В витринном стекле как в зеркале отражалась вся улица. Шкуратов хотел было отойти, но задержался, с интересом разглядывая отражения снующих по улице прохожих, проезжающих извозчиков. Неожиданно его внимание привлек высокий мужчина с саквояжем, в наброшенном на плечи кожаном пальто — жарко, зачем ему пальто?

Рядом с мужчиной шагал мальчишка, показавшийся странно знакомым, — светловолосый, худенький, лет восьми-девяти. Они подошли к магазину Кудина. Мужчина огляделся по сторонам и толкнул дверь, потянул мальчишку за собой.

«Бандит!» — словно ожгла догадка. Да какая догадка, сходятся все приметы, о которых рассказывал Федор, — усы, кожаное пальто, защитная кепка. Значит, этот был тогда у больницы?

А вдруг ошибка? Мало ли какие бывают совпадения! И почему он, если знает об арестах или гибели других членов банды, так открыто и спокойно ходит по городу? От великой наглости? Но вдруг действительно не он?

Гена бочком, по-крабьи, дошел до подворотни. Еще ничего не успев сказать, понял по глазам Головина, по его враз напрягшемуся лицу, что и тот увидел в одетом в кожаное пальто человеке одного из разыскиваемых бандитов.

— Дуй в аптеку, она тут, через два дома. Там телефон должен быть. Позвони Козлову, пусть еще людей пришлют… — вытирая скомканным платком потное лицо, сказал Шкуратов. — Да еще скажи, — остановил он уже метнувшегося к выходу из подворотни Головина, — что, если они отсюда пойдут куда, мы отправимся за ними и будем через постовых или по телефону сообщать о маршруте.

Сергей убежал. Гена достал наган, проверил его, прокрутив барабан, пристроил оружие поудобнее, чтобы можно было сразу выхватить.

Но сегодня стрелять он не будет. Не будет, и все! Живьем, только живьем…

* * *

При виде вошедшего в магазин Сергуни пенсне у Ивана Федотовича Алдошина, стоявшего рядом с продавцом за прилавком, соскочило с носа и закачалось на шнурке, зацепленном за ухо. На человека в наброшенном на плечи кожаном пальто, вошедшего вместе с мальчиком, старший приказчик не обратил особого внимания. Мальчишка! Каков наглец, опять здесь, тварь поганая. И не побоялся снова заявиться в магазин!

— Ага… — злорадно потирая руки, Алдошин быстро вышел из-за прилавка и направился к Сергуне. — Опять пожаловал?!

Но дорогу ему преградил высокий мужчина в кожаном пальто.

— Пошли в контору, там переговорим, — он слегка подтолкнул Ивана Федотовича к двери во внутренние помещения.

— А, собственно… — вскинулся было Алдошин.

— Иди, иди… — нахально продолжал теснить его Антоний. — Там поговорим.

Пятясь, растерявшийся от неожиданности Алдошин сделал шаг назад, другой. Мужчина, держа за руку мальчишку, прошел за ним, плотно прикрыв за собой дверь. Поставил на стол тяжелый саквояж.

— Доставай деньги, товар есть! — приказным тоном обратился Антоний к ничего не понимающему, напуганному Ивану Федотовичу. — А ты посиди пока, — кивнул он Сергуне на знакомый сундук в углу.

— Какой товар? — вздел на нос пенсне приказчик.

— Золото…

— Уходите, уходите… — испуганно замахал руками Алдошин. — Мы не принимаем.

— Раньше принимал, а теперь нет? — шагнул к нему Антоний, угрожающе понизил голос. — Ты же процент за риск брал! Я тебе сегодня сорок процентов от цены дам за твой риск, понял? Ставь весы, живо!

— Господи… — обессиленно опустился на стул Иван Федотович. — А ну как милиция, вдруг еще следят? Хозяина нашего арестовали…

— Дурак, потому и арестовали. Да не тяни время, быстро, нам надо разойтись, — затормошил его бандит. — Малец мой, со мной он пришел, не стесняйся, давай быстренько — и полиняли… Ну?!

Антоний открыл свой саквояж и стал доставать золотую церковную утварь, небрежно сваливая ее в кучу на столе. Глядя на золото, Иван Федотович решился.

Причитая и бросая косые взгляды на Сергуню, он достал весы, дрожащими от нервного напряжения и страха руками начал ставить гирьки, положив на другую чашку весов часть принесенного золота.

— Примерно кинь… — велел Антоний, — а серебро валом отдам.

Слюнявя пальцы, приказчик начал считать деньги. Бандит протянул длинную руку, выхватил всю пачку.

— Я тебе больше оставил! Цыц, крыса торговая! — прикрикнул он на хотевшего было возразить Алдошина. — Второй выход есть? Веди!

Вернувшись, Головин нашел Шкуратова стоящим около круглой афишной тумбы, густо обклеенной объявлениями. Сосредоточенно читая набранную крупным шрифтом афишку, призывавшую приезжих останавливаться в гостиницах «Тула», «Марсель», «Эльдорадо», «Ливорно», «Новая страна», тот сердито прошипел:

— Чего так долго?.. Едва дождался… Вон они, через черный ход вышли, переулком. Не торопись, пусть чуток подальше отойдут, не потеряем…

Выждав немного, они пошли следом за мужчиной в кожаном пальто и мальчиком. Те, не останавливаясь, быстрым шагом направились к рынку на Смоленской. Напряженно вглядываясь в толпу, милиционеры шли за ними.

Бесцельно покружив несколько минут по рынку, мужчина вывел к остановке трамвая. Встал, цепко держа мальчишку за руку, среди ожидающих вагон.

Рядом, привольно расположившись прямо на мостовой, сидели кружком беспризорники. Один высоким голосом пел:

Как в Москве за Калужской заставою

Жил разбойник и вор Комаров,

Много бедных людей он ограбил,

Много бедных сгубил он голов…

Другой беспризорник пошел с шапкой по кругу, выпрашивая мелочь у стоявших на трамвайной остановке.

— Перекурим… — сказал Шкуратов. — Здесь трамвай десятиминутную остановку делает, а вагона еще нет. Не уедут.

— О ком он поет? — поинтересовался Головин.

— А-а, молодой ты, не знаешь, — улыбнулся Геннадий. — Был такой разбойничек, за Шуховской башней жил и для виду извозом занимался. Предлагал у него лошадь купить, заманивал покупателей с деньгами к себе и убивал. Поймали…

— Это где радиостанция имени Коминтерна?

— Ну да, на Шаболовке. Смотри, опять пошли…

Мужчина в кожаном пальто, немного постояв на остановке, повертел по сторонам головой — видимо, что-то ему не понравилось, и он потянул мальчишку за руку в переулки. На ходу он легко помахивал саквояжем.

— Пустой… — бросил Головин Гене, кивнув на саквояж. — В магазин шел, не махал. Тяжелый был.

— Соображаешь, — похвалил его Шкуратов. — Никак у Кудина опять за старое взялись? Разберемся…

Мужчина в кожаном пальто шагал размашисто, быстро поглядывая то вправо, то влево, словно ища нужный ему номер дома. Несколько раз он оглянулся, шаря глазами по лицам прохожих.

— Задержим? — предложил Головин.

— Не спеши… Надо поглядеть, куда ведет. Иди на другую сторону, — приказал Шкуратов.