Маркус вошел, сестры перед ним выстроились в ряд. Он сразу понял, что, глядя на окна, не ошибался. Свечи. Приняв решение уйти из мира, отрезать себя от человечества, монахини отказались от любых технологий, облегчающих жизнь. И подумать только: эта обитель молчания, существующая вне времени, находилась посреди Ватикана, в центре такой огромной, хаотичной столицы, как Рим.

«Выбор этих сестер понять нелегко, многие думают, что можно творить добро среди людей, вместо того чтобы затворяться в стенах монастыря, – рассуждал тогда Клементе. – Но моя бабушка всегда говорила: „Ты и не представляешь, сколько раз эти сестрицы спасали мир своими молитвами“».

Теперь Маркус знал: это правда.

Никто не показал ему, куда идти. Но едва он двинулся, как сестры стали расходиться по очереди, одна за другой, указывая направление. Так его довели до лестницы. Маркус взглянул наверх и стал подниматься. Мысли роились в голове, но теперь все они обрели смысл.

Смех Эрриаги… «Ты никогда не будешь жить, как все. Ты не сможешь стать другим. Ты такой, как есть. Это твоя природа». Маркус продолжал видеть аномалии, знаки зла. В этом его талант и его проклятие. И он никогда не смог бы забыть разрубленное тело монахини. Ван Бурен оставил слишком много трупов по всему миру, рано или поздно Маркус непременно наткнулся бы на него. И потом – это его природа, он не умеет ничего другого. «Ты вернешься». В самом деле, он вернулся.

«Когда же состоится мой последний урок?» – спросил он у Клементе.

И тот улыбнулся: «Когда придет время».

Вот и настало время для последнего урока. Для этого Эрриага три года назад пожелал, чтобы он пришел в лес и увидел разрубленный труп. Расследовать было нечего: кардинал и так все знал.

«В ту ночь духи леса явились и уволокли его в ад». Так отец Эмиль перевел слова старухи. Потом она показала на образок, который Маркус носил на шее, и он подарил ей цепочку с медальоном.

С изображением святого Михаила Архангела, покровителя пенитенциариев.

Но женщина показала на образок не потому, что хотела его получить: на самом деле она просто хотела сказать, что видела такие же той ночью, когда Ван Бурен исчез из Кивули.

Охотники во мраке – духи леса – уже шли по следам миссионера. Они выявили его и увели с собой.

Поднявшись на самый верх, Маркус увидел, что только из одной комнаты, последней слева, исходит слабый свет. Не спеша подошел к двери, забранной прочной стальной решеткой.

Келья.

Вот почему Корнелиус Ван Бурен за семнадцать лет, прошедших после Кивули, никого не убил.

Старик сидел на стуле из темного дерева. Сгорбленные плечи обтянуты заношенным черным свитером. Раскладушка у стены. Книги на полке. Ван Бурен как раз читал.

Он всегда был здесь, сказал себе Маркус. Дьявол не покидал Ватикана.

«Hic est diabolus». Так сказала монахиня, когда он выходил из леса. Достаточно было прислушаться к ее словам. Она хотела предупредить. Ее ужаснуло то, что случилось с сестрой. И она нарушила обет молчания.

Дьявол здесь.

Однажды Корнелиус случайно увидел лицо одной из сестер, которые ухаживали и присматривали за ним. Она была невинная, молодая и очень хорошенькая. И он нашел способ сбежать и напасть на нее в лесу, где она гуляла одна. Но он не мог долго находиться в бегах. Очень скоро его изловили и водворили обратно в его тюрьму. Маркус узнал серую сумку, валявшуюся в углу, на дне ее так и осталось пятно засохшей крови.

Старик оторвал взгляд от книги и посмотрел на него. Борода, неухоженная, клочковатая, местами седая, пятнала исхудавшее лицо. Взгляд у старика был мягким. Но Маркус не поддался его обаянию.

– Мне говорили, что ты придешь.

