После сфинксов откуда-то прилетели гигантские птицы. Небо даже словно помрачнело из-за того, что гигантские чудовища закрыли его расправленными крыльями, делая вид, будто стараются спланировать и приземлиться прямо на жителей Мандении. Два боевых слона, которые все еще оставались с людьми, пришли в ужас при виде птиц. Они бросились назад, на север, в ужасе подняв хоботы и трубя. Им явно не хотелось пасть жертвами этих птиц. Это только увеличило панику, так как оставшиеся у жителей Мандении лошади тоже, взяв пример со слонов, бросились следом за ними. Теперь пройдет много времени, прежде чем животные придут в себя, еще больше времени должно будет пройти, прежде чем карфагенянам удастся поймать хотя бы часть из них.

– Вот так и должна восприниматься качественно сделанная иллюзия, – удовлетворенно потерла руки королева Ирис. – Теперь, когда большинство их животных убежало, они будут продвигаться намного медленнее!

Каждая гигантская птица вдобавок ко всему несла в когтях нечто наподобие большой сумки. Когда птица зависала над жителями Мандении, то она сбрасывала эту сумку вниз. Ударяясь о землю, сумка со звонким хлопком взрывалась и испускала густой желтый дым, который выглядел и пах довольно неприятно. Деревья и кустарники, окутанные этим дымом, казалось, чернели от его действия. Иллюзия изобразила еще и людей, которые ничем внешне не отличались от манденийцев. Едва глотнув дыма, они как подкошенные падали на землю и, корчась, умирали, пуская изо рта кровавую пену.

Аймбри, глядя на искусство Ирис, только ахала от восхищения – до того все выглядело натурально. Ночная кобылка и сама очень испугалась бы, увидев у себя на пути нечто подобное. Показалось даже, будто кто-то кашлял, якобы вдохнув ядовитого газа. Если бы это зрелище наблюдали те, кто заранее знал, что все это не более чем искусно навеянная иллюзия, то людям из Мандении пришлось бы еще более несладко – жители Ксанта без труда разгромили бы карфагенский отряд небольшими силами. Но тут кобылка подумала, что, может быть, таким образом, даже не используя воинов, удастся изгнать врагов насовсем.

Манденийцы тем временем бросились назад, стараясь не вдыхать надвигавшийся на них желтый дым. Вдруг вперед выдвинулся предводитель отряда – все тот же Всадник, ехавший на прекрасной гнедой лошади. Всаднику, очевидно, удалось удержать лошадь, в то время как остальные устрашились иллюзорных птиц и бежали. Аймбри теперь очень удивилась – как так, значит, Всадник сейчас вовсе не был в окрестностях замка Ругна. Но как ему удавалось перемещаться на большие расстояния с такой скоростью? У него, должно быть, были какие-то волшебные принадлежности – летучий ковер или нечто в этом роде. Очевидно, подумала кобылка, какой-нибудь негодяй из Ксанта помог Всаднику овладеть волшебной вещью. Кто-то, кто мог научить Всадника передвигаться по воздуху. Впрочем, это были всего лишь предположения. Но тайна от этого только усилилась и стал еще более зловещей.

Всадник закричал солдатам, привлекая их внимание, а затем, пришпорив лошадь, пронесся прямо в гущу дыма. Естественно, с ним ничего не случилось. Жители Мандении загалдели и тоже пошли к дыму – тот же результат – никто из них не умер. Мистификация была раскрыта.

После этого карфагеняне вообще перестали обращать внимание на иллюзии, что бы королева Ирис на них ни насылала. Люди из Мандении снова построились и двинулись в южном направлении, в сторону Провала. Теперь казалось, что уже ничего нельзя сделать, чтобы остановить захватчиков. Но Аймбри знала, что на этом способности королевы не исчерпаны.

– Существует много типов иллюзий! – сообщила Ирис.

На исходе дня карфагенский отряд подошел к Провалу. Все у них складывалось пока прекрасно, поскольку в дороге никто не напал на жителей Мандении, да и Всадник, должно быть, постарался лично разработать подходящий безопасный маршрут. Но королева Ирис снова вмешалась – она сделала так, что Провал казался лежащим дальше к югу, чем это было на самом деле. Затем Ирис явила людям из Мандении стадо иллюзорных оленей, которые проскакали как раз по тому месту, где находился настоящий Провал. Сразу за этим начался иллюзорный дождь с грозой. Аймбри снова подивилась искусству королевы – даже засверкали молнии, казалось, что земля чернеет от дождя и образуются маленькие лужицы. Иллюзия была настолько добросовестно сработана, что в лужах были даже видны отражения окружающих предметов.

Жители Мандении, обозленные теми несчастьями, которые обрушились на них в этот день, ожесточенно погнались за оленями и кинулись под мнимые дождевые струи. Первые, наиболее проворные жители Мандении, которые неслись сломя голову, с дикими криками стали падать в настоящий Провал. Всадник, очевидно, забыл о существовании пропасти, что было вполне естественно, а сами карфагеняне о Провале ничего не знали.

Всадник мгновенно сориентировался и остановил остальных жителей Мандении, заново построив их в колонну. Но люди из Мандении в любом случае уже потеряли еще тридцать человек. Теперь в карфагенском отряде оставалось сто пятьдесят человек, и это уже не сулило столь быстрой победы. Резко потянув повод, Всадник раздраженно дернул рукой, и при этом на его руке зазвенели браслеты.

Аймбри было особенно приятно видеть, что Всаднику не удалось поймать дневного коня. Эту лошадь Всадник, очевидно, забрал у одного из своих подчиненных. Удастся ли ему доехать на этой лошади до самого замка Ругна в ночное время? Казалось, что вроде бы он не сможет, так как лошадь была уставшей. Но, с другой стороны, у жителей Мандении было вполне достаточно лошадей вплоть до того момента, когда королеве Ирис удалось их разогнать, и Всадник вполне мог воспользоваться в своих целях любой лошадью, хотя, как известно, дороги, на которых было наиболее удобно использовать копытных, были в Ксанте не самыми короткими и, естественно, далеко не самыми безопасными. А были вообще такие пути, по которым только человек и мог пройти. Поэтому на свой вопрос Аймбри так не смогла найти подходящего и убедительного ответа. Хотя, подумала ночная кобылка, самой большой и волнующей тайной было сейчас не то, как удавалось Всаднику путешествовать с такой скоростью, а как побыстрее расколдовать шестерых королей.

– Ну что, дурак карфагенский? – злорадно спросила Ирис, видя, как Всадник в ярости потрясает кулаком. – Мне уж ты ничего не сделаешь, дурак! Я использую все свое умение, и постепенно выбью всех твоих солдат, прежде чем они смогут дойти до замка! – торжествующе проговорила королева. Она тут же явила перед Всадником очередную иллюзию, изображавшую куст малины, который грозно зашумел у него за спиной.

Раздраженный Всадник направил свою лошадь прямо на иллюзию и тут же с размаху угодил в ствол железного дерева, перед которым королева разместила малиновый куст. Лошадь встала, как вкопанная, и Всадник перелетел через ее голову. Ему повезло – о дерево он не ударился, но зато полетел прямо в грязь. Он остался невредим, но поднялся облепленный липкой грязью и невероятно разозленный.

– О, мамочка, как здорово! – захлопала в ладоши Айрин.

Теперь королева явила перед Всадником изображение своего собственного лица, которое смеялось над ним. Сама она продолжала наблюдать за ним.