Из-за того что США были в чистой позиции владения относительно остального мира, мы реализовали чистый инвестиционный доход, который, добавившись к активному сальдо торгового баланса, стал вторым источником пригодного к инвестированию капитала. Наша финансовая ситуация напоминала ситуацию человека, который одновременно откладывал некоторую часть своей зарплаты и реинвестировал дивиденды из существующего денежного фонда.

В конце 1970-х торговая ситуация полностью изменилась, произведя дефицит, который изначально составлял примерно 1 % от ВНП. Это едва ли было серьезно, особенно потому, что чистый инвестиционный доход оставался положительным. И действительно, при том что сила сложного процента работала на нас, наш чистый баланс владения достиг своего пика в 1980 году на отметке в $360 миллиардов.

С тех пор, однако, шло понижение со скоростью, которая быстро увеличилась за последние пять лет. Наш ежегодный торговый дефицит теперь превышает 4 % от ВНП. Равно зловещим является и тот факт, что остальные страны владеют собственностью примерно на $2,5 триллиона больше в США, чем мы владеем в других странах. Некоторые из этих $2,5 триллиона инвестированы в требования к уплате – облигации США, как государственные, так и частные – и некоторые – в такие активы, как недвижимость и ценные бумаги на собственный капитал.

По сути, наша страна вела себя как невероятно богатая семья, которая владеет просто громадной фермой. Для того чтобы потреблять на 4 % больше, чем производим – а это и есть торговый дефицит, – мы день за днем и продавали части фермы, и увеличивали кредитную нагрузку на то, что все еще имеем.

Чтобы объективно оценить $2,5 триллиона чистых иностранных владений, сравните их со стоимостью в $12 триллионов находящихся в собственности акций США, или равным количеством жилой недвижимости США, или с, по моим оценкам, общей суммой национального богатства в $50 триллионов. Эти сравнения показывают, что мы уже отдали за границу приличное количество – примерно около 5 % – нашего национального богатства.

Более важно, однако, что владение нашими активами иностранных граждан будет увеличиваться примерно на $500 миллиардов в год при нынешнем уровне торгового дефицита, что значит дефицит будет только усиливаться примерно на 1 % ежегодно нашим национальным богатством другими странами. По мере того как этот процент увеличивается, ежегодный чистый инвестиционный доход уходит из страны. В итоге мы будем платить все увеличивающиеся дивиденды и проценты всему миру вместо того, чтобы получать их, как это было в прошлом. Мы сами создали ситуацию негативного сложного процента – до свидания, удовольствие, здравствуй, боль.

В книге Economics 101 говорится, что страны не могут долго переносить крупные растущие торговые дефициты. В какой-то момент, утверждается в книге, вечеринка счастливого потребления закончится из-за регулирования валютного курса и нежелания стран-кредиторов принимать нескончаемый поток долговых расписок от тех, кто много тратит. Именно так это и было для всего остального мира, как мы можем видеть по тому дефициту кредитоспособности, от которого страдали в последние десятилетия многие расточительные нации.

США, однако, наслаждаются особым статусом. По сути, сегодня мы можем вести себя так, как хотим, – из-за нашего прошлого образцового финансового поведения – и потому, что мы так богаты. Ни наша способность, ни наши намерения выплачивать долг не ставятся под сомнение, и у нас все еще есть ценные активы, которые можно обменять на потребляемые товары. Другими словами, наша национальная кредитная карта позволяет брать взаймы поистине поразительные суммы. Но предельная сумма кредита все же есть.

Сейчас пришло время остановить обмен активов на потребляемые товары, и я могу предложить план, который позволит это сделать. Мой план может звучать причудливо, но, по сути, это тот же тариф, который называется по-другому. Этот тариф поддерживает все преимущества свободного рынка, но при этом не защищает определенные индустрии, не ставит в невыгодное положение определенные страны и не способствует торговым войнам. Этот план улучшит наш экспорт и, возможно, приведет к увеличению в целом объема мировой торговли. И это сбалансирует наши счета без значительного снижения ценности доллара, которое в противном случае, я почти уверен, будет иметь место.

Мы можем достичь этого баланса, выпустив то, что я называю импортные сертификаты (IC), для всех экспортеров США в количестве, равном ценности доллара их экспорта. Каждый экспортер, в свою очередь, продаст сертификаты сторонам – либо экспортерам за границей или импортерам здесь, – которые захотят ввезти свои товары в США. Чтобы импортировать товары стоимостью в $1 миллион, скажем, импортеру будет необходим сертификат, который являлся побочным продуктом $1 миллиона экспорта. Неизбежный результат – торговый баланс.

Из-за того что общий объем нашего экспорта около $80 миллиардов в месяц, сертификаты будут выпущены в большом, равном количестве – а именно 80 миллионов сертификатов в месяц – и точно будут продаваться на невероятно ликвидном рынке. Только конкуренция тогда будет определять, кто захочет продать нам свой товар, кто купит сертификаты и сколько они готовы будут заплатить. (Я представляю, что сертификаты будут выпущены на малый срок службы, вероятно, около шести месяцев так, чтобы спекулянтам было не интересно их накапливать.)

В качестве иллюстрации давайте установим, что каждый импортный сертификат будет продаваться по 10 центов – то есть 10 центов за $1 экспорта. Если все остальное остается на равных, это будет означать, что производитель США сможет реализовать на 10 % больше, продавая свои товары на экспортном рынке, чем продавая на внутреннем рынке, при том что эти 10 % придут с его продаж импортных сертификатов.

По моему мнению, многие экспортеры увидят это как снижение в стоимости, которое позволит снизить цены на свои продукты на международном рынке. В особенности такое поведение будет прослеживаться среди продуктов народного потребления. Если алюминий, к примеру, продавался по 66 центов за фунт на международном рынке, и сертификаты стоят 10 %, местные производители алюминия могли бы продавать по 60 центов за фунт (плюс расходы на перевозку) на зарубежных рынках, и при этом еще зарабатывать приличную чистую прибыль. При таком сценарии выработка США станет гораздо более конкурентной, и экспорт увеличится. И вместе с тем увеличится количество рабочих мест.

Зарубежные компании, которые продают в США, конечно, столкнутся с более жесткой экономикой. На эту проблему, с которой они столкнутся, какое бы торговое решение ни применялось – решение должно найтись. (Как сказал Херберт Стейн: «Если что-то не может продолжаться вечно, оно прекратится».) С одной стороны, подход импортных сертификатов позволит странам, продающим нам, проявлять прекрасную гибкость, так как план не требует дополнительных расходов ни в одной конкретной индустрии или продукте. В итоге лишь свободный рынок будет определять, что будет продаваться в США и кто будет это продавать. Сертификаты определят только общий объем стоимости проданных товаров.