октагоне, как только мое плечо заживет.

— Милена чертовски сексуальна, — в его голосе звучит улыбка.

Я смотрю на него, но не могу удержаться от того, чтобы не скривить губы.

— Ты серьезно обсуждаешь маму моей девушки? Больной ублюдок.

— Что? Я узнаю горячее, когда вижу его, а Милена просто дымится, — он встает и протягивает руку. — Ключи. Я поеду за Миленой домой на грузовике и привезу его утром. Полагаю, ты будешь спускаться с холма на этом, — он показывает на машину скорой помощи. — Я бы предложил отвезти Рэйвен домой, но, зная тебя, ты не упустишь свою девочку из виду… ну, никогда.

Я бросаю ему ключи.

— Спасибо, чувак.

Он отворачивается и кивает. Это значит — без проблем, парень, ты бы сделал это для меня.

Да, бл*дь, я бы сделал.

Блейк поворачивается на пятках.

— Эй, Би. Держи свой член при себе рядом с Миленой, слышишь?

Он останавливается, смотрит на землю и качает головой, а затем продолжает идти и оборачивается через плечо.

— Я не трахаю цыпочек с детьми, помнишь?

Я смеюсь про себя и смотрю, как Рэйвен заканчивает. Она отворачивается от группы полицейских, которые лихорадочно заполняют свои блокноты, и направляется в мою сторону. Вокруг ее плеч обернуто одеяло, полученное от врача скорой помощи. Ее рана на голове чистая и закрыта повязкой-бабочкой.

Вставая, я притягиваю ее к себе.

— Эй, — я отодвигаю одеяло, чтобы поцеловать ее в шею. — Ты в порядке?

Она крепко прижимается ко мне, как и всегда идеально, словно создана для меня.

— Да. Я в порядке, — улыбка в ее голосе безошибочна.

— Мистер Слейд, нам пора ехать, — говорит Кевин из машины скорой помощи.

— Пойдем. Давай покончим с этим, и мы сможем поехать домой, — я двигаюсь, чтобы помочь ей забраться в машину.

— О, нет, она не может ехать, — Кевин помахивает пальцем, пока я одной рукой поднимаю Рэйвен в машину скорой помощи. — Но, если она хочет, она может встретиться… с Вами….. эм…

Мы с Рэйвен внутри, устроились на носилках, полностью игнорируя его тираду.

— Ну, хорошо. Думаю, она может поехать, — должно быть, он наконец-то понял, что скорее сам поедет в другом транспорте, нежели она.

Умный ребенок.

— Спасибо, Кевин, — я притягиваю Рэйвен в свои объятия и целую ее голову. — Ценю твою гибкость.

Тело Рэйвен подпрыгивает от беззвучного смеха, пока она прячет свою улыбку у меня на груди. Я крепче прижимаю ее к себе, думая о том, как близок я был к тому, чтобы потерять это. Потерять ее.

Скорая помощь разгоняется, и мы отправляемся обратно в Вегас. Дыхание Рэйвен замедляется из-за сна. Мое плечо горит, я чертовски устал и потерял кучу крови, но я не сплю. Вместо этого мой разум строит планы — планы на будущее, которое мы теперь запечатали. И я не теряю ни секунды.

— Кевин, мне нужно, чтобы ты оказал мне услугу.

— Конечно, Убийца.

— Мне нужно сделать телефонный звонок.

Рэйвен

Бип-Бип-Бип.

Мягкий звук возвращает меня в сознание. Я несколько раз моргаю в темноте, прежде чем поднять голову с теплой подушки. Я осматриваю свое окружение, благодарная за то, что вижу свет медицинского оборудования, а не бревенчатые стены. Я не в хижине, а в больнице вместе с Джоной.

В моей голове прокручиваются события сегодняшнего утра. Полицейские сказали мне, что Гай в безопасности. Они даже дали мне телефон, чтобы я могла позвонить ему. Он извинился за то, что не был на бое, чтобы защитить меня. Я заверила его, что Доминик добивался своего, несмотря ни на что.

Пришла Катерина и посидела с мамой, пока Джону обследовали и делали рентген. Доктор сказал, что пуля прошла насквозь, не задев ничего жизненно важного, но они должны были сделать операцию. Через три часа нас положили в отдельную палату. Я заверила Катерину и маму, что со мной все в порядке, но я никак не могу оставить Джону.

Поменяв свою окровавленную одежду на чистый больничный халат, я забралась в кровать к Джоне и заснула.

***

Зевок подкрался к моему горлу, и я снова улеглась на неповрежденное плечо Джоны.

— Доброе утро, — его сексуальный, сонный голос делает восхитительные вещи с моим телом. Даже лежачий и госпитализированный, он неотразим.

— Спокойной ночи, ты имеешь в виду, — я провожу пальцами по его животу, задираю больничный халат, чтобы провести рукой по его рельефным мышцам.

Он тянется к моему лицу, но со стоном опускает руку.

— Черт, это больно.

Я наклоняю свое лицо к его лицу и улыбаюсь.

— Похоже, тебе придется держать эту руку при себе.

— Ни хрена подобного. Иди сюда, — его требование твердое и сексуальное.

Я прижимаюсь губами к его подбородку.

— Спасибо тебе, Джона. Спасибо, что нашел меня.

— И тебе спасибо, что спасла меня.

Мои щеки пылают, и я еще глубже зарываюсь в его грудь.

— Как ты держишься? Ну, знаешь, из-за всего этого? — его рука прослеживает успокаивающие узоры на моей спине.

— Эм… Я в порядке. Мне кажется, что я должна что-то чувствовать, понимаешь? Вину или… раскаяние. Но я ничего не чувствую, — я выдохнула. — Полицейские сказали сегодня утром, что никаких обвинений предъявлено не будет. Оправданное убийство и все такое.

— Ты хочешь поговорить о том, что случилось с Винсом? — его мышцы напрягаются на моем теле.

— Рассказывать особо нечего. Он пытался…

В груди Джоны раздается глубокий рык.

Да, наверное, лучше пропустить конец.

— Ты велел мне сломать ему руку. Вот я и сломала, — я слышу эти слова, и даже мне кажется, что они звучат безумно. Но это правда.

— Я велел тебе?

Я обвожу пальцем его живот.

— Да. В моей голове. Ты сказал мне драться. Ты сказал «болевой захват», — я пожимаю плечами. — Тебя еще не было, а ты уже защищал меня.

— Я всегда буду защищать тебя, — он прижимает меня к себе. — Не то чтобы тебе это было нужно. Моя девочка крепкая, как гвозди. Я горжусь тобой.

Внутренне я улыбаюсь. Я горжусь собой.

— Черт, лучше бы я убил этого сукина сына.

— Не-а. Он заслуживает того, чтобы прожить остаток жизни за решеткой. Смерть — это слишком просто.

Он коротко смеется, а потом стонет.

— Уф, напомни мне больше так не делать.

Начиная с его шеи, я прослеживаю дорожку нежных поцелуев по его челюсти.

— Бедный малыш, — я приподнимаюсь, чтобы встретиться с ним взглядом. — Я люблю тебя.

Его рука скользит вверх по моей спине к волосам.

— Я тоже тебя люблю. Так сильно.

Он захватывает мои губы в жестоком поцелуе, который я чувствую даже пальцами ног.