— Очевидно да, Ваше Величество.

— И они, — Королева показала на полицейские катера и вертолет, — хотят уничтожить эту лодку?

— Нет, Ваше Величество. Даже американским полицейским офицерам не разрешается носить столь мощное оружие. Насколько я понимаю, они собираются высадить на борт подводного судна абордажную команду по борьбе с наркотиками; эти спецагенты откроют люк с помощью пневматических инструментов, изначально разработанных для того, чтобы вскрывать двери крэковых притонов.

— Крэковых притонов?

— Они, Ваше Величество, очень похожи на старые гонконгские притоны, в которых курили опий, только похуже обставлены.

— А почему субмарина на поверхности? Мы много знаем о субмаринах. Почему она не нырнет, не спрячется?

— В бухте слишком мелко, и под водой идти небезопасно, Ваше Величество, а главный выход занимаем мы.

— Наш корабль не дает им сбежать?

— Да. Если они попытаются выйти из теснины в другом участке, даже если будут идти полностью на поверхности, лодка почти наверняка сядет на мель.

— Так отойди в сторону, — рявкнула Королева. — Дай им пройти.

— Но…

— Это будет достойная расплата, — сказала Королева — уже Самой Себе. — Так Мы будем квиты.

— Ваше Величество, — возразил было капитан, — я думаю…

— Но Мы не приказывали тебе думать, — ответила Королева и сурово посмотрела на него, а тон Ее намекал на полночную гарроту либо ячменную лепешку, посыпанную стрихнином. — Скажи-ка на милость, верноподданный, кто на свете самая властная и богатая женщина?

Капитан напряженно сглотнул.

— Вы, Ваше Величество.

— Повтори, пожалуйста.

— Вы, Ваше Величество.

— Еще раз.

— Вы, Ваше Величество.

Королева улыбнулась, слегка шевельнув мизинцем; капитан развернулся на каблуках и рявкнул рулевому:

— Полный вперед, десять градусов по правому борту, сейчас же! Уйти как можно дальше!

— Есть, сэр! — с готовностью ответил рулевой. Суперлайнер освободил путь подлодке; «Ябба-Дабба-Ду», направляемая неусыпным сонаром Асты Уиллс, немедленно воспользовалась открывшимся проходом и вышла в фарватер на максимальной скорости.

— Фузилер! — крикнула Королева. Рядом с Ней тут же образовался английский солдат в припудренном парике и с мушкетом. — Отвлеки вот это, — скомандовала Королева, показывая на вертолет ФБР. — Нацель на него пушку и пригрози, что уничтожишь его, если не представится. Выбирай слова подлиннее, строй сложные фразы, притворись, будто не расслышал ответа.

— Ваше Величество, по-настоящему открывать огонь надо?

— Нет, но показывай всем видом, что собираешься. Потом скажем, что Мы приняли его за ирландцев. Марш! — Фузилер отсалютовал, щелкнул каблуками и понесся на орудийную палубу. — Капитан!

— Слушаю, Ваше Величество!

— Касательно полицейских катеров. Когда субмарина минует Нас почти полностью, начинай маневр, словно собираешься ее прижать, но в результате ты должен лишь рассеять полицейские катера. — Королева помахала руками, словно что-то рубила. — Потом извинишься перед американскими властями за то, что так плохо водишь корабль, и Мы тебя публично выбраним.

— Есть, Ваше Величество! — Подбородок капитана рьяно подпрыгнул. — Рулевой! К резкому развороту на левый борт товьсь. Подать сигнал «опасность столкновения»!

— Есть, сэр!

— Вот теперь Нам весело, — заключила Королева.

В первую очередь я пропагандирую не капитализм, а эгоизм; в первую очередь я пропагандирую не эгоизм, а разум. Если человек признает превосходство разума и постоянно его применяет, то все остальное приложится… Разум в процессе познания влечет за собой развитие эгоизма в этике, а это влечет за собой развитие капитализма в политике.

Айн Рэнд, журнал «Объективист», сентябрь 1971 г.

Маркс, Энгельс, Ленин и Сталин показали нам, что необходимо добросовестно изучать условия существования и основываться на объективной реальности, а не на субъективных желаниях… мы должны полагаться не на субъективное воображение, не на преходящий энтузиазм, не на безжизненные книги, а на факты объективного существования… и, руководствуясь принципами марксизма-ленинизма, делать правильные выводы…

Мао Цзэдун[224], «Избранные труды»

Если бы я был соловьем, я бы пел, как соловей; был бы лебедем — как лебедь. Но так уж получилось, что я разумное существо, следовательно, я должен восхвалять в своих песнях бога.

Стоик Эпиктет[225], «Беседы»

Место, где находится душа и орган управления произвольными движениями — то есть, по сути, всех нервных функций, — следует искать в сердце. Мозг — менее важный орган.

Аристотель, «О движении животных»

А ЕСТЬ А

Джоан с Змеем собирались из «Вавилона» прямиком направиться в Нью-Йоркскую публичную библиотеку — ту самую «НЙПБ», — но у Джоан появилось какое-то предчувствие, и она для начала позвонила домой. Паяц Нимиц[226], один из самых постоянных жильцов, помогавший днем присматривать за Святилищем, рассказал, что произошло за те несколько часов, пока ее не было.

Змею и расспрашивать почти ни о чем не пришлось.

— Максвелл?

— Максвелл, — подтвердила Джоан. Они поймали такси до Бауэри.

По сравнению с бедами, в которые он попадал в последнее время, новый фокус казался не таким уж страшным. Максвелл сдвинул всю мебель в своей комнате в один угол и зеленым гримом разрисовал стену. На фреске был изображен зиккурат вроде «Вавилона», увенчанный громадным глазом, от которого во все стороны отходили молнии. Это был ГЛАЗ АФРИКИ — так гласила подпись под башней; там были еще какие-то слова на непонятном Джоан языке. В правом нижнем углу рисунка зеленый кулак пытался окунуть в лаву вопящего мультяшного мышонка.

— Максвелл не смотрел вчера ничего про войну по кабельному? — поинтересовалась Джоан. — Может, еще и с обнаженкой?

— Не знаю, — ответил Паяц. Желая оказаться полезным, он добавил: — Но сейчас снова стали показывать «Героев Хогана»[227].