- Райан, - глухо отозвалась она. - Его зовут Райан.

- Райан, - согласился я. - Я еще не отпустил его… надо бы позвонить в полицию, и…

- Нет!

- Прости?

- Никакой полиции, Гарри, - она подняла взгляд, решительно шмыгнула носом. - Я не могу позволить, чтобы кто-то узнал…

- Тебя тут видели многие, все равно…

- Не так уж много народу видело, - не согласилась Гвен, что неведомо когда оказалась рядом. - Питер, его новые друзья, Флеш, М.Джей, да я… Из всех, я не доверяю только новым друзьям Питера, да Флешу…

- Ребята никому ничего не скажут, - решительно отрубил Паркер. - А Флеш… Я с ним поговорю.

- Лучше я, - мне почему-то трудно было узнать собственный голос. Он булькал и хрипел, и напоминал, скорее звериный рык, чем человеческую речь.

- Хорошо, - Фелиция кивнула.

Я вышел из комнаты, оставив девочек утешать Харди. Жаль, что Мэтт ушел раньше, он бы наверняка услышал возню наверху, и понял, что там совершается насилие.

Подошел к Томпсону, что все еще топтался у входа в комнату, где приходил в себя насильник:

- Слушай, Озборн, Райан, конечно, та еще сволочь, но… - начал было парень, но я просто схватил его за грудки, и чувствительно приложил об стену.

- Я скажу тебе, почему тебе не стоит сейчас говорить о твоем друге Райане, - произнес я очень спокойно. - У меня сегодня был очень трудный день. Мне пришлось выдержать настоящий бой в компании, уволить несколько человек, которые вовсе не заслужили, чтобы их увольняли. Мне пришлось тащиться на эту вечеринку, на которую я не хотел идти. И вот теперь, твой дружок изнасиловал девушку, которая мне очень дорога… Я очень сильно устал, Флеш. И мне очень хочется кого-нибудь покалечить. Ты меня понимаешь?

Томпсон сглотнул, и быстро-быстро закивал.

- Хорошо, - мой голос удивлял моего самого - он был спокоен и ровен, хотя внутри меня все клокотало. - Теперь, когда ты осознал, что я предельно серьезен, включи мозги. Как ты думаешь, почему твой дружок еще не сидит в одной камере с самыми отмороженными насильниками-педофилами в истории Нью-Йорка? М?.. Ну же, Флеш! Давай, заставь свои шестеренки работать!

Я чувствительно бил костяшками пальцев по его черепу. Он пытался уклоняться, но без толку.

- Потому что… ты не хочешь, чтобы… кто-то пострадал?.. - наконец выдал предположение Флеш.

- Не “кто-то”, дубина, - я схватил его за лоб, и еще разок приложил затылком об стену. Тот охнул, а потом зашипел, пытаясь справиться с болью. - Я не хочу, чтобы пострадала Фелиция… еще больше. Поэтому слушай сюда. Расклад такой: Фелиция, и ее друзья, ни за что не захотят рассказывать о случившемся, правильно? Значит, если где-то всплывет информация об этом происшествии… если я хоть краем уха услышу, даже намек на то, что такое могло произойти… значит, об этом рассказал либо ты, либо Райан. У вас могут быть причины это сделать: например, чтобы произвести на кого-то впечатление. Или еще что-то, столь же идиотическое… Вот только, вот в чем штука, Флеш - в этом случае, я не буду разбираться. Я вас найду и… и…

Черт! Очередная судорога! Руку скрутило такой болью, что перед глазами заплясали желтые и красные круги. Я сжал зубы, чтобы не заорать, хотя до безумия хотелось. Мне казалось, что мою руку опустили в чан с горячим маслом, а потом заморозили, и стали откалывать от нее части. Боль была адская, хоть и длилась всего несколько секунд.

- Озборн, - я услышал, как надо мной склонился Флеш. - С тобой все в порядке?

Забавно… в его голосе неподдельное участие. На самом деле, Томпсон - не такой уж и плохой человек. Не даром М.Джей с ним тусуется…

- Ты меня услышал? - спросил я, молниеносно выбрасывая руку вперед, и проламывая стену в сантиметре от его уха.

- Да… мы ни слова не скажем…

Я заглянул ему в глаза, и увидел в них неподдельный ужас. Хорошо. То, что нужно.

Теперь заставить себя уйти. Рука уже не болит.

Более того, она никогда не болела. Тебе все это только кажется…

Я поплелся обратно в комнату, где собрались все мои друзья. Плевать на Райана и Флеша, сами смотают, чай не маленькие уже.

Фелиция, кажется, пришла в себя окончательно. Уже не ревет. Взгляд спокойный:

- Ну, как? - вопрос повис в воздухе, как только я вошел через дверь.

- Все в порядке, - поспешил я успокоить мисс Харди. - Флеш ничего никому не скажет. А Райан так уж вообще будет молчать в тряпочку, иначе загремит в тюрягу очень надолго.

Девушка кивнула, сжала зубы так сильно, что у нее выступили скулы:

- Гарри, отвези меня пожалуйста, домой.

- Ты уверена? - мягко спросил я. - Может, лучше здесь останешься?

- Нет… Лучше домой.

- Хорошо, - я кивнул. - Пойдем.

Друзья проводили нас до гаража, где стоял мой новенький мотоцикл. Сегодня, кстати, подаренный, одним из членов Совета. Роскошный подарок, учитывая, что это не какая-то там “Honda”-подобная модель, а самый настоящий “HARLEY-DAVIDSON”!

Мне вдруг пришло в голову, что Фелиции может быть неприятно сидеть позади мужчины, сразу после того, что случилось, но мои опасения, как выяснилось, были напрасны. Она спокойно уселась сзади, надела шлем. Я крутанул ручку газа, и мы выехали на улицу…

Через пятнадцать минут, за нами закрылась дверь в квартиру Фелиции. Девушка была угрюма, и я понимал, что, вероятно, она просто боится оставаться одна.

- Налей мне что-нибудь, пожалуйста, - попросила Харди, рухнув на диван, и хмуро уставившись в одну точку.

Я поджал губы, но решил, что, это, возможно, один из тех редких случаев, когда алкоголь действительно может помочь.

Мне уже приходилось не раз бывать в этой квартире - все-таки у нас было слишком много общих дел с Фондом Харди, так что уже через полминуты в руках Фелиции был стакан с виски.

Она выпила его залпом, кажется, даже не почувствовав горечи. И протянула мне стакан за новой порцией.

Так… а вот это уже перебор:

- Фелиция, слушай, может…

- Он же был мне другом, - вдруг произнесла девушка, заставив меня проглотить последние слова. - Всегда был очень милым, помогал мне,