Однако я не ожидал, что все так обернется. Но ты не волнуйся, когда луканианцы будут побеждены, все вернется на круги своя». — заверил его Давос.

Беркс просто хочет получить некоторое психологическое преимущество в последующем разговоре. В конце концов, только мэрия и совет города могут принять решение, заставить ли наемников закрыть рынок, поэтому он больше не преследовал его по этой теме, а решил вернуться и доложить всё Фриису. Войдя в шатер Давоса, он сразу же сказал: «Луканцы могут напасть на Турий через 2 дня. Поразмыслив, стратиги решили встретить врага и просят тебя принять участие в будущей битве».

«Скажи мне, каков план стратегов Турии?». — спросил Давос с сарказмом. На самом деле он чувствовал себя беспомощным, как участник этой войны, он даже не имел права участвовать в обсуждении, что казалось ему очень странным.

Он знал, что так было и тогда, когда греческие наемники находились под командованием Кира Младшего, но в то время наемники составляли половину их численности, и они были сильны. Поэтому Кир Младший сильно полагался на них, к тому же он заранее обманул наемников и скрыл о восстании. Поэтому, когда возникали какие-то требования, он советовался с ними, как, например, Клеарх. А когда Кир Младший погиб на войне, наемники были главной силой во всем, поэтому командиры обсуждали все подряд.

Сейчас у Давоса появилось неприятное чувство, как тогда, когда он только пришел в этот мир, будто всё решают другие, а он не может решить свою судьбу.

Беркс тоже был не менее беспомощен. На самом деле, Фриис однажды предложил позволить лидерам наемников участвовать в обсуждении и вместе планировать битву, но Куногелат решительно отказался, сказав, что это предотвратит инцидент, как с Дионисием.

(Дионисий — тиран Сиракуз, однажды он был изгнан из власти демократами. После этого он спокойно привел наемников в город и разбил демократов, тем самым обеспечив себе трон диктатора Сиракуз)

Предложение о найме наемников было предложено Фриисом, которое было обсуждено стратегами, и совет одобрил его. Затем по рекомендации Фрииса послали Беркса начать вербовку, чтобы он не вызывал подозрений.

«По данным разведчиков, в луканской коалиции более 10 000 человек. С нашей стороны у вас более 2000 солдат, у Дракоса тоже более 2000, Таранто прислал 1500 подкреплений, а Турий — 4000 с 200 кавалерией, и общее число приближается к 10 000».

Беркс закончил представлять силы обеих сторон, затем поднял ветку и сравнил ее на земле: «По плану страгоев, подкрепления Таранто будут на правом фланге, а из-за их минимальной численности к ним добавится тысяча солдат Адриана и Сеста. В центре будет стоять наша армия, но из-за последнего поражения число молодых и среднего возраста граждан Турии сильно сократилось, и из-за этого более половины из 4 тысяч солдат — граждане старше 40 лет. Поэтому мы добавим тысячу солдат из Дракоса в центре. Поскольку ваши войска опытны и сильны, ты будешь командовать левым крылом вместе с сотней кавалерии. Еще сто тарантских кавалеристов будут на правом, и, конечно, это только план. Когда дело дойдет до поля боя, он может измениться в зависимости от положения противника».

Беркс закончил объяснять и посмотрел на выражение лица Давоса.

Давос подпер подбородок одной рукой и смотрел на рисунок на земле, размышляя, и долгое время ничего не говорил.

Беркс начал нервничать.

«Не хочешь ли ты выслушать мое мнение?». — Давос поднял голову, указал на рисунок на земле и спокойно сказал: «Это распределение войск, данное Турием, должно быть относительно сбалансированным. И очевидно, что стратег хотел использовать оборону, чтобы затянуть атаку противника через длительное противостояние».

Беркс кивнул, потому что Фриис сказал нечто подобное, когда объяснял ему, почему он поступил именно так. Давос действительно заслужил свою репутацию, просто взглянув на рисунок, он смог разгадать намерения стратегов.

«Хотя я не сражался с луканцами, но я сражался со многими горными народами в Персии. Их боевые качества должны быть примерно похожи: они свирепы, но слабо организованы и плохо вооружены. Однако есть несколько проблем, о которых нужно напомнить твоим стратегам».

Давос повысил тон и сказал: «В прошлом году в битве с луканцами погибло более 10 000 граждан Турии, что означает, что почти 10 000 комплектов отличного снаряжения греческих гоплитов попали в руки луканцев. Они могут использовать это снаряжение, чтобы полностью обновить свою армию. Во-вторых, согласно моим разведданным, в луканской коалиции не менее 13 000 воинов, что на 3 000 больше, чем у нас. Это означает, что их строй будет плотнее, чем у нас, и они не только будут иметь большую силу удара и натиска, чем мы, но и угрозу зайти с фланга. Они только что одержали великую победу, и их боевой дух будет намного выше, когда они столкнутся с нами, и, насколько я могу судить, вы, турианцы, боитесь луканцев от всего сердца, и поэтому трудно сказать, кто отступит первым после долгой битвы»

Давос использует ветку, чтобы нарисовать на земле рисунки, которые представляют центр Турии: «Не забывай, ччто половина ваших сил включает «стариков».

Уверенность Беркса в том, что «греческий гоплит вступает в схватку с дикарями, не боясь их перед лицом войны», была поколеблена из-за слов Давоса.

«Хочешь услышать мой план?». — спросил Давос после молчания.

 

***

Парис — сын троянской царской четы Приама и Гекубы, именно он украл прекрасную Елену. Её похищение положило начало затяжной и кровопролитной войне, которая позже получит название Троянская. В военный конфликт оказались втянуты все жители Спарты и Трои. Не обошли вниманием битву и знаменитые герои. На стороне троянцев выступил Гектор – родной брат Париса, а сторону спартанцев занял Ахиллес. Фактически Парис виновник развязывания Троянской войны.

Глава 78

«Пожалуйста, скажи». — попросил Беркс.

«Расположение будет таким же, я по-прежнему буду слева, Таранто — справа, а люди Турий — в центре. Но все 2000 наемников и 200 кавалерии из Адриана, Дракоса и Сесты я поставлю слева. Затем я поведу более 4000 пехоты и 200 кавалерии, чтобы в кратчайшие сроки разгромить правое крыло врага, и, взаимодействуя с центром, атаковать сердце врага, тогда победа во всей битве будет лишь вопросом времени».

«Ты уверен, что сможешь победить врага в кратчайшие сроки после того, как мы дадим тебе право командовать 2000 наемников и 200 кавалерией?». — спросил Беркс.

«В битвах бывает столько непредвиденных факторов, что я узнаю об этом только после сражения. Однако, на мой взгляд, мой