Современные восточные авторы так малоизвестны за рубежом, что начитанный иностранец не может назвать кого-либо из них. Поэтому задача по ознакомлению с Востоком досталась благожелательно настроенным «интерпретаторам». Весьма уважаемым среди них является британско-американский прозаик Лафкадио Херн, преподававший в Японии четырнадцать лет до своей смерти в 1904 г. Кульминацией его творчества (восемь книг, состоящих из кратких очерков, материалы для которых он брал из жизни или переводов народных сказок) была книга «Япония: попытка интерпретации». Опьяненный красотой Японии, он тем не менее ощутил твердый стержень ее народа. Херн обнаружил нравственную высоту там, где японские философы отрицали ее, — в жизни женщин. Наполовину грек, родившийся на ионическом острове Лефкас, в честь которого он был назван, он увидел в синтоизме утраченную веру Аркадии и сравнил японские культы войны и красоты с аналогичными культами классической Греции. Являясь синкретистом, Херн ссылался на цикл буддийской кармы как доказательство доктрины Герберта Спенсера о сверхматериальной эволюции. Он сурово критиковал тех, кто «изменил» религии предков, став христианином.

Наиболее сильные впечатления о Китае содержались в работах Перл Сайденстрикер Бак, эпический роман которой «Хорошая земля» принесла ей Нобелевскую премию в 1938 г. Бак хорошо знала Китай: она была последовательно дочерью и женой миссионеров. Почти такими же известными были работы получившего образование в США писателя и ученого Линь Юйтая, особенно «Моя страна и мой народ».

Самым видным претендентом на мировое признание среди философов Дальнего Востока является Ху Ши. Он, будучи необыкновенно одаренным ребенком, к двенадцати годам изучил китайскую классическую литературу, продолжил учиться под руководством Джона Дьюи в Колумбийском университете. Подобно Кагаве, он был сторонником проведения реформ, использовал свой авторитет ради утверждения разговорного китайского языка («байхуа»), Свои объемистые работы Ху Ши писал на разговорном языке и не прибегал к архаичному стилю, который использовался во всех официальных заявлениях. Одним из признаний его заслуг было назначение Ху Ши послом в Вашингтоне во время войны.

Трудности набора на линотипе иероглифов, при котором требуется столько наборных касс, что те занимают целую комнату, ограничивало тиражи ежедневной прессы стран Дальнего Востока. Современные газеты появились в Токио в 1872 г. К 1940 г. в Японской империи публиковались 1800 ежедневных газет — против 2000 в США. Более 80 % их в некоторой степени субсидировались. Доминировали пять газет, каждая с тиражом больше одного миллиона экземпляров: в Токио «Асахи», «Нити Нити» и «Иомиури»; в Осаке «Асахи» и «Майнити». Маруяма Рюдзэн, японский Нортклифф (Альфред Хармсворт, 1-й виконт Нортклифф, 1865–1922 гг., английский бизнесмен и общественный деятель, газетный магнат, создатель в 1896 г. и владелец первой британской деловой газеты «Дейли мейл»; в 1905 г. получил титул барона Нортклифф, с 1918 г. — виконт Нортклифф. — Пер.), владелец «Асахи пресс», был до своей смерти в 1933 г. поборником свободы.[347]

Ни одна газета в Китае не имела столько читателей и такого авторитета. Большинство ежедневных газет были местные и недолговечные, хотя в 1936 г. их насчитывалось 900, большинство из них печатались на «байхуа». Не было ни одной местной ежедневной газеты за пределами Бангкока, где 22 газеты издавались на тайском языке. В 1940 г. по крайней мере девятью газетами владели японцы. Англоязычная пресса была представлена 3 ежедневными газетами в Японии (из которых «Джапан таймс» поддерживалась МИДом), 12 в Китае, 2 в Сиаме, несколькими в Маниле. Несколько британских газет выходили в Стрейтс-Сетлментс и Рангуне и голландских — в Нидерландской Индии.

Еженедельные журналы были редкими, но в одной Японии в 1939 г. публиковались более 700 ежемесячных или ежеквартальных журналов (после того как большое число было запрещено полицией после Китайского инцидента (7 июля 1937 г. началась японо-китайская война после «инцидента у Лугоуцзяо», называемого еще «инцидентом на мосту Марко Поло», когда японские войска, проводя маневры, обстреляли китайский гарнизон. — Пер.)). Некоторые периодические органы издавались на более чем 500 страницах в номере в большом формате. Характерно, что научных, технических и литературных журналов издавалось в четыре раза больше, чем развлекательных.[348] Несколько журналов общего характера выходили в свет в странах Юго-Восточной Азии, хотя небольшое количество журналов издавалось на правильном литературном английском языке бирманскими, индийскими или китайскими интеллектуалами, получившими образование в колледже.

Власти в Восточной Азии менее уважительно относились к прессе, чем в Европе.[349] До 1930 г. пресса не стала объектом научного исследования. В Китае законы о цензуре запрещали «совершать нападки на Гоминьдан или на три народных принципа» (политическая доктрина, разработанная китайским политиком и философом Сунь Ятсеном и основанная на трех принципах: национализме, народовластии и народном благосостоянии. — Пер.) или публиковать сообщения, «наносящие ущерб» Китайской Республике. В Японии закон о прессе требовал залога в тысячу иен как гарантию хорошего поведения всех лицензированных периодических изданий. Могли налагаться штрафы за критику не только японского правительства, но также дружественных Токио государств. Редакторы заключались в тюрьму в независимых странах чаще, чем в колониальных.

С начала XX в. научные журналы издавались во всей Восточной Азии; большинство, особенно финансируемые государственными органами, печаталось на английском языке. В 1937 г. японцы публиковали на своем языке 6 журналов по астрономии, 5 — по математике, 22 — по медицине и много журналов по лесоводству, метеорологии и сейсмологии. На китайском языке издавалось почти в 20 раз меньше научных журналов, и почти все они прекратили существование в результате японской агрессии 1937–1945 гг.

Японские ученые получили мировое признание в области научных исследований, самым выдающимся ученым, вероятно, был Ногути Хидэё из Института Рокфеллера. Профессор Саганэ (университет Тэйдай) стал одним из первых специалистов в области ядерной физики в Калифорнийском университете. До начала войны на Тихом океане в кампусе Императорского университета Осаки начал работать циклотрон. Однако до 1949 г. ни один ученый из Восточной Азии не получил Нобелевскую премию в какой-либо области.