– Не оборачивайся. Нельзя…

Людвиг, как пришибленный, стоит и слушает песню, которую разучивал во время службы. Петь Людвиг не умел и никогда ее не пел, но слова знал. И когда мужики заводили эту песню, он вместе со всеми открывал рот, делая вид, что поет.

Парень стоял, пока песня не кончилась, и вместе с Пестом продолжил путь к лодке.

Через несколько минут два молодых мага столкнули лодку в воду и, взявшись за весла, начали грести в сторону берега Гвинеи. Молодой маг воздуха последний раз оглянулся на остров, на котором, казалось, слышалась песня, и повторил слова ведуна:

– Нет на вас ни долга, ни дела на этом свете…

Ратмир и Пест стояли у стены, пока вельможи выстраивались в плотный ряд в положенном месте, согласно рангу и заслугам перед государем.

Учитель поправлял китель на молодом универсале и давал последние наставления:

– Когда вернешься в свои земли, сильно не затягивай. Сразу всех собери и объясни ситуацию. Будут проблемы или бунты – сразу сообщи. Мы тебе пару наших спецов вышлем. Если получится взять на службу степняков – бери. Охрана из них отличная. Пару дальних сел выдели, где поселятся их семьи, и будет в самый раз. Они народ непоседливый, поэтому в разъездах будут постоянно. Граница, считай, на замке. С ними только одна морока. Если они долго не будут воевать – сами в набег пустятся. Тут смотри сам, я могу за неплохую монету у тебя молодняк забирать на службу, в общем, сам посмотришь…

– А может… – попытался вставить своё слово Пест.

– Не может, степняков мы давно используем, их натуру и обычай знаем. И вот еще что… – Ратмир оглянулся, оценивая оставшееся время, и вновь зачастил: – Мы тут собирали Малый совет в Ордене и пришли к мнению, что надежнее будет не складывать все яйца в одну корзину. Тебе надо построить город, или, по крайней мере, большую крепость в восточных землях. Не простую крепость, а крепость-склад. С подземными хранилищами «вечной мерзлоты», зернохранилищами, мельницами и большими амбарами. Мы тебе поможем, это не обсуждается. Мы решили, что хранить все припасы в столице слишком рискованно. Нам необходимы альтернативные запасники. В идеале таких крепостей надо четыре-пять, но положиться пока толком не на кого. Да… Ты приносил нам тот сыр, залитый в пчелиный воск… Как он называется?

– Куприянский, – подсказал Пест.

– Точно! Так вот. Если этот сыр пролежал 10 лет, то мы готовы скупать его в любых количествах. Сыр очень сытный и довольно вкусный, к тому же не требует готовки. Это идеально в походных условиях. Орден хочет наложить ограничения на право торговли этим продуктом.

В зале зазвучали трубы, и из позолоченной двери вышел государь, худощавый мужчина с сединой в волосах, одетый в традиционную одежду, расшитую золотом. Он не спеша, с достоинством прошел к трону и сел на него. За государем засеменил слуга, державший на вытянутых руках красную атласную подушку. На подушке лежал тяжелый полуторный меч «Первого Государя».

Мужчина, одетый в золотые наряды, нехотя и с натугой взялся за меч и поставил его острием вниз, оперев на него руки.

По залу еще раз разнесся призывный звук поющих труб.

– Спокойно, я с тобой. Мне, как твоему наставнику, разрешили быть рядом, – слышится голос Ратмира над ухом. – Делай, как я говорю. Будет не по себе, это трон, тот еще артефакт… Мы уже вряд ли увидимся, меня посылают на другой континент дипломатом, но я буду за тобой приглядывать. Ты готов? Сейчас объявят нас…

Было очень трудно сфокусировать внутренний взор. Золотые колонны, золотая лепнина на стенах, потолке и каждой мало-мальски важной детали интерьера. Взор, ради интереса, цепляется за петли высоких, массивных дверей, больше похожих на ворота. Опять золото. Там, где нет золота – белый мрамор. Где нет белого мрамора – золото…

В бок утыкается локоть. Голос учителя звучит строго, стальные нотки заставляют мурашек по спине пуститься наутек.

– Не стой столбом! Со мной, шаг в шаг, с левой и… раз! Левой… левой… Я рядом, не дрейфь!

Голова чиста и мысли отсутствуют, но что-то заставляет чувствовать скованность. Из потаенных глубин души поднимается необъяснимый страх.

Вопреки всему, ноги автоматически выполняют приказ, и на середину зала перед троном выходят два мага, идущих нога в ногу и чеканящих шаг.

В обозначенном месте, там, где заканчивался белый мрамор и начинался золотой орнамент, оба мага остановились и изобразили глубокий поклон с прямой спиной.

Одетый в белоснежные одеяния мужчина на троне внимательно рассматривал представших перед ним двух магов и слегка улыбался. В руках он сжимал эфес тяжелого, украшенного золотым орнаментом и драгоценными камнями меча. Худые пальцы и тощие предплечья не просто намекали, а кричали о том, что меч, упертый острым концом в землю, всего лишь символ, регалия власти, позволяющая восседать на троне и зваться государем.

Справа от трона встает мужчина в роскошных одеждах и свитком в руках.

– Ратмир Бессмертный и Пест Средний. Маги на службе славного государства Гвинея! – прозвучал голос мужчины, представившего магов. Его наметанный взгляд скользил по расправленному свитку, с которого он читал полагающиеся в подобных ситуациях слова. – Сегодня, в девятый день, восьмого месяца 3278 года от Первого государя, мы собрались здесь, чтобы засвидетельствовать право достойного человека на наследное дворянство. За доблестное ратное дело и проявленную самоотверженность в деле войны с Темными тварями Песту Среднему жалуется орден «Ратного дела» второй степени!

Перед Пестом тут же появились двое слуг. Один держал на красной бархатной подушке золотую медаль в виде четырехконечной звезды на толстой серебряной цепочке. Второй слуга торжественно повесил на шею юноши этот довольно тяжелый отличительный знак. Как только орден оказался на груди ведуна, оба служки быстро ретировались, а церемониймейстер снова начал говорить.

– За самоотверженную помощь народу славного государства Гвинея, несмотря на ущерб собственному имуществу, благосостоянию и праву, Пест Средний… – тут церемониймейстер оторвал взгляд от свитка и взглянул на государя. Тот уже встал и был готов выполнить действия, положенные по протоколу. – …удостоивается чести быть посвященным в Рыцари Короны славного государства Гвинея!

Церемониймейстер умолк и свернул свиток, а худощавый государь довольно тихо, но четко произнес:

– Подойди и прими благодать от меня и Гвинеи, родины нашей.

Пест медленно подошел к государю на расстояние вытянутой руки и остановился. В какой-то миг мужчина в белых одеяниях замер, рассматривая перечеркнутые круги на повязке Песта и тихо, шепотом скомандовал:

– Оголи глаза.

Совсем еще юный ведун поднял руку и стянул повязку, явив государю свои пустые глазницы.

– Где глаза оставил? – вновь очень тихо спросил государь.