слюбится. Не дракон Хэйла ее примет, так человек. Глядишь и получится ребенок-то.

Да только Хэйл на это был несогласен. Вот и искали.

Не стоит быть столь наивной.

Спустившись по лестнице, вернулась в свою комнату и села на кровать.

Мысли раздирали душу.

Я боялась. Сама не понимала чего больше.

Боялась, что отец узнает. Как он ко всему этому отнесется? Он ведь любит брата, а тут такой удар.

Я испорчу Ульви предстоящий праздник. Он ведь обрел свою избранную, а тут скандал.

А мама...

Я закрыла лицо руками. Она же ребенка ждет. Ей совсем... Совсем никак нельзя волноваться.

Что делать?

Упав на матрас, повернулась набок и прижала ноги к груди. А после и вовсе натянула одеяло на голову.

Что делать?

Ответа у меня не было. Как-то незаметно обида отошла на второй план и теперь в душе правил страх. Родители еще ничего не узнали, а я уже чувствовала перед ними вину. За то, что не рассказала о той ночи. За то, что мама будет теперь страшно переживать. Нервничать. За то, что папа поссорится с братом. А еще все разлетится по родне.

Это скандал! Не просто сплетни потаскают, а настоящий!

А у Ульви ведь будет помолвка, свадьба. А Маника...

Я запустила пальцы в волосы и сжала. Я омрачу и ее счастье. Вместо приготовлений к главному празднику в ее жизни, все будут носиться со мной...

Страх настолько меня сковал, что я давилась вдохами.

Как я посмотрю на них после всего этого?

Как? Голова становилась тяжелой.

Там, снаружи, погремел гром. Гроза приближалась.

Обняв колени, я закрыла глаза.

Оуэн обо всем узнает... а дальше...

Я не знала, что будет потом. Что будет с нами. Как он все это воспримет? Ему будет больно, так же, как и мне. Я не хотела этого.

Ничего не хотела…

Такая безнадежность накатила. Я испортила всем жизнь...

Закрыв глаза, вслушалась в звуки грозы. Ветер крепчал, обрушиваясь на дверь, ведущую на террасу.

Вспомнилась наша первая там встреча с Хэйлом. Лучше бы я никогда не произносила его детского имени. Лучше бы никто никогда не узнал правды. Я бы приняла его браслет... И узнала бы. Да, указала бы на нужный, даже если бы передо мной лежали тысячи. Красивое плетение синих и красных жгутов.

В глазах защипало с новой силой.

Погрузившись в пучину собственного отчаянья, кажется, уснула. Но из забытья меня вывели громкие крики.

Мужские, злые...

Они доносились из сада...

Сходя с ума от ужасного предчувствия, сломя голову неслась вниз по лестницам, перепрыгивая через одну ступеньку. Чтобы платье не мешало движению, сжала подол спереди и задрала чуть ли не до самых колен. Не до приличий сейчас. Хватаясь второй рукой за перила, старалась как можно быстрее добраться до дверей.

Что меня гнало — сама не понимала. Какой-то внутренний голос визжал - я обязана сейчас быть в саду.

Там сверху что-то с грохотом закрылось. Послышались взволнованные мужские голоса.

Видимо, не я одна не спала в столь позднее время.

Впереди мелькнула последняя ступень. Сердце забилось сильнее.

В голове загудело. Мне нужно было туда и быстро.

Отпустив платье, миновала большой холл и поспешила к дверям.

Навалилась на них — открыто, еще не заперли на ночь.

Крыльцо, снова ступени... Поскользнувшись, чуть не упала, но вовремя выставила руку, лишь коснувшись земли. Выпрямившись, перевела дыхание.

Раскат грома оказался столь неожиданным, что я присела. Мгновение — и небеса разорвала надвое молния.Ветер, грозно завывая, обрушился на кроны деревьев, клоня их до треска в стволах.

Медлить было нельзя...

В потемках, особо не разбирая дороги в свете уличных масляных фонарей, побежала за дом в сторону сада. Крики становились громче, словно там кого-то убивают.

Тревога нарастала, мне казалось я узнала голос.

Отгоняя от себя ужасные мысли, предпочитала в этот момент ни о чем не думать.

Не получалось.

Мой нос уловил запах гари, только какой-то странный — будто кто-то жег свежие зеленые кусты и траву. Эта вонь становилась сильнее.

За спиной послышались шаги, я была на тропинке уже не одна.

Завернув за угол, пробежала через кусты гортензий и замерла, глядя на небольшую освещенную фонарями площадку.

Хэйл!

Мне было сложно узнать своего генерала. Сейчас в его облике осталось мало чего человеческого. Блики фонарей отражались на серебряной чешуе, покрывавшей практически все его лицо. В волосах воспламенялись черные магические всполохи — тьма. Она же покрывала и его огромные руки. Опустив взгляд ниже — пошатнулась.

Дядя Сэтт.

Он стоял на коленях перед замершем в обороте сыном. Его горло крепко сжимала ладонь Хэйла.

— Отпусти его! — вскрикнула я и рванула к ним, но не успела сделать и нескольких шагов, как кто-то поймал меня за талию и откинул назад.

— В дом, Айла! — грубо рявкнул на меня Ульви.

— Нет, — я снова попыталась добраться до своего дракона, но меня нагло оттеснили.

— Уходи, быстро! — скомандовал появившийся вслед за братом отец.

— Не уйду! — упрямо прошипела, глядя на своего избранного.

Он будто не слышал нас — все его внимание было сосредоточено на отце.

Послышались шаги и на тропинке возникли Бран и Льюис. Оба в домашних штанах, волосы взлохмачены, глаза заспанные.

— Что с ним? — поинтересовался младший из компании.

— Кто его знает, — Ульви сделал несколько шагов вперед и отпрянул.

Трава под его ногами стремительно почернела и рассыпалась в пыль.

— Это пламя смерти, не приближайся к границе с ней. Так Хэйл выгорит и очень быстро, — эта фраза Брана повергла меня в ужас.

Выгорит!

Лишится магии!

Части души!

Сглотнув, я ощутила укол в сердце. Словно в него кто-то раскаленную спицу воткнул.

— Если он убьет отца, то дело вообще дрянь! — голос Льюиса звучал до пугающего спокойно. — Нужно изолировать генерала и быстро. Император не будет рад потери такого военачальника.

Выдохнув, я обернулась на него. О чем он вообще думает в этот момент?!

— Хэйл, племянник, — громко закричал папа, — отпусти его. Слышишь! Успокойся и разожми ладонь.

— Брат, отойди от отца, не усугубляй, — поддержал его Ульви.

Он осторожно обходил площадку по кругу.

Запах жженой травы усиливался. Кусты за спинами мужчин вспыхнули черно-фиолетовым пламенем. Легкий порыв ветра обратил их в темно-серую пыль.

Сообразив, что это, прикрыла глаза. Хэйл не контролировал магию. Он действительно мог выгореть, но самое страшное — убить отца. Просто испепелить его. Я не могла допустить этого.