– Афера, Евгений Юрьич, натуральная афера! – тянул Денисов. – И я, пожилой человек, потакаю такому аферисту, как ты! Вот восстанет он из мертвых – что делать будем?

– Восстанет Великий Светлый – что в этом плохого?

– Энто ж баланс изначальных Сил нарушится!

– Баланс в этих краях был, когда с одной стороны Дог, а с другой – его Темный отпрыск. Вы вспомните, сколько сейчас в округе сильных Темных магов и шаманов! Даже несмотря на то, скольких сам Каскет уничтожил, оберегая родительскую могилу! Вспомнили? А теперь назовите хоть одного местного по-настоящему сильного Светлого! Да и потом… Вы же понимаете, ради чего я все это затеял. Я не пытаюсь возродить Дога. Я пытаюсь одолеть врага, который представляет угрозу здесь и сейчас. И что же? Не уничтожать его из-за проблем взаимоотношений Дозоров? Терпеть из страха, что тебе предъявят претензию товарищи начальники, из страха, что придется отвечать перед Трибуналом? Пусть сейчас все плохо, лишь бы не стало хуже?

Денисов разводил руками, сокрушенно качал головой, но не знал, что тут можно возразить и как вообще следует поступить в этой ситуации. Он и так уже сделал все, что мог.

Вернее, не все – ему еще предстояло страховать Евгения, когда он полезет в самое пекло. Очевидно, что в ответ на рисковое и наглое посягательство должен объявиться Каскет. Если это произойдет, Угорь должен будет выбить пробку – Пляшущего шамана. Канал откроется, и Хозяина засосет на глубину, куда сотни лет назад был «опрокинут» его собственный отец. Все просто.

За исключением одного момента: Каскет может явиться не в Сумраке, а на реальном слое. Утянет ли его сумеречный поток в этом случае? Неизвестно. Значит, нужно устроить так, чтобы Хозяин непременно оказался хотя бы на первом слое. Но как заставить сделать то, чего не хочет Иной? Насильно ему тень не поднимешь!

Вернее, это раньше было невыполнимым занятием – собственноручно поднять чужую тень. А теперь в арсенале Иных имелся чемоданчик Гранина.

* * *

После утреннего звонка Федора Кузьмича из милицейского кабинета в Светлом Клине Сибиряк раздумывал недолго. Собственно, сейчас постепенно вырисовывался один из тех ста двадцати восьми вариантов, которые он скрупулезно просчитывал всю последнюю неделю. Накануне линии вероятностей сместились и видоизменились – некоторые укоротились, некоторые вытянулись, какие-то исчезли вовсе, а какие-то только-только наметились. Теперь Сибиряк понимал, с чем это связано. Неугомонный сотрудник, чересчур склонный в последнее время к самостоятельным действиям, снова полез туда, куда его не просили. Но данное поползновение неожиданно принесло потрясающие результаты! Евгений Угорь, Иной, боевой маг третьего уровня, обнаружил то, что не удавалось найти с тех пор, как Сибиряк впервые услышал о Доге и Каскете.

Руководитель Ночного Дозора Томской области выудил из воздуха три самых обыкновенных бумажных листа, внимательно просмотрел каждый из них, два лишних развеял, а на третьем сама собой появилась светящаяся подпись Сибиряка.

Затем он направил в бюро Инквизиции весьма объемный запрос. Тут имелась характеристика бывшего сотрудника со всеми известными нюансами его необычной жизни и службы в Дозоре в последние шесть лет. Далее шло описание текущей ситуации – как представлял ее сам Сибиряк. В завершение он просил рекомендаций относительно дальнейших действий областного отдела Ночного Дозора.

Копия сумеречного послания была отправлена в Москву, лично Пресветлому Гесеру с пометкой «Срочно! Важно!».

Руководитель трех областных отделов Дневного Дозора Аесарон после утреннего звонка Федора Денисова, носителя артефакта «Светлый Клин» из одноименного села в небольшом райончике Томской области, занялся составлением аналогичного запроса. Тут, правда, не было никаких характеристик, только описание текущей ситуации – как представлял ее себе глава Темных. Ему пришлось обойти вниманием тот унизительный факт, что в свое время ему, Высшему магу, не удалось отыскать на территории Бурятии то, что обнаружил вездесущий Угорь. И не где-нибудь обнаружил, а прямо под носом!