Эти слова поразили пенитенциария. Но он всего лишь получил подтверждение тому, что и так знал.

– Чего ты от меня хочешь?

Старый священник улыбнулся ему. У него были редкие пожелтевшие зубы.

– Не бойся: это всего лишь твой новый урок.

– Это ты – мой урок? – спросил Маркус с презрением.

– Нет, – отвечал старик. – Я – твой учитель.

Первый вопрос, который возникает у каждого, кто читает твои романы, особенно «Судилище душ» и потом «Охотник во мраке»: насколько все это правдиво? Можешь рассказать об этом?

Сразу после выхода «Судилища душ», первого романа из этой серии, читатели буквально преследовали меня вопросом: «А существует ли на самом деле Архив грехов»? Я всегда отвечал одно и то же: «Существует, и у пенитенциариев есть даже собственный сайт в Интернете: www.penitenzieria.va».

Думаю, вряд ли кто-то всерьез верит, что можно построить роман, основываясь только на реальных фактах. Очевидно, что я, как писатель, свободно манипулировал ими, чтобы составить сюжет. Но я не виню тех, кто усомнился в правдоподобии ситуаций и персонажей. Изумление тех, кто никогда не слышал об Апостольской пенитенциарии, самом старинном ведомстве Ватикана, сходно с тем, какое испытал я, когда мне впервые поведали эту историю. Я никогда не забуду, что творилось тогда у меня в голове. Сразу возник вопрос и одновременно – соображение. Вопрос: «Неужели ни один писатель ни разу не написал о пенитенциариях?» А потом: «Какой великолепный материал для романа!»

Как же ты наткнулся на этот сюжет, столь же невероятный, сколь и правдивый?

Каждый писатель мечтает наткнуться на оригинальный сюжет, это Святой Грааль всех романистов. Поэтому я навсегда останусь в долгу у одного человека.

Когда я впервые встретился с отцом Джонатаном, я не мог поверить, что передо мной своего рода «следак», похожий на героев обожаемых мной детективов семидесятых годов, а вдобавок еще и священник! Еще его рассказы звучали немного «готически», будто он и в самом деле действовал у границ темного измерения. Отец Джонатан и сейчас вносит вклад в работу правоохранительных органов, когда встречаются дела, в которых трудно бывает распознать зло. Опыт, почерпнутый из Архива, помогает понять, хотя бы частично, то, что кажется абсолютно недоступным пониманию.

Помогла ли тебе проделанная работа лучше понять человеческую природу? Иными словами, что ты узнал о понятиях «добро» и «зло»?

Истина, к которой никто не хочет прислушаться, такова, что на протяжении истории добро развивалось вместе с человечеством, в то время как зло всегда оставалось равным самому себе.

За исключением правонарушений, связанных с высокими технологиями, преступления, особенно самые жестокие, одинаковы во все века. В эпоху древних римлян существовали серийные убийцы, точно такие, как сейчас (разве что их тогда не называли serial killer). Хотя мы тысячелетиями изучали и распознавали зло, даже сегодня нам не объяснить, что подвигает человека, подобного нам, совершать злодеяние просто так, ради чистого удовольствия. В исторической части Архива грехов, которой можно пользоваться, имеются достоверные тому свидетельства. К примеру, в 1997 году, заканчивая обучение в университете, я писал дипломную работу о знаменитом итальянском монстре, убивавшем детей. Страдая нарциссизмом, личностным расстройством, он не скупился на зловещие подробности убийств, чуть ли не похваляясь своими «подвигами». Не случайно, когда полицейские все еще охотились за ним, он оставил для них послание в телефонной будке и подписался: «Монстр». Так вот, в Архиве хранится исповедь молодого человека, который совершал такие же преступления. Слова, которыми он описывал то, что происходило в его уме, когда он убивал невинных детей, очень похожи на те, которые использовал мой монстр. Только тот молодой грешник жил в первой половине шестнадцатого века!