он начал строить крепости – бурги, такие же, как боро, которые Альфред строил в Англии, и собрал войско кавалеристов, способное встретить мадьяр в открытом поле и рассчитывать на успех. Он осознавал необходимость предотвратить сотрудничество между венграми и славянскими племенами, жившими на востоке. Также он стал заботиться о землях Восточной Германии. В 926 году его признал верховным правителем славянский герцог Богемии, до этого времени находившийся под баварским влиянием. В 928 году последовала зимняя кампания за Эльбой, в которой он разгромил гельветов и построил на славянской территории крепость Бранибор. Велеты, жившие между Эльбой и Одером, и ободриты Шлезвиг-Гольштейна поспешили выплатить ему дань. В следующем году, когда были разгромлены сорбы, жившие южнее, Генрих построил в их районе другую крепость, Мейсен. Вскоре после этого другая большая победа над славянами между Эльбой и Зале привела к возобновлению покорности Богемии. Тогда Генрих, обезопасив восточные земли, повернул на север. В 934 году он разгромил шведского короля Гнупа, правившего частью Дании, и добавил к своей империи богатый торговый центр Хедебю, основав там саксонскую колонию. В течение следующих пятидесяти лет Хедебю оставался германским[163].

При сыне Генриха Птицелова Оттоне, сменившем отца на троне Германии, продвижение на восток на земли славян продолжилось. Один из главных помощников Оттона, маркграф Герман Биллунг, после ожесточенной кампании заставил ободритов и вагров – последние жили к востоку от ободритов вдоль балтийского побережья – платить дань. Новый датский правитель вмешался в борьбу и восстановил систему укреплений Даневирке, изначально построенную против войск Карла Великого более века назад. Силы Оттона сокрушили датское сопротивление и заставили их короля Харальда платить дань. После этой победы в Дании было установлено христианство, и три диоцеза – Рибе, Орхус и Шлезвиг (Хедебю) – оказались под юрисдикцией архиепископа Гамбурга. Чтобы противодействовать этому религиозному империализму, Харальд сам принял христианство и сделал свои епископства свободными от германского контроля, хотя и не нарушил мир с Оттоном[164]. Тем временем успехи Биллунга и еще одного помощника Оттона, графа Геро, на севере продолжили германскую экспансию между Эльбой и Зале, и в 939 году уже весь славянский регион платил дань и признавал христианство, установленное архиепископом Магдебурга.

Интерес к северу и северо-востоку не помешал Оттону уделить внимание юго-восточной части королевства, хотя в начале своего правления он не мог выделить силы, чтобы навязать там свои требования. К 950 году его могущество вынудило Богемию неохотно вернуться к союзу с Саксонией – после того как атака на Баварию заставила это практически независимое герцогство принять его в качестве правителя. Тем временем венгры в 954 году устроили свой самый серьезный рейд, который провел их через Баварию, Франконию, долину Мааса, Шампань, Бургундию, Северную Италию и обратно в Венгрию. Маастрихт был разграблен и сожжен. Это было их последнее крупное нападение. В следующем году они были застигнуты врасплох и разбиты в сражении на реке Лех германскими силами, состоявшими из жителей Баварии, Франконии, Швабии при поддержке баварского контингента. Венгры вернулись домой на свои равнины зализывать раны и отказались от набегов. Оттон, которому даны и славяне на границах платили дань, а венгры наконец были им остановлены, стал полноправным хозяином Германии и Центральной Европы.

Но это его не удовлетворило. Через несколько лет он двинулся через Альпы в охваченные междоусобицами земли Северной Италии, завоевал их и направился к Риму. Там он принял корону императора Священной Римской империи, ранее принадлежавшую Карлу Великому. С этого момента до начала правления Оттона III Германия оставалась мирной, сильной и единой, самой важной политической и экономической силой Северной Европы.

В Германии после 911 года имела место некоторая передислокация экономических сил, вызванная, несомненно, венгерскими нападениями. Нам известно, что при Людовике Дитя (899–911) Маастрихт получил telonium (место сбора податей) и право чеканить деньги. Монетные дворы были также в Юи, Динане и Намюре. В долине верхнего течения Мааса также продолжалась экономическая жизнь, поскольку в Музоне, Вердене и Туле монеты чеканились при Карле Простоватом (898–923). Между 911 и 936 годом, однако, мы почти не находим упоминаний об этих центрах. Нечто подобное происходило вдоль Рейна и Мозеля. Между 898 и 923 годами Кёльн, Страсбург и Трир имели монетные дворы, которые активно работали. Обнаружение монет из Страсбурга и их копий в монетных кладах Фризии указывает на продолжающуюся торговлю от этого региона до верховьев Рейна. В 918 году в источниках есть упоминание о купцах из Вюрцбурга. И нам известно, что в 920 году епископ Утрехта вернулся, чтобы укрепить свою епископскую резиденцию в этом торговом центре. Вот и вся информация, которой мы располагаем. Но свидетельства из Хедебю и других балтийских регионов показывают, что торговля с Рейном была активнее, чем можно предположить. Бадорфская керамика, произведенная между Кёльном и Кобленцем, продолжала поступать в этот регион без перерыва. Это убедительно доказали археологи. Также туда завозили посуду из Пинсдорфа, которую начали производить на Рейне около 900 года. Да и мечи Ульфберта, которые производились в мастерских в низовьях Рейна, не перестали в эти годы поступать в Скандинавию и другие северные территории. И мы можем сделать вывод, что в течение всех лет депрессии в начале X века в низовьях Рейна и Фризии продолжалась экономическая жизнь.

С приходом к власти Оттона I почти сразу произошел всплеск экономической жизни. На Шельде, где Гент в последний раз упоминался как торговый центр, еще в 875 году, мы узнаем о возобновлении экономической деятельности и о существовании двойного portus, одного в аббатстве Сен-Бавон в 966 году, и еще одного в районе аббатства Сен-Пьер в 941 году. Вдоль нижнего течения Мааса в 935–937 годах портами считались также Динан и Намюр. А Маастрихт, разграбленный и разрушенный венграми в 954 году, восстал из пепла и уже между 973 и 983 годами чеканил монеты. Нам известно, что в 987 году в нем был мост через Маас. В Визе в 983 году состоялась ярмарка, на которой продавался скот, ткани, железо и изделия из металла. Право на сбор пошлин к 985 году имели Динан, Намюр, Юи, Визе и Маастрихт. Очевидно, торговля между долиной Мааса и Рейнской областью существовала, потому что при Оттоне III деньги Кёльна копировались в Маастрихте, Динане, Юи, Льеже, Намюре, Визе, Тюэне и даже Брюсселе. Верден, что в верхнем течении Мааса, в 985 году имел торговый квартал, окруженный стенами, и о торговле его купцов с Испанией упоминалось в 949 и 953 годах.

Важное развитие шло и на Рейне. Страсбург, судя по всему, утратил свою важность