В конце послания Аесарон просил разъяснений и рекомендаций по поводу того, что следует предпринять Дневному Дозору области и лично его руководителю.

Сумеречная копия была отправлена по прямому каналу лично Завулону.

Оба руководителя, каждый в своем кабинете, отгородились от других насущных дел. Они ждали ответа. Сибиряк то и дело поправлял сползающие на кончик носа очки и лихорадочно шарил по карманам. Аесарон сгрыз ногти до мяса, наблюдая за хронометром с четырьмя циферблатами, который отсчитывал один и тот же временной отрезок, но не только в реальности, а еще и на трех слоях Сумрака.

Ответ задерживался.

* * *

Угорь поискал глазами подходящее место, а затем просто воткнул в снег обледеневшую деревяшку.

– Энто что такое? – осведомился Денисов, перетаптывающийся с ноги на ногу – не столько от холода, сколько из-за мандража.

– «Лебедка», Федор Кузьмич. Нехитрое заклинание. В случае чего – меня оттуда выдернет сюда, прямо к этому колышку.

– Ну-ну…

– Федор Кузьмич, вы, главное, не нервничайте! Вам, надеюсь, делать ничего и не придется. Моих сил должно хватить на все. Вы – моя группа прикрытия. Ну и козырь на какой-нибудь непредвиденный случай. Если вдруг увидите, что творится нечто незапланированное, вы знаете, как поступить. Ведь знаете? – вдруг нахмурился Угорь.

Денисов развел руками.

– Ты ить помнишь, Евгений Юрьич: «Светлый Клин» – энто оборонительное оружие. Защитить тебя, в случае чего, постараюсь. А вот проделать с тобою то же, что ты задумал проделать с Пляшущим… Ежели такая ситуевина возникнет – никаких гарантий нет, что артефакт сработает. Не смогу я тебя «опрокинуть», даже ежели энто станет единственным способом закончить… запланированное и незапланированное.

– И не надо! – бодро отозвался Угорь. – До этого не дойдет, я уверен. А если вдруг вам покажется, что доходит, – так не сомневайтесь. Используйте воздействие первого уровня. Пусть без гарантий. Лучше сделать попытку, чем потом сожалеть о том, что даже не попытался сделать, верно?

И он подмигнул пожилому милиционеру. Затем проверил амулеты, лежащие в карманах и закрепленные на одежде. Проверил заклинания, подвешенные на язык и руки. Воткнул в ухо каучуковую затычку-берушу и прокомментировал:

– Через эту штуку, надеюсь, я буду вас слышать не только с первого слоя. Любое изменение в реальном мире – кричите.

Участковый уныло кивнул. Не так он представлял себе происходящее. Вернее, никак не представлял, просто надеялся, что… Впрочем, на что конкретно он надеялся, Денисов тоже не знал. Не на «Светлый Клин» – уж точно.

Кстати, это тоже было проблемой. Когда Федор Кузьмич в последний раз пытался задействовать артефакт, у него ничего не вышло. Возможно, причина крылась в том, что Матрена Воропаева была ведьмой. Никто никогда не говорил Денисову, что не получится спасти Темного Иного при помощи Светлого заклинания первого уровня. Для участкового это само собой разумелось, но вдруг он ошибался? Однако сам он грешил не на ограничения, связанные с правомочностью использования «Светлого Клина» по отношению к людям или Иным разных оттенков, а на собственную неповоротливость. Последствия каносуггестии – или, проще говоря, звуковой контузии – не позволяли ему постоянно сканировать пространство. Вот и не обнаружил он вовремя Анну Мельникову, не распознал ее намерений за миг до того, как она нанесла смертельный удар Матрене. Контузия никуда не делась, тем не менее придется как минимум смотреть сквозь Сумрак – и терпеть. Дрожь в руках терпеть, тошноту, нервный тик и кенгуриную лапку. Как долго он выдержит? Как скоро свалится в снег у подножия горы стройматериалов? Как управится дозорный без его опеки и помощи?