– Но… как..?

– Ты же сам говорил, что заигравшиеся боги боятся появления на сцене их Отца, способного задать своим детишкам хорошую трепку! – приходилось уже кричать, чтобы перекрыть нарастающий рев бушующих вокруг стихий. – Ты же сам все чувствуешь, слышишь его зов! Так действуй! Впусти его! Именно ради этого он привел нас сюда, а ты – тот ключ, что способен открыть перед ним эту дверь!

– Я понятия… не имею, что… делать!

Не устояв под напором накатывающих стихий, Лайс пошатнулся и упал на одно колено. Почувствовав слабость, стенки удерживаемого им защитного пузыря вздрогнули и еще немного сдвинулись вперед. Сверху послышался резкий треск разрядов, и ослепительные вспышки расчертили землю черно-белым пляшущим узором – первые, пока еще тонкие плети Тьмы и Света схлестнулись друг с другом. Их взаимная аннигиляция неизбежно сотрет с лица земли всех, кому не посчастливилось стать свидетелями их схватки, и превратит изрядный кусок планеты в еще одну выжженную пустыню, еще один Пустынный Континент.

– Лайс, дурачина! – закричала Дэлери, перекрывая оглушительную канонаду. – Ты же сам все прекрасно знаешь! Просто НЕ ДУМАЙ!

Парень хрипло заревел, распрямляясь, а потом медленно, словно продавливая густой и вязкий гудрон, начал сводить руки вместе, сближая запылавшие вдруг на его кистях татуировки. Почуяв неладное, боги навалились на его оборону с удвоенной энергией, нахлестывая темными и светлыми щупальцами по дрожащему и съеживающемуся с каждым ударом «пузырю». Еще немного – и они бы добрались до маленькой фигурки Лайса, озаряемой ослепительными сполохами…

Но они не успели. Спустя еще секунду, тягучую и нестерпимо долгую, его кисти соприкоснулись, и узоры на них слились в единый сияющий символ…

Много позже Дэлери долго размышляла над тем, какой именно образ способен наиболее точно передать ее ощущения от произошедшего. Но, перебрав все мыслимые поэтические и возвышенные аналогии, она снова вернулась к той самой, простой и доходчивой, что пришла ей на ум в самый первый момент.

В общем, впечатление было такое, будто кто-то выдернул огромную сливную пробку в днище мироздания, и все оно разом устремилось на выход.

Могучий, но, одновременно, неосязаемый вихрь подхватил все, что находилось вокруг и закрутил в бешеном водовороте. Мимо пронеслись выдранные с корнем кусты, стабилизатор шаттла, рифленые подошвы чьих-то ботинок, бетонные плиты посадочного поля… Все перемешалось, переплелось, опутанное тонкими светлыми и темными нитями, которые искрили и рвались на более мелкие кусочки, превращаясь в бесформенный и бесцветный первозданный Хаос.

Жрица не испытывала боли или дискомфорта, все чувства словно отключились, предоставив ей отрешенно созерцать окружающую хаотическую вакханалию. Ей казалось, что она слышит чей-то отчаянный крик, однако воспринимала она его не ушами, но, скорее, своим телом, и мысли, приходившие ей в голову, с удовлетворением отмечали: «так тебе и надо!»

Страха, кстати, Дэлери также не ощущала. Быть может потому, что для испуга требуется некоторое время, а вся катавасия случилась настолько быстро, что осознать опасность она просто не успела. Только промелькнуло: «вот же ж!..», как все и закончилось.

Перед глазами промелькнули уже знакомые плиты посадочного поля, и в следующее мгновение она, больно ударившись плечом, кубарем по ним покатилась. Немедленно всплывшая в воображении ассоциация нарисовала перед мысленным взором Дэлери вставленное в слив мойки ситечко, в котором она умудрилась застрять в самый последний момент.

И не только она, кстати.

Приподнявшись на локте и покрутив головой, Жрица обнаружила неподалеку вполне целый шаттл и несколько распластанных вокруг него человек, некоторые из которых уже начали шевелиться, осторожно себя ощупывать и осматриваться по сторонам. Сверху на всю эту сцену неспешно падали крупные хлопья белого пепла, делая картину похожей на последствия не в меру буйной рождественской вечеринки. Только перемигивающихся праздничных гирлянд не хватало.

В отдалении виднелись окружавшие посадочное поле деревья, которые выглядели вполне целыми и зелеными. Уже легче. Выходит, разрушения не распространились особо далеко, и об опустошении целого континента речи не шло.

– Сью! Шим! – окликнула Дэлери. – Вы там целы?

– Я в порядке, – отозвался пилот. – Сью еще слегка оглушена, но с ней все будет нормально.

– А что там с Калимом?

– Спасибо, конечно, что спросили, – сварливо проворчал старик, – но я пока и сам за себя ответить могу.

И только потом, до самого конца оттягивая пугающее неизбежное, Жрица обратила взор в ту сторону, где находился Лайс.

Парень лежал ничком совершенно неподвижно, и его уже успело припорошить тонким слоем пепла. Его левая рука была выброшена вперед, и ее кисть была абсолютно чиста, черная татуировка исчезла без следа. Подойдя ближе и присев на корточки, Дэлери осторожно коснулась его плеча и услышала тихий стон.

– Шим, скорей сюда! – крикнула она и облегченно выдохнула.

Роль проводника божественной воли иногда оказывалась непосильным испытанием для хрупкого человеческого тела. На ее памяти немало Наместниц остались калеками, а то и вовсе погибли, буквально разорванные изнутри чудовищной энергией своей Госпожи. Развернувшееся только что сражение между сверхъестественными силами, способными походя плавить камень и испарять цедые озера, оставляло Лайсу, оказавшемуся в самом его эпицентре, не так много шансов.

Но он все же уцелел!

– Что с ним? – Шимаэл остановился рядом, стряхивая с одежды белые хлопья.

– Лайс жив, но надо бы его медботу показать, – Дэлери просунула пальцы под воротник его куртки и нащупала слабый пульс. – Все-таки мясорубка получилась знатная!

– Хорошо, я принесу носилки.

Пилот развернулся, уже собираясь бежать к шаттлу, но вдруг застыл как вкопанный, что-то увидев на бетонных плитах.

– Виан? – прохрипел он неожиданно севшим голосом.

– Что случилось? – встрепенулась Жрица, поскольку знала, что требуется нечто поистине важное, чтобы вывести из равновесия традиционно ироничного пилота, способного отпускать остроты даже перед лицом глобальной катастрофы.

– Смотри! Вон там! – Шимаэл указал ей на припорошенное серой пылью поле. – Видишь?

Дэлери поднялась на ноги и, присмотревшись, различила лежащую на бетоне обнаженную человеческую фигуру. Она находилась примерно на полпути между тем местом, где высаживались первые Апостолы Тьмы и шаттлом, ровно там, где Сью и Лайс остановили наступавший неистовствовавший Мрак. Но ведь в тот момент из живых людей там никого не было и не могло быть! Или…

– Тебе в нем ничего знакомым не кажется? – Шимаэл говорил так осторожно, словно боялся что-нибудь разбить неосторожным словом или неудачной