– Съешьте что-нибудь, Мэрили. От вас остались кожа да кости.

Мэрили с трудом выдавила улыбку.

– Многие сочли бы ваши слова комплиментом.

Душка не улыбнулась в ответ, вытянула губы в тонкую, резкую линию.

– Это не он. И я намерена стоять тут и ждать, пока вы откусите кусочек, даже если ваши дети будут драться на ножах за последний бисквит.

Судя по взгляду пожилой женщины, она не шутила. Мэрили поднесла к губам кусочек яичницы и вновь услышала из кухни смех.

– Что они там делают?

– Ешьте, и я вам скажу.

Мэрили стала послушно есть, почти не чувствуя вкуса.

– Смотрят ваш альбом. Боюсь, его оставили открытым на столе, и никто не подумал его убрать. – Душка даже не смутилась, хотя все знали, что альбом в последний раз брала она, пытаясь разгадать тайну прошлого Мэрили. Узнав об этом, Мэрили рассердилась, но Лили сказала, что Душка с Уэйдом пытались помочь.

– Что их так смешит? – Мэрили сглотнула.

– Думаю, прически и манера одеваться. Под некоторыми фото забавные подписи. Я не взяла очки, так что не могу вам сказать, под какими. Одно фото их особенно развеселило – оно им кого-то напоминает.

Мэрили положила вилку на тарелку и поднялась, услышав шум машины.

– Это Майкл. Скажите детям, что он приехал отвезти их в школу.

Душка еще плотнее сжала губы, оставив Мэрили гадать, что ее больше рассердило: тот факт, что Мэрили проглотила всего пару кусочков, или тот, что она окончательно струсила и боялась показать нос в школе, предоставив Майклу возить туда детей вплоть до самого Рождества. А как быть после Рождества, она даже не задумывалась.

Майкл подходил к крыльцу, когда она вышла ему навстречу.

– Как ты, Мэри?

– Получше. Спасибо, что возьмешь Лили и Колина. Тренировки отменили из-за погоды, так что после школы сразу вези их домой, так будет лучше.

В пятницу детей освободили от уроков, и Майкл согласился взять их к себе, хотя технически должен был забирать их лишь на выходные. Мэрили требовалось свободное время и место, чтобы понять, как быть дальше.

Тут же, как по сигналу, закапал дождь, несколько крупных капель плюхнулись в пыль, разбрызгав грязь.

– Иди на крыльцо, – сказала Мэрили, вставая под покатую крышу. Свинцовое небо готово было вот-вот разверзнуться. – Я бы пригласила тебя зайти, но у меня Душка.

Он понимающе кивнул.

– Ты приходишь в себя понемногу?

Она вчера вечером позвонила ему, рассказала про Джона, чтобы он узнал эту историю раньше, чем до него дойдут сплетни. С его стороны не было ни упреков, ни придирок, лишь понимание. Странно, но она была ему благодарна.

Посмотрев ему в глаза, она впервые не ощутила боли предательства. Она увидела лицо друга, которым он был все годы их брака и которого ей так не хватало. Она покачала головой:

– Если честно, нет.

– С тобой кто-то останется на выходные? Тебе нельзя быть одной – по разным причинам, но особенно потому, что приближается ураган. Кажется, он будет сильным.

– Все будет нормально. Тут отличный подвал, битком набитый фонариками, аккумуляторами и бутылками с водой. А Уэйд притащил мне радио, которое может работать в критических погодных условиях.

– Хорошо. Не забывай на всякий случай подзаряжать телефон. – Он мягко улыбнулся. – Кстати, мне нравится Уэйд. И нравится, что он притащил тебе радио.

Она неловко улыбнулась, не зная, как ответить.

– У тебя в новом доме есть подвал?

– Конечно. Мы тоже набили его всем необходимым, так что не стоит волноваться за Лили и Колина.

– Ладно. Волноваться я в любом случае буду, но теперь хотя бы знаю, что этого делать не стоит.

Дети выбежали из дома, одетые в темно-синие дождевые куртки, таща за спиной рюкзаки со всем необходимым.

– Не могу найти резиновые сапоги, – пожаловалась Лили, нахмурив лоб. – В школу я их не надевала, а в шкафу их нет.

– Поищу их – сами по себе они не уйдут, где-нибудь да валяются. Может, к тому времени, как я их найду, твоя нога вырастет на два размера, и они будут тебе как раз.

Сапоги были еще одним бесполезным подарком от родителей Мэрили, и если бы они так и не нашлись, она была бы только рада. Встав на колени, она широко распахнула руки.

– Давайте-ка обнимемся, мы же до воскресенья не увидимся.

Лили, как обычно, обняла маму первой, на правах старшей, потом крепко поцеловала в щеку и еще раз обняла.

– А это в честь чего? – спросила Мэрили.

– Просто так. Дженна говорит, у тебя тяжелые времена, и надо быть с тобой очень ласковой.

– Теперь мне гораздо лучше, потому что моя любимая дочь обняла меня целых два раза.

Лили улыбнулась и вынула из кармана свою любимую ручку с четырьмя разноцветными стержнями – когда сбоку этой ручки нажимали кнопку, она начинала переливаться всеми цветами радуги.

– Это если ночью тебе станет страшно, когда нас не будет рядом.

– Спасибо, Лили. Положу ее с собой в кровать.

Лили побежала к машине, низко опустив голову, потому что дождь уже начал хлестать. Мэрили почувствовала, как ей что-то перекинули через голову, и с удивлением посмотрела на Колина, вешавшего ей на шею свой бинокль.

– Если вдруг тебе нужна компания.

Мэрили ничего не поняла, но улыбнулась и обняла сына.

– Уверен?

– Уверен. Все выходные будет дождь, а там, где живет папа, одни дома, ни птиц, ничего. Подожду, пока вернусь. Следи за ним хорошо, а то Душка рассердится.

– Обещаю, – сказала Мэрили и встала.

Он сбежал по ступенькам и вдруг рванул обратно, чтобы вновь ее обнять. Подняв глаза, посмотрел на нее.

– Если огни погаснут, не бойся. В темноте все то же самое. Если закроешь глаза, вспомнишь, какое оно на самом деле.

– Спасибо, радость моя. – Мэрили наклонилась и чмокнула Колина в макушку. Повернувшись, он побежал к отцовской машине, забрался и захлопнул за собой дверь.

– Звони, если что-то будет нужно, – сказал Майкл. – Что угодно.

Она кивнула, и Майкл, подняв воротник куртки, побрел к машине.

– Колин говорит, что это волшебный бинокль. И что он все время видит белую собаку.

Повернувшись, Мэрили увидела в дверном проеме Душку, так и не снявшую фартук.

– Правда?

– У него живое воображение. Вы воспитали чудесных детей, Мэрили.

Мэрили смотрела на опустевшую подъездную дорожку. Дождь лил, быстро собираясь в лужи.

– Соглашусь, но думаю, это просто чудо.