том, что старшеклассник всегда может помочь, если возникли какие-то трудности. Как думаешь, ты мог бы помочь Рис с уроками?

Его глаза теперь были не только настороженными, но и горящими.

— Да, — тихо произнес он, и я утаила свою усмешку.

Добавив:

— Ну, ей, скорее всего не нужна помощь, чтобы забрать из дома тетради и учебники, вы двое могли бы заниматься здесь за кухонным столом. Но держу пари, она была бы не против компании, сейчас она внизу, на кухне.

Фин выдержал мой взгляд. Затем вздернул подбородок и мгновенно направился к лестнице.

Да, моему Финли нравилась Рис Хейнс.

Я быстро схватила его за руку, прежде чем он успел исчезнуть.

— Две вещи, милый, — сказала я, когда он перевел взгляд на меня.

У меня снова дернулся подбородок.

Боже, вылитый Даррин.

Я набрала в грудь воздуха и тихим голосом напомнила ему:

— Ей пятнадцать, и ее отец — полицейский.

— Знаю, — прошептал Фин.

Мои пальцы сильнее впились в его бицепс, я продолжила:

— Держу пари, что знаешь. Но я повторю: она молода, ты ей нравишься, и в ее жизни были только хорошие мужчины, поэтому она доверяет тебе, и ты должен сохранить ее доверие. Если не сохранишь, то будешь отчитываться перед ее отцом, а он не тот человек, чьим уважением стоит пренебрегать. Ты понял меня?

Фин выдержал мой взгляд, на его щеке задергался мускул. Он любил меня, но в этот момент он злился на меня. И злился он, потому что ему было не насрать на Рис, да, еще и потому, что я напомнила ему о таких вещах, он решил, что я думала о нем именно так, будто он был определенным типом парней, которым по своей фактуре мог бы быть, но он не собирался быть с Рис таким.

Я приблизилась и прошептала:

— У меня складывается впечатление, что ее мать не самая лучшая мать на земле. Кто-то должен присматривать за ней. Она мне нравится. Поэтому решила, что буду присматривать за ней. Вот почему я так тебе говорю.

Он выдержал мой взгляд, мускул на его щеке перестал дергаться, пробормотав:

— Хорошо. Потому что она нуждается в женской заботе, потому что ее мама чертова сука.

Вот оно. Подтверждение моих догадок.

Я убрала руку с его плеча и подбодрила:

— Иди, веселись, и, знаешь, если вы не управитесь до ужина, будет ведь жаль, если ей придется мчаться через поле к себе домой, чтобы поесть. Она должна остаться у нас. Я буду счастлива позвонить ее отцу, если так будет.

Это вызвало у меня усмешку.

— Я мог бы узнать, но думаю, что у Риси полно домашних заданий, — сообщил мне Фин. — Ей определенно придется остаться у нас на ужин.

Риси.

Мило.

Если он так ее называет, наверное, ей нравится.

— Тогда мне лучше заранее позвонить Майку, — пробормотала я.

— Ага.

Я улыбнулась ему.

Он улыбнулся мне в ответ.

Затем побежал вниз по лестнице.

Я прислушивалась, так поступила бы любая беспокойная тетушка-сваха, как только услышала доносящееся снизу бормотание и открывающуюся и закрывающуюся заднюю дверь, бросилась в конец коридора и выглянула в окно, чтобы подглядеть за двумя подростками, идущими по полю. При этом не испытывая никаких угрызений совести, наоборот, я испытывала восторг, когда на трети пути по полю Фину надоело стесняться Рис, и он, поддразнивая, толкнул ее. Она отлетела в сторону, и Фин, естественно, должен был ее поймать, чтобы она случайно не упала, что он и сделал, схватив ее за руку и притянув к себе.

Не отпустив ее руку.

Я наблюдала, как она откинула голову назад, глядя в его сторону, улыбаясь ему.

Фин делал то же самое, но смотрел сверху вниз на нее, в то же время притягивая ее ближе.

Серьезно, моему племяннику было все же семнадцать.

Я улыбнулась, отвернулась от окна и вспомнила о своих не совсем чистых руках. Поэтому пошла в ванную, вымыла их, вытерла полотенцем, захватила с собой свое грязное полотенце и вышла.

Потом остановилась.

Фин заставлял Кирби в своей комнате делать домашние уроки. Как это уже случалось с тех пор, когда я вернулась домой, знала, что Кирби не спустится и не расположит свою задницу перед телевизором, пока не сделает все уроки.

Однако, я понятия не имела, где была Ронда. Было два варианта — кухня или спальня. Ее не было на кухне.

Поэтому я направилась к ней в спальню.

Дверь была слегка приоткрыта, я постучала, просунув голову внутрь.

— Ронда?

Она лежала на боку на кровати, спиной ко мне. Тишина. Она часто так делала, лежала на кровати, не читая, не смотря телевизор, просто лежала.

Нехорошо это.

— Ронда, милая, ты спишь? — тихо спросила я.

Она перекатилась, села, ее ноги соскользнули с кровати, она посмотрела на меня.

Я хорошо знала своего брата. Знала, что моего брата привлекала Ронда, так она была очень чувствительной, и он считал, что ее нужно оберегать и защищать. Но мой брат был красивым мужчиной, поэтому нашел себе очень красивую женщину. Двадцать лет спустя с двумя детьми, она оставалась такой же хорошенькой. Густые темные волосы, подстриженные до плеч, не слишком модная прическа, но стильная, определенно ей очень подходила. Большие голубые глаза. Безупречная кожа.

Теперь волосы не были уложены, даже немного растрепаны, глаза стали пустыми, кожа бледной даже для Индианы. Несмотря на то, чем я питаюсь и как, совсем не часто занимаюсь спортом, но выгляжу совсем не так привлекательно.

— Привет, — поздоровалась она со мной, словно я была гостьей.

Я уставилась на нее. И вспомнила о Фине, ищущего утешения и получающего его от милой, застенчивой девочки-подростка, а не от своей матери, и это воспоминание всколыхнуло меня, поэтому решила, что пришло время сделать еще одну попытку.

Я вошла в комнату и сообщила:

— Кларисса Хейнс собирается позаниматься с Фином домашним заданием, она останется на ужин.

Ронда склонила голову набок, выглядя при этом слегка озадаченной.

Затем заявила:

— У меня есть две упаковки куриных грудок. Каждый из мальчиков съедает по две порции. Если у нас с тобой будет по одной, то нам хватит.

Я только что ей сообщила, что Фин встречается с дочерью моего парня, живущей по соседству от нас, а она может мне ответить только про куриные грудки?!

Я прошла вглубь комнаты и с улыбкой сообщила:

— Она ему очень нравится.

—