к месту своим взглядом и проигнорировав ее вопрос, поскольку задал один из своих. — Ты одна из тех светских девочек, которые понятия не имеют, как еда попадает к себе на тарелку, или твой папочка хотел привить тебе чувство независимости, поощряя готовить самой?

Она на мгновение нахмурилась, прежде чем все встало на свои места.

— Полагаю, ты тот сопляк, который просто позволял этому появиться у тебя перед носом? — С вызовом спросила она.

— Ты чертовски права. И я намерен оставаться таким. И что? — Я приближался к ней до тех пор, пока она не оказалась прижатой к стене из туалетной бумаги, и ее сладкое дыхание не коснулось моих губ. Но к обычному аромату ванили и цветочного меда, который исходил от нее, примешивался аромат дешевого виски и кожи, которым всегда пахло от Киана. Я зарычал себе под нос, когда понял, в чем смысл капюшона, и у Татум перехватило дыхание от этого звука.

— Я умею готовить, — ответила она на мой вопрос, и я задался вопросом, думала ли она, что это заставит меня оставить ее в покое. Но сейчас я был увлечен ею, эта девушка привлекла мое внимание, и я не ожидаю, что оно ослабнет в ближайшее время. Так что любая ее надежда на это была построена на песчаном фундаменте, который я разрушал при каждой возможности.

— Хорошо, — ответил я. — Тогда, похоже, в обозримом будущем у нас будет собственный шеф-повар. Хотя предупреждаю тебя, я могу стать довольно неприятным, если моя еда окажется невкусной. — Я протянул руку и поймал прядь ее светлых волос, накручивая их на палец, когда она посмотрела на меня.

— Ты можешь быть довольно неприятным из-за многих вещей, — пробормотала она.

— Ммм. — Я не стал с ней спорить. Я был ядовитым существом в лучшие времена и злобным в худшие.

Я снова придвинулся к ней ближе, пока ее спина не оказалась прижатой к горе туалетной бумаги, все еще накручивая прядь волос на палец.

— Меня кое-что заинтересовало в тебе, Татум Риверс, — сказал я мрачным тоном, который привлек все ее внимание.

— И что же? — Спросила она, выглядя в равной степени заинтригованной и отталкивающей, когда посмотрела мне прямо в глаза.

Было не так уж много людей, которые могли бы вот так выдержать мой взгляд, и я улыбнулся ей. Это не было дружелюбно. В моей улыбке было больше яда, чем в пауке Черной Вдовы, но я все равно отдал ей это.

— Я хочу знать, такая ли ты сладкая на вкус, как выглядишь…

При этих словах она резко вдохнула, ее ресницы затрепетали, когда ее взгляд упал на мои губы, как будто она почти испытывала искушение позволить мне узнать.

Я потянул за прядь ее волос, позволяя ей расплыться, когда она снова ахнула, и мой большой палец провел по изгибу ее губ. Они расступились передо мной, и моя улыбка потемнела, когда я потянулся другой рукой к подолу гребаной толстовки Киана.

— Я думала, это не входило в условия сделки, — сказала она, ее дыхание сбилось, когда я провел пальцами по внешней стороне ее бедра.

— Так скажи мне остановиться, — ответил я, зацепившись большим пальцем за ее нижнюю губу, когда потянул ее вниз. — Или тебе тоже любопытно?

Другая моя рука добралась до пояса ее леггинсов, и я провел пальцами вдоль точки чуть ниже ее груди.

— Твой поцелуй был бы пропитан ядом, — холодно сказала она, откидывая голову на дюйм назад, так что моя рука выскользнула у нее изо рта.

— Я не предлагал тебе поцелуй, — ответил я, удерживая ее взгляд, в то время как другой рукой провел большим пальцем по шву ее леггинсов, который опускался между бедер.

Намек на стон вырвался у нее, когда она втянула воздух, и мой большой палец прошелся прямо по ее клитору.

Я не стал ждать, пока она ответит или возьмет себя в руки, оттолкнув меня от себя. Я отдернул руку так же быстро, как прикоснулся к ней, поймал край толстовки Киана и рванул материал вверх, заставляя ее поднять руки, когда я стягивал ее через голову.

Я сдернул с нее эту гребаную штуку, и она отпрянула назад, когда я зажал ее в кулаке, врезавшись в пакеты с туалетной бумагой, и все они упали на пол.

— Я не хочу, чтобы от тебя разило другим мужчиной, — предупредил я ее, когда она посмотрела на меня так, словно действительно могла видеть монстра, скрывающегося под моей кожей. Футболка, которую она надела под капюшоном, была ее собственной, так что ей повезло — ей не придется разгуливать в лифчике на время этой маленькой миссии.

Я повернулся и зашагал прочь от нее, услышав, как снаружи подъезжают тележки, и открыл своими ключами загрузочные люки в дальнем конце складского помещения.

Киан ухмыльнулся мне, заметив толстовку, которая все еще была зажата у меня в кулаке, и я швырнул ее ему в лицо.

— Если ты начнешь регулярно одевать нашу девочку в свою одежду, у нас будут проблемы, — прорычал я.

— Да, босс, — ответил он, отдавая мне честь со своей идиотской ухмылкой, и у меня возникло чертовски сильное искушение врезать ему.

Вместо этого я бросил взгляд на свободное место в задней части тележки и вернулся в кладовую, чтобы собрать припасы, пока он ходил за другой тележкой.

— Ну же, Барби, если ты не хочешь выводить меня из себя, я предлагаю тебе начать указывать на все то, что тебе здесь понадобится, чтобы кормить меня так, как мне нравится, — позвал я, и Татум, стиснув зубы, двинулась выполнять мои указания.

— Хорошо, — выдавила она, и на этот раз я позволил кому-то другому указывать мне, что делать, следуя ее указаниям, нагружая тележки всевозможными консервами и сухими кормами, а также кое-какими свежими продуктами, которые мы сможем использовать в ближайшие дни.

Как только Киан и Блейк тоже начали помогать, мы быстро сложили все необходимое на тележки. Я настоял на том, чтобы взять с собой весь гребаный запас туалетной бумаги. Если бы это стало валютой, тогда просто называйте меня банк Сэйнта Мемфиса. Если бы кто-то хотел подтереть задницу, он пришел бы ко мне, чтобы обменять подарки и услуги, а я, блядь, не мог ждать.

К тому времени, когда тележки были заполнены, а полки в кладовой выглядели подозрительно пустыми, солнце только начало показываться из-за края горизонта.

Мы все четверо были покрыты слоем пота, а я уже давно снял толстовку. Персоналу службы доставки серьезно недоплачивали за выполнение такого рода работы в течение всего дня.