и ваша тетя плетут заговор против Кларендона и, может быть, даже против самого короля.

– Моя тетя? Значит, вы не…

Перебив ее, Марвуд затараторил:

– У леди Квинси есть дочь, Фрэнсис. Девочка непризнанная, она жила в уединенном месте у родственницы леди Кларендон. Поэтому леди Квинси отправилась в Кембриджшир и настояла, чтобы я ее сопровождал, – ей нужно было забрать девочку.

– У тети есть ребенок? Отчего же она не признает свою дочь?

– Потому что отец Фрэнсис – не первый муж леди Квинси. Она родила ее до брака, когда жила в доме Кларендона в Брюгге. Леди Квинси тогда служила фрейлиной у ее светлости.

– Почему леди Квинси перевезла дочь в Лондон только сейчас? – спросила Кэт.

– Она только что ездила к поверенному и задавала вопросы о законности брачных договоров. Может быть…

– Тетушка надеется, что ее брак с отцом ребенка был законным?

Марвуд кивнул:

– Если этот мужчина жив, ее браки с сэром Уильямом Квинси и вашим дядей будут признаны недействительными. А…

Но Кэт сама догадалась, к чему он ведет:

– А если в брак вступал отец Фрэнсис, этот союз тоже станет недействительным…

– А значит, его детей от второго брака объявят незаконнорожденными, – продолжил Марвуд.

Кэт заметила, какой нездоровый у него вид: Марвуд стоял сгорбившись, его кожа блестела от пота, он дышал, как после быстрого бега, и тараторил, словно больной в лихорадке.

– Когда король содержал двор в изгнании, они все жили в Брюгге. Его величество, герцог Йоркский, Бекингем и Кларендон. И ваша тетя.

Стоило Кэт сообразить, что это означает, и все другие мысли вылетели у нее из головы.

– Чего добиваются тетя и Бекингем?

– Герцогу нужны власть и слава. – Марвуд поглядел на девушку сверху вниз. – А что касается вашей тетушки, то она, кажется, внезапно ощутила потребность быть с дочерью. Не уверен, что девочка испытывает схожие чувства и точно так же тянется к матери. Однако главный вопрос…

– Кто отец ребенка? – договорила Кэт.

Мысли о Джордже Милкоте не шли у Кэт из головы, поэтому она почти не удивилась, когда встретила его снова. Он прошел по Ботольф-лейн и свернул на Темз-стрит. Ранним вечером на улице было многолюдно. Кэт и Доркас направлялись в кухмистерскую, чтобы купить чего-нибудь к ужину. У Кэт в кармане позвякивали деньги – Марвуд дал ей намного больше, чем требовалось, чтобы заплатить лодочнику, – и теперь она хотела угостить Доркас.

Кэт заметила Милкота возле таверны «Зеленый дракон» – там же, где и два дня назад. Он был в той же поношенной одежде темных тонов, что и в прошлый раз. Ссутулившись и не глядя по сторонам, Милкот явно куда-то торопился. Кэт отвернулась, делая вид, будто читает объявление на двери таверны. Милкот прошел мимо, даже не взглянув на них с Доркас. Протолкавшись сквозь толпу моряков, он свернул на Лав-лейн.

Будь у Кэт хоть капля благоразумия, она бы возблагодарила Господа за счастливое избавление и вместе с Доркас поспешила в свое надежное убежище на конюшне. Но что, черт возьми, понадобилось в этой части города человеку вроде Милкота? И почему он так бедно одет? Кэт дотронулась до локтя Доркас.

– Пожалуйста, давай пойдем за этим человеком. Хочу узнать, куда он направляется.

Доркас испуганно уставилась на девушку:

– Это твой знакомый?

– Я его несколько раз видела.

– Зачем тебе за ним следить?

– Просто из любопытства.

– Кто он такой?

Кэт не ответила. Взяв свою старшую подругу под руку, она потащила ее за собой.

Доркас улыбнулась ей:

– А ты хитра. Надо же, с виду и не скажешь.

Они вышли на Лав-лейн. Впереди примерно в двадцати ярдах от них маячила высокая фигура Милкота.

– Вот только… Ты наверняка сама знаешь, для чего мужчины сюда наведываются.

– Нет, не знаю. Для чего?

– Этот переулок всегда назывался Лав-лейн. Но свое название он стал оправдывать только после Пожара. Там нынче промышляют шлюхи. Ближе к реке – больше улова.

– Но этот человек не…

Кэт осеклась. Милкот остановился перед домом, во время Пожара лишившимся верхних этажей, – уцелел один лишь первый. Над его почерневшими каменными стенами соорудили импровизированную крышу. Обе женщины, не сговариваясь, замерли.

Доркас перевела дух.

– Ежели ты положила на него глаз, то похоже, что напрасно.

Милкот окинул взглядом узкий переулок и постучал в дверь. Открыли ему почти сразу же. Человека на пороге Кэт не разглядела. Милкот юркнул внутрь, и дверь закрылась.

Тем временем мимо Кэт и Доркас быстрым шагом прошли двое мужчин, направлявшихся прочь от реки. Шпага того, что повыше, задела подол Кэт, а его спутник оттолкнул Доркас с дороги. Кэт сердито поглядела им вслед. На секунду оба остановились, глядя на дом, где скрылся Милкот. Высокий что-то сказал своему приятелю, а тот кивнул, не сводя глаз с фасада. Затем они продолжили путь тем же быстрым шагом, что и раньше, и направились в сторону Фенчерч-стрит. Тот мужчина, что пониже ростом, был толст как бочка. Вскоре оба скрылись в толпе.

– Пойдем-ка отсюда, – произнесла обеспокоенная Доркас, явно не желавшая здесь задерживаться. Взяв Кэт за руку, она попыталась увести девушку. – Я проголодалась.

Кэт высвободила руку:

– Погоди.

Эти двое напомнили девушке о просьбе, с которой к ней обратился Марвуд, когда они вместе возвращались в Лондон из лагеря погорельцев на ферме Мангота. Марвуд хотел, чтобы Кэт предупредила его, если заметит двух мужчин, которые, по его словам, желают ему зла: один высокий и худой, в длинном коричневом камзоле, второй маленький, но толстый, оба вооружены шпагами. Кэт спросила, имеют ли эти люди отношение к убийству Эдварда или интригам леди Квинси, но Марвуд не дал ей четкого ответа. Неужели это те самые двое? Выходит, они желают зла и Милкоту тоже?

– Сначала пройдем мимо этого дома.

Не глядя на Доркас, Кэт зашагала по переулку. К девушке пристал было один прохожий, но та оскалилась и плюнула ему под ноги. Нахала как ветром сдуло. Тут Доркас догнала Кэт и снова взяла ее под руку.

– Я тебя умоляю, не делай глупостей. Тут опасно. Пойдем домой.

Но Кэт не позволила себя увести. Вот они поравнялись с домом, куда зашел Милкот. С крючка над дверью свисала тряпка, напоминавшая обрывок платья. Доркас попыталась утащить Кэт прочь.

– Что это за место? – с упавшим сердцем спросила Кэт. – Ты знаешь?

Доркас поморщилась:

– А то сама не видишь!

– Публичный дом?

– В самую точку. – Доркас помедлила, а потом зашептала: – Но мой сын рассказывал, что это заведение похабнее других. С ним на корабле служил один парень, так он сюда захаживал, когда команду на берег