погибнет от Тьмы, небожитель схожей силы выдержит в двенадцать раз большую концентрацию Света. Если экстраполировать эту разницу и дальше, то можно выяснить приблизительную концентрацию Света, при которой даже сильнейшие небожители будут умирать.

Концентрация Света вокруг горы и на горе соответственно, на данный момент, после подрыва уже тридцать восьмой боеголовки, временно превысила концентрацию Света в сравнении со стандартом Тьмы на данной высоте горы, в сорок шесть раз! Иначе говоря, тут сейчас там много Эфира Негэнтропии, что это убьёт большинство небожителей! Если бы мои не живые твари не позабирали всех демонов в городе и сами не удалились подальше, эта концентрация просто испарила бы их, разложила эфирные конструкции на отдельные составляющие!

Архидемон был жив. Ещё жив. Было видно, что даже его живучесть уже не справляется со столь агрессивной средой. Такая концентрация Негэнтропии, да ещё и для Архидемона в эпицентре… его хитин плавился, подобно воску, не успевал восстанавливаться, усики уже истлели и распались на прах, кожа едва-едва поспевала восстанавливаться, только для того, чтобы снова плавиться, иссыхать и падать прахом, под которым только-только успевает нарасти новая кожа.

Дайханс – так зовут этого Архидемона. Известен своей любовью к довольно специфическому увлечению – похищать женщин и девушек разных разумных рас и всаживать в их матки свои личинки. Он двуполое существо, способное становиться и мужчиной, и женщиной. И любимым развлечение его является оплодотворять свои же яйца, после чего внедрять в матки женщин, после чего наблюдать, как медленно, но верно, из яиц внутри жертв вылупляются личинки и растут, после чего пожирают «матерей» изнутри, что важно, оставляя жертв живыми максимально долго, чтобы получить как можно больше питательных веществ и жизненной силы. Он/она занимается этим сутками, не спеша выращивая своих детёнышей в своём дворце. Делает он это медленно, по одному детёныш за раз. И тем не менее в его дворце было более шести тысяч его отпрысков. Откуда я это знаю? Потому что все они, в отличии от своего родителя, погибли ещё при подрыве первой боеголовки и смерть каждого отразилась в системе, отсыпав мне, как ни удивительно, не мало опыта – видимо, прямое родство с Архидемоном дорогого стоит.

Мне уже даже не нужно было запускать в него новые боеголовки – одной только концентрации света вокруг будет достаточно, чтобы он не мог проявить никакой боевой активности ближайшие несколько суток, когда концентрация начнёт спадать. Хотя в ближайшие тысячи полторы лет, это место так и не будет поглощено Тьмой при естественных процессах.

-Почему… - услышал я, сквозь болезненные хрипы, вопрос Архидемона. – Что ты сделал?

-О чем ты? Ты спрашиваешь, почему я атаковал? Или как, или чем я тебя атаковал? – наклонив голову набок, уточнил я.

-Почему… никто… не пришёл… - хрипел Архидемон, издавая при этом периодические булькающие звуки – его горло и рот так же плавилось и со словами он постоянно выплевывал часть своей плавящейся плоти, что вне его тут же осыпалась прахом.

-Ха-ха-ха-ха! – засмеялся я, не сумев удержаться. – Так вот, о чем ты? Тебе потребовалось… четыре часа, чтобы заметить неладное!? Признаться честно, я был о вас, Могучих Архидемонах, Правителях Тёмного Мира, гораздо большего мнения. Интересно, все вы такие безмозглые, или просто ты выделяется столь низким интеллектом?

-Ответь… - слабо сказал он.

-Ох, смотри, Дайханс, не стоило тебе просить меня рассказать тебе о этом. Видишь ли, территория вокруг окружена барьером и всё, абсолютно всё, что происходит внутри барьера, не выходит наружу. Никоим образом. Из вне барьера должно создаваться ощущение, словно все идёт так, как должно и нет никакого вторжения. Я поглощаю саму информацию о том, что здесь происходит. И никто, ни другие Архидемоны, ни Тёмные Боги, ни даже Верховный Бог твоего мира не знает о том, что здесь происходит. И не узнает. Все демоны, что попадают сюда, под барьер, сразу же уничтожаются. Единственное, что может раскрыть правду о том, что здесь происходит, это явление сюда одного из Архидемонов или кого-то другого схожего уровня силы. Но, скажи, часто ли вы ходите в гости друг к другу?

Не часто. Я уже знаю ответ. Хорошо, если раз в пару веков один из правителей тёмного мира решит навестить другого, просто от скуки. Собрания у них проводятся тоже очень редко, лишь перед или после каких-то чрезвычайно важных событий. Так что я могу пытать здесь это подобие насекомого годами, а никто и не узнает об этом, если не произойдёт чего-то действительно неожиданного.

-Ты… зачем… что… тебе… нужно? – спрашивал он, уже даже не угрожая, не крича, не пытаясь давить своей силой – все его силы сейчас уходят на то, чтобы постоянно восстанавливать свое тело. – Все, что ты делаешь… бесполезно! Ты не сможешь… меня убить!

-Желательно было бы убить тебя, перед этим прочитав твою память. Но, к сожалению, у меня просто нет методов и средств для убийства кого-то, вроде Архидемона. А как телепат, я хоть и силён, но на Архидемона этого не хватит. Но… судя по тому, что ты узнал монетку и меня, ты должен знать, что я очень любознательный разумный. Мне очень многое интересно. Вот например, можно ли такой своеобразной пыткой Светом свести Архидемона с ума? Довести до такого безумия, что ты сам будешь искренне жаждать смерти и твоя же сила тебя и убьёт? Хоть я и не могу убить тебя, Дайханс, но я могу мучить тебя очень и очень долго. К слову, кажется, ты уже попривык немного?

Направив палец на Архидемона, я выпустил с него тоненький луч белоснежного света. Лазер, пропитанный эфиром негэнтропии. Луч впился в хитин монстра и начал прожигает его, вызывая новую серию криков, пока луч медленно двигался из стороны в сторону, прежде чем демон снова взревел.

-Прекрати! – уже едва ли не взмолился он. – Я отдам… все… все, что… ты… пожелаешь! Хватит! Останови это!

-И что же ты можешь мне дать? – с усмешкой спросил я. – Силу? Власть? Богатства? Артефакты? Сокровища? Ты не можешь дать мне ничего, что я не могу получить сам.

-Что угодно… все… что пожелаешь… - в отчаянии говорил он.

Да, наверное, можно записать себе в список личных достижений – довести Архидемона до отчаяния и заставить его умолять выполнить любое мое желание.

Интересно, кто-нибудь из моих знакомых может похвастаться таким же или близким по смыслу достижением?

-Есть кое что… но сомневаюсь, что ты сможешь дать мне это.

-Я…