– В компании? – так же тихо спросила я.

Марк покачал головой.

– Драконы, – догадалась я, все же отступая на шаг. – Дай угадаю – но рассказать ты ничего не можешь.

– Тебе не стоит в это лезть. Я разберусь.

– Конечно. Ты всегда так поступаешь. Решаешь проблемы без оглядки на тех, кем пришлось ради этого пожертвовать, – зло огрызнулась я и посмотрела на время. До начала посадки оставалось десять минут. – Если тебе больше нечего мне сказать, я пойду.

– Будь осторожна.

– Об этом мог и не говорить, – бросила я, направившись к двери.

– Я серьезно, – сказал Марк мне вслед. – Внимательно присматривайся к своему окружению и позволь Дэниелу приглядывать за тобой.

– Хорошо, папочка, – пробубнила я себе под нос, хватаясь за ручку двери, но остановилась.

Снова развернувшись, поймала взгляд Марка.

– Один вопрос.

Он кивнул.

– Папа… как он умер?

– Ты же знаешь. Авария, – без запинки ответил Марк, ни на секунду не задумавшись.

– Почему ты тогда не пострадал?

– За рулем был Томас. Когда машина перевернулась, подушка безопасности не сработала только со стороны водителя. Я отделался синяками и ссадинами.

– Ты никогда мне об этом не говорил.

– Ты никогда не спрашивала.

Прекрасная актерская игра, Марк. Не будь у меня того фото, я бы безоговорочно продолжала верить.

– Это правда или очередная ложь якобы во имя моего блага?

– Правда, – и снова молниеносный ответ, причиняющий боль.

Не проронив более ни слова, я развернулась, вышла из комнаты и поспешила прочь, желая оставить позади и Марка, и его ложь, и предостережения.

Глава 30. Николетта Кейн. Лондон

Совсем выбросить из головы дурацкие мысли не получилось. По прошествии двух недель, что я провела в Туманном Альбионе, мне можно было смело присваивать звание параноика. Проклиная Марка за его предупреждение всеми возможными словами, я шарахалась от каждой тени в переулке, вздрагивала, услышав резкий звук, и старалась не гулять в одиночку. Последний пункт стал требованием Дэниела. Поскольку он сказал, что сумеет вырваться в Лондон только к началу конкурса.

Но, если отбросить параноидальные мысли, в остальном жизнь переливалась всеми цветами радуги. Мы успешно записали проморолик для первого отборочного этапа и подготовили новую авторскую песню, на случай если пройдем дальше. Тед не сомневался в этом, а вот мне не очень-то верилось в свои силы. Хотя, учитывая, что слова нашего нового трека я набросала в порыве злости на Марка прямо во время перелета, возможно, все же какие-то способности у меня есть. Надеюсь только, не придется каждый раз выходить из себя и разочаровываться, чтобы родить очередное творение.

К слову, о разочарованиях.

Как только я узнала подробности об отце и поняла, что Майк мне не врал, решила, что извинюсь перед ним, как только он в очередной раз попробует со мной связаться. Но парадокс в том, что внезапно его звонки и сообщения оборвались. Я умела признавать ошибки, и мне ничего не стоило позвонить первой, но… Решила дать ему еще неделю. А затем еще одну. Ничего не изменилось.

Я не понимала, что произошло.

Последние три дня безуспешно пыталась с ним связаться. Звонки переадресовывались на голосовую почту. Сообщения игнорировались. И если вы думаете, что меня это как-то задело… то окажетесь правы. Какого черта тогда нужно было меня доставать, если в итоге он так легко пропал с горизонта. Но дело не только в задетой гордости. Мне требовалась информация. Вопреки словам Марка, я все же не собиралась отступать.

Я не представляла, каким образом Майк связан со всей этой чушью с группировками, но намеревалась выяснить. Если, конечно, сумею его найти.

К слову, наше видео прошло предварительный отбор, и прямо сейчас мы направлялись к месту первого настоящего прослушивания.

На часах семь утра. К восьми мы уже должны явиться в назначенное место. Организаторы арендовали здание довольно крупного театра. Помпезность и размах.

Первоначально заявлялось, что победитель подпишет контракт с лейблом на запись и раскрутку альбома. Но никто не знал, чего в итоге ожидать, поскольку по ходу пьесы организаторы всерьез изменили условия.

Как оказалось, в этом году изменения коснулись не только первого отборочного этапа. Судьи полностью пересмотрели все ступени конкурса. Предварительный отбор прошли сорок восемь исполнителей. По результату сегодняшнего дня останется тридцать шесть. Через неделю состоится финальный отборочный этап, разбитый на две части, и двадцать четыре счастливчика станут официальными участниками WWSC. Затем их будут готовить к следующему этапу, на котором судьи избавятся еще от восьми исполнителей. Следом состоится четверть-финал, который переживут лишь десять из нас. В полуфинале выгонят еще пятерых, остальные будут бороться за главный приз. Который тоже изменился.

Первое место теперь сулит не просто запись студийного альбома и поддержку в его продвижении, но и тур по Европе, а также подписание трехлетнего контракта с одним из лейблов, продюсирующих конкурс. Приз стоит того, чтобы за него побороться, но сам процесс немного сбивал с толку. Конкурс искусственно затягивали, в этом не было ничего необычного, я уже сталкивалась с подобным, будучи подростком. Еще тогда мне удалось усвоить одну простую вещь – шоу-бизнес неустанно ставит во главу всего деньги.

Зарегистрировав свою группу Dreamers of Existence у администратора, мы отправились вслед за одним из помощников в зал ожидания. Чтобы не создавать толпу, а также снизить стресс, участников разделили на четыре группы и развели по разным залам. Помещение, куда нас запустили, напоминало классическую танцевальную студию: вдоль двух стен тянулись зеркала во весь рост, пол был застлан паркетом, а в дальнем углу стояли большие колонки.

Кажется, мы прибыли последними. Комната полнилась гвалтом звонких голосов, люди сгрудились кучками, и лишь несколько человек, судя по всему, сольные исполнители, стояли по отдельности.

– Кажется, процесс слегка усложнили, – Тедди почесал макушку, озираясь по сторонам. – Но ничего. Главное – выложиться сегодня по полной.

Бен поддержал друга, Илори, наша басистка, выглядела слегка напуганной, но тоже кивнула в знак согласия.

– Посмотрим, – буркнула я, не разделяя их оптимизм.

С каждым днем я все отчетливее понимала, что этот конкурс для меня не больше, чем возможность отвлечься. Не поймите меня неправильно – я любила музыку. Жила ею. Она существовала где-то на глубинных уровнях моего подсознания, неотделимо следуя за мной на протяжении всей жизни. Но я никогда не стремилась придать своей страсти коммерческий образ. Я скорее инди-исполнитель, который с удовольствием пойдет записываться на малоизвестную студию и сколотит свою небольшую, но душевную фанбазу в родном городе. Мировая слава давно перестала меня интересовать.