Фортем думал, ее сложно будет контролировать, она обязательно предаст и разрушит все своим признанием. А оказалось, контролировать сложно себя. Смотреть на нее, наблюдать за превращением в принцессу и понимать, что так будет всегда. Со стороны, на правах друга семьи и защитника – если после замужества она, конечно, останется на Канопусе.

– Мне сложно привыкнуть, – сказала она.

«Пригуби вино, – в голове вертелась навязчивая мысль. – Ну же, чуть-чуть».

– С Люком было просто? Ему ты не выкаешь.

– Он же брат!

– А я?

– А вы – заноза в чувствительном месте.

– Надо, – Фортем притянул ее к себе, чудом не расплескав вино, – проверить на чувствительность. Вдруг ты что-то путаешь?

– Вы невыносимы!

– Ты.

– И ты тоже. – Паулина фыркнула и – наконец-то! – коснулась губами краешка бокала, отпила совсем чуть-чуть.

Казалось, поцелуй способен выжечь внутри все живое, оставить пустую оболочку. Он уже пожалел, что принес это вино, видят звезды, пожалел миллион раз! Еще несколько глотков, и они не смогут остановиться, а остановиться нужно. Не сейчас… еще пару мгновений.

– Зачем вам это? – спросила она, когда он отстранился. – В смысле… обычно маленькие девочки не интересуют таких, как вы. Так хочется загнать меня в угол?

– Возраст, моя дорогая, во вселенной, где обитают тысячи рас, вообще перестает иметь значение.

– А что имеет?

– История.

Она нахмурилась. Светлые кудри от нечаянного движения его руки рассыпались по плечам, а одна особенно своенравная прядь пощекотала принцессу по носу, отчего она смешно скривилась.

– Что с историей?

– Не бывает желания без истории. Ты не говоришь «я хочу ее, потому что у нее зеленые глаза». Заводит предыстория. Знакомство, общение, события, окружение, мысли. Эволюция мыслей. Ты помнишь первое впечатление, когда казалось – это кошмар. Помнишь первую вскользь промелькнувшую мысль «а она красивая», начинаешь помнить незначительные моменты. Ищешь тайный смысл в словах и поступках, которые его не несут. Сравниваешь изменения. История становится частью тебя, ты оглядываешься и понимаешь, что не так-то просто вычеркнуть ее из жизни. Она особенная. Тогда, и только тогда возникает настоящее влечение, все остальное – вялые попытки оправдать примитивный инстинкт.

– И когда эта история заканчивается?

– Никогда для каждого и очень быстро для обоих.

– Вы пессимист.

– Я старше.

– Ну вот, – ее губ коснулась слабая улыбка, – я же говорила. Вы старше и в любовь не верите.

– Дело не в вере. Внешний мир не подчиняется чувствам, и по воле одной любви – если она есть вообще – обстоятельства не изменятся.

Его сущность не станет другой, кровь не перестанет требовать другой крови, а яд в шипах будет все так же смертоносен для человеческой девчонки. И звездам плевать на все сказки юных и наивных. И врагам, которые готовы убивать без промедления, – тоже.

Но всего этого он ей не сказал. Превращать нежный разговор в спор о жизни и смерти, любви и ее влиянии – не лучшая идея.

От Фортема не укрылось, как пальцы девушки крепче сжали бокал. Внутри все возликовало. По крайней мере, у нее не вызывает отвращения то, что он делает. Но Паулина вдруг не отпила из бокала, а протянула его ему.

Показалось. Совершенно точно – показалось. Показался вызов в ее глазах, промелькнула решимость и одновременно с этим неуверенность. Она так и сочетала в себе то, что в обычных людях не сочеталось никаким образом.

Медленно он взял бокал, не сводя с Паулины глаз. Бесконечно долго длилось соприкосновение пальцев. Он бы замер так, чувствуя ее ладонь на тонкой ножке бокала, если бы не хотел узнать, насколько смелой может быть принцесса, насколько она готова включиться в игру.

Сладкое терпкое вино коснулось губ.

– Умираю с голода! – веселый и звонкий голос Таяны показался непривычно противным, хотя то была лишь досада.

– Я убью ее! – прорычал Фортем, возвращая бокал.

Паулина только улыбнулась. Поразительно быстро она менялась, ведь еще несколько часов назад готова была оттаскать дгнарну за волосы, а теперь философски пожимает плечами, а он мучайся от ощущений!

– У нее тоже есть история, – поворачиваясь к столу, обронила Паулина.

И не поспоришь. Вот только плевал он на историю Таяны, пусть даже она закончится не слишком радостно.

Таяна, несомненно, прискакала в сад из-за всплеска эмоций, вот только эмоции были не его – свои-то закрывать Фортем давно научился. А Паулина во многом была открытая и неспособная защититься даже от слабенького телепата. В ней бушевало столько чувств, что он уже и перестал их как-то особенно ощущать. Они так долго были вместе, что постоянные перепады настроения человеческой принцессы стали естественным информационным фоном. Без них даже скучно как-то было.

Небольшой сверкающий робот прилетел с двумя подносами. Искусственное небо затемнили, вывели изображения звезд. Весь сад озарился мягким голубым светом. Даже Таяну пробрало – она не смогла сдержать восхищенного вздоха.

Этот ужин втроем выглядел и ощущался крайне странно. Мужчине хотелось… он сам сначала не понял этого порыва… хотелось уединения. Чтобы можно было налить Паулине еще вина, уговорить попробовать ярко-зеленый крем из фисташек лирвы. Сесть ближе, ощутить легкий запах средства для волос. Удивительно, но каждый раз в этой поездке Паулина меняла средства, и вместе с ними менялся ее запах, но все равно в нем угадывались знакомые нотки. Запах словно менялся, подстраиваясь под ее тело, кожу. Без Паулины он казался обычным и непривлекательным, а с ней вдруг будоражил органы чувств.

Таяна мешала, и хоть он тщательно следил за проявлениями эмоций, она улавливала отголоски. Ему следовало уняться, не давать дгнарне поводов для особой ревности, но, фаргх раздери, проще сказать, чем сделать! Фортем всерьез подумывал выпить какую-нибудь таблеточку, которая начисто подавит способность к влечению, иначе выдержать ночь на одной кровати будет невозможно.

– Красиво, – Паулина, будто зачарованная, смотрела на гладь воды в бассейне, где отражались огни сада, – и тепло.

– Плавайте, – флегматично пожал он плечами. – Пока я не ушел спать. Потом попрошу бассейн закрыть, дабы наутро никто трупом не всплыл.

– Ну… – В голосе Таяны вдруг послышалось доселе неведомое смущение. – Если принцесса позволит…

– А я-то тут при чем? – Паулина недоуменно оторвалась от тарелки.

«Фаргх! Таяна, молчи! Молчи, идиотка, иначе он тебе собственноручно устроит несчастный случай, честное слово!»

Но звезды сегодня решили: с Аднара Фортема хватит. Он получил свою часть приятностей, и настало время для превратностей судьбы. Интересно, это Таянина месть или бесхитростность? Скорее первое, на дурочку она не похожа. Но насколько же наивной надо быть, чтобы пытаться досадить ему таким образом?