих часов. Летальная капсула активировалась, но генерал тут же её отключил и вновь перевёл в режим ожидания.

— Как ты, вообще, оказался в этой штуке? Ты же помниться говорил, что эта технология тебе незнакома? — задал тут же вопрос «Дарт».

— Что происходит? — недоумевал Иван.

— Абсолютно верно! Вы все правы! Не следовало мне делать это так резко! — продолжал оправдываться Тиберий, быстро вращая объективами камер парящего в воздухе дрона-охотника. — Я и ваш мальчик, Тимофей. Мы договорились в бронемашине, что я смогу отвлечь на себя преследователей, а у вас появится шанс скрыться в лесу.

— Ах ты, плут! — рассмеялся генерал и потрепал племянника по голове. — Настоял-таки на своём!

— Относительно технологии, — дрон повернулся к «Дарту». — Там в вертолёте, перед тем как упасть и пока модуль памяти не расплавился, я сумел скопировать его протоколы и с их помощью раскодировать эти штуки. Сказать по правде, это было очень сложно. Их процессор не электронный, а гибридный. Он совместим с живым мозгом, так что тут потребовалось нечто большее, чем простая математика…

— Так, мы тебя поняли! — осадил болтуна генерал. — Времени мало. — Он шлёпнул Тимофея по щеке и, заметив, что тот уже пришёл в себя, продолжил. — Нужно срочно двигать в сторону высоты «Конжаковский камень». — Он помог племяннику подняться и, подмигнув «Дарту», кивнул на медкомплект. Тимофею выдали несколько капсул с увеличенной дозой витамина В. Это привело курсанта в некое состояние задумчивой эйфории. Затем он поднялся и, не говоря ни слова, поплёлся вслед за отрядом. Василиса шла рядом. Она испугалась, увидев Тимофея с поседевшими волосами. Девушка пыталась подобрать слова, чтобы как-то разговорить его. Но, как бы она ни старалась, ни одна фраза, выбранная ею, не подходила к ситуации, в которой они все оказались.

Дрон, летевший рядом, бесшумно изменял физику воздушного пространства, по всей видимости, преобразуя потоки воздуха под своим корпусом в более плотную материю и регулируя искусственную гравитацию, позволяющую ему летать.

— Сколько нам до цели? — спросил у «Дарта» Бирюк. Разведчик ответил тут же:

— Пятьдесят восемь километров. Если ничто нам не помешает, мы доберёмся до контрольной точки за четыре часа.

— Я провёл полное радарное сканирование, так что за исключением спутникового слежения нас никто не видит, — вставил свой довод Тиберий.

— Спутникового слежения? — задумчиво переспросил Бирюк. — Ты имеешь в виду «Глаза неба»?

— Да, — ответил Тиберий. — Вас ищут и весьма усердно. Почти вся группировка спутников этого проекта наблюдает за этим квадратом. К счастью, происходит это только в дневное время суток. А сейчас четыре часа ночи. Поэтому, если мы успеем добраться до рассвета, эта проблема нас не будет волновать.

— Тогда есть смысл поспешить, — согласился со словами электронного помощника Иван.

— Не гони, здоровяк, — остудил бойца Бирюк. — Во-первых, у «Глаз неба» есть тепловая сканирующая система, которая позволяет работать в ночное время. А во-вторых, добраться до точки быстрее рассвета мы не успеем. Солнце встанет уже через полтора часа. Но попробовать всё-таки стоит.

Отряд ускорился, активировав экзо-костюмы и, спустя три часа, бойцы оказались возле низины восточного склона высоты «Конжаковский камень». Солнце уже вовсю палило, нещадно нагревая и без того практически безжизненную местность.

— Здесь действительно есть вход? — осматривая крутой почти вертикальный склон, протянул Марлон. — Я в курсе, что Россия великая страна и, принимая участие в этой операции, смог лично убедиться в этом. А поэтому могу выразить вам своё искреннее восхищение. Ничего подобного я никогда в жизни не видел. Скажу откровенно, если сумею выжить, то обязательно напишу обо всём этом книгу. Однако, — француз поднял указательный палец, — я безумно счастлив, что живу здесь и служу этой стране. Но вот чего я пока понять никак не могу, почему все самые секретные и опасные разработки у вас принято прятать чёрт знает где, а не в каком-нибудь охраняемом государством объекте?