В отношениях со Светой ему нравилось, что он, привыкший к первенству, с радостью уступает ей главную роль каждый раз, как только они начинают предаваться сексу. Лишь во время завершающих встречи ужинов в ресторане Родик привычно возвращал инициативу себе, стараясь что-то компенсировать посредством шикарных заказов, которые раньше его рациональное мышление делать не позволяло…

Мысли вернулись к работе. В последнее время она интересовала Родика постольку поскольку и лишь при условии, что не вредила общению со Светой. Он выполнял все необходимое, но в значительной степени автоматически. Многие проблемы, которые недавно целиком владели его мыслями, отошли на второй план и не вызывали обычных для него бурных реакций. Его поначалу даже не очень взволновало, что Жора, получив деньги на закупку товаров, пропал. Родик периодически пытался дозвониться до него, но ничего не получалось. Несколько раз он позволил себе по этому поводу заговорить со Светой. Однако она, ссылаясь на то, что имела с Жорой шапошное знакомство через Анжелу, ничего внятного сказать не могла. Как-то Родик попросил ее навести справки через Анжелу. Вскоре Света сообщила, что та завела себе нового ухажора и с Жорой не общается. Родик, которого теребила Серафима, специально поехал в офис Жоры. Дверь ему никто не открыл. Подождав несколько часов и ничего не добившись, Родик заподозрил самое худшее и решил подключить Алексея. Однако на следующий день Жора позвонил и, по-всякому извиняясь, объяснил, что улетал на арендованном самолете в Таиланд, а там случилось что-то непредвиденное и пришлось задержаться. Товары давно в Москве, и он их в ближайшие дни привезет. Родик предложил встретиться, но Жора, сославшись на срочные дела, отказался, пообещав связаться, как только освободится. Родик успокоился, решив, что произошел форс-мажор и все скоро наладится…

Тут его размышления прервались. Он устыдился того, что думает о бизнесе здесь, в комнате, еще наполненной Светиными запахами.

Взглянул на часы и удивился — всего семь вечера. Родик пощупал волосы. Они уже почти высохли. Можно было собираться. Он оделся и вышел в коридор. Проходя мимо дежурной, сообщил ей, что у него пошла кровь из носа, и, дав триста рублей, попросил побыстрее заменить белье, хотя надежды на то, что он скоро вернется со Светой, он не питал, а без нее номер ему был не нужен.

От Мневников до дома Родик доехал меньше чем за десять минут. Так рано домой он давно не возвращался и поэтому не знал, что придумать, чтобы свести общение с Оксой к минимуму. Он совершенно охладел к ней как к женщине и опасался, что она это почувствует. В другие дни он, приходя значительно позднее, подолгу под предлогом работы засиживался в столовой, ожидая, пока Окса уснет. Свое поведение он никак не анализировал. Скорее всего, ему так было удобно. Взваливать на себя новые проблемы не хотелось. Да и зачем? В таком положении он уже бывал. Заехав во двор и припарковав машину, он вдруг решил не идти домой, а махнуть куда-нибудь поужинать. Поразмыслив, поехал в давно не посещаемый им ресторан «Метрополь»…

Прошло несколько дней. Света не звонила и на его звонки не откликалась. Родик пребывал в тягостном состоянии. Его мысли то и дело возвращались к одному вопросу: «Куда делась Света?» Как отыскать ее, Родик не знал. У него был только номер ее телефона. Все, что он знал о ней, сводилось к той информации, которую он получил при знакомстве. Сейчас он даже сомневался, что она работает стюардессой. Жора, у которого можно было получить какую-то информацию, опять пропал, хотя по его домашнему телефону отвечали и обещали передать просьбу перезвонить. Самые разнообразные предположения терзали ум Родика, но это было только верхом душевного айсберга. Что-то более сложное томило его, мешая нормально жить. Он старался загрузить себя работой в надежде заглушить терзания. Однако это удавалось лишь частично.

Так прошла неделя. Потом началась вторая, в первые дни которой Родик договорился о деловой встрече в Доме туриста. Приехал он туда намного раньше назначенного времени.

Поднявшись в ресторан, он устроился в дальнем углу, где мог спокойно побеседовать с Дубовицким по поводу финансирования мобильной связи. Поглядывая на вход в надежде, что и Дубовицкий появится раньше, он не спеша отхлебывал кофе и перебирал в уме основные вопросы предстоящей беседы.

Вдруг в ресторан вошли Жора, Света, Анжела и какой-то неизвестный мужчина. Они шумно уселись за столик. Родика они не заметили, да и не могли заметить из-за заслоняющей его колонны.

Родик был так поражен, что сперва даже растерялся и, как был, с чашечкой кофе в руках, так и застыл. Однако его деятельная натура быстро оправилась от удара, и мозг активно заработал.

Он переместился глубже за колонну и стал наблюдать.

Вскоре, сделав заказ, вся компания удалилась в направлении туалета. Родик кинул на стол первую попавшуюся купюру и быстро вышел из зала в фойе, откуда хорошо просматривался интересующий его столик. Бросив взгляд на часы, он понял, что до назначенной встречи оставалось минут десять. Поразмыслив, спустился ко входу в здание и буквально столкнулся с Дубовицким.

— Родион Иванович, рад вас видеть! — приветствовал Дубовицкий. — Должен перед вами извиниться. Поужинать, как договаривались, не получится. Позвонили из министерства и просили срочно приехать. Речь идет об очень крупном контракте. Отказаться я не смог. У нас есть около получаса. Давайте присядем прямо тут и переговорим. Ужин в следующий раз за мной.

— Жаль, — обрадовавшись, что в ресторан идти не надо, вместо приветствия сказал Родик. — Я рассчитывал, что мы пообщаемся. Надеюсь, ваш отказ от ужина не свидетельствует об отказе участвовать в нашем проекте.

— Это не связанные события, — отводя глаза, согласился Дубовицкий. — Хотя экономических проблем на нашем пути становится с каждым днем все больше. Заранее слышу ваши возражения. Уважаемый Лев Маркович мне каждый день напоминает о нашем договоре. В его лице на меня давят все соотечественники.

— Хочется ясности. Я ведь трачу средства, рассчитывая на соблюдение наших договоренностей. На НИОКР у меня денег хватит, а вот на массированную установку станций…

— Если мне не изменяет память, то этот этап планируется на осень.

— Да, но разрешительную документацию надо начинать оформлять, грубо говоря, сегодня. Это существенно. Необходимо знать, будут ли деньги. Тут может возникнуть ситуация по пословице «Отрезанный ломоть к батону не приставишь». И я потеряю в таком случае немало.

— Я понимаю… Честно скажу, что гарантий дать не могу, но и отказываться пока не вижу оснований.

— Это не тот разговор. Пустой мешок стоять не станет. Постарайтесь в ближайшие несколько недель определиться. Не скрою, что по ряду причин мне хотелось бы делать этот проект с вами. Однако на нет и суда нет. Я уже начал переговоры с Птушенковым.

Говорю это не для того, чтобы оказать на вас давление. Просто вынужден так поступать. Ситуация неопределенная. Буду искать и другие возможности финансирования.

— С моей стороны никаких препон не возникнет. Еще раз подчеркну, что проект мне интересен. Обещаю до конца июля полностью определиться. Я знаю, как вы любите народные наблюдения, поговорки. Я их тоже люблю. Больше всего мне нравится такая: «Никогда не говори «нет» за людей, пока они сами тебе его не скажут». Мудро? Вы вполне ей следуете, сейчас зримо воображая мой отказ. Не надо.