— Интересно, — произнесла Ева, — как она среагирует на его рассказ. Не дай Бог у неё тоже где-то спрятан пистолет.

— Она им не воспользуется, — уверенно сказала Алёна-старшая, удобнее располагая своего отца на полу. — Против Игоря — ни за что. Даже если он бросится насиловать её, то… гм, она просто расслабится, чтобы получить максимум удовольствия.

Её сомнительная острота вызвала у Евы мимолётную улыбку, а меня вновь навела на грустные мысли о том, что какой бы из Алён не достался в будущем Игорь, для меня он потерян навсегда. Мне было до слёз жаль себя, а также жаль Юлю, которая сильно привязалась ко мне и теперь болезненно переживала наш с Игорем разрыв. Я, конечно, слишком молода, чтобы быть её матерью, но тем не менее…

«Вытри сопли, сестрёнка, — вторглась в мои мысли Тори. — У тебя есть Мишель. Разве он плох?»

«Нет, он хорош, очень хорош, но… Ладно, ты права. Замнём это».

Над пультом вспыхнул один из экранов, и на нём возникло изображение Мишеля Тьерри. Немного в стороне маячила фигура Тори.

— Машинное отделение на связи, капитан, — отрапортовал Мишель. — Докладываю о промежуточной готовности к запуску генератора. Ходовые двигатели работают в плановом режиме предварительного разгона. Все системы функционируют нормально, никаких отклонений не обнаружено. Старший механик доклад закончил.

— Капитан доклад принял, — ответила я, не в силах сдержать улыбки.

Мишель улыбнулся мне в ответ. Даже при этих обстоятельствах он откровенно наслаждался своей ролью. Служить инженером на космическом корабле было мечтой всего его детства, и лишь медицинские противопоказания помешали её осуществлению. В результате Мишель стал дипломатом, однако не забыл о своём прежнем увлечении и на досуге продолжал интересоваться всем, что связано с космосом и звездолётами. Помнится, во время путешествия на «Отважном» он то и дело разрывался между мной, машинным отделением и рубкой управления, где был частым (и, надо признать, изрядно надоевшим) гостем. А сейчас он впервые в своей жизни стал, пусть и временно, полновластным хозяином всех механизмов настоящего космического корабля.

— Что слышно от Генри? — спросила я.

— У него всё в порядке, — отозвалась Тори. — Он как раз закончил всех усыплять и сейчас направляется к вам.

— Вот и отлично. Продолжайте следить за генератором. А мы с Евой займёмся катером.

Ева устроилась в кресле навигатора, и следующие четверть часа потратили на активизацию, проверку и подготовку к автоматическому запуску всех систем спасательного катера, благо тот был оснащён хоть и маломощным, но вполне функциональным ц-приводом.

Тем временем в рубку управления явился Генри Янг, и при помощи Алёны перенёс Томаса Конноли с обоими пилотами в ближайшую каюту. Когда до перехода в овердрайв осталось десять минут, я связалась с Игорем:

— Как там у вас дела?

— Да кажется нормально, — ответил он. — По-моему, она мне верит. Вот только…

Тут его перебил голос Алёны (Алёны-младшей, ясное дело):

— Я хочу её видеть. Сейчас!

Я поняла, что речь идёт об Алёне-старшей.

— Нет, не сейчас. Чуть позже. Сначала дело, а эмоции потом. Дверь я разблокирую только после перехода. Потерпи, девочка. А ты, Игорь, угомони её.

Не дожидаясь ответа, я отключила связь и связалась с машинным отделением:

— Старший механик, объявляю полную готовность к запуску генератора.

— Приказ к исполнению принят, капитан. Есть полная готовность.

В соответствии с программой автопилота компьютер начал предстартовый отсчёт. За семь минут тринадцать секунд до запуска маршевого генератора спасательный катер, следуя заранее составленной нами программе, отстыковался от корабля и с включёнными на полную мощность реактивными двигателями стал уходить назад и немного в сторону, пока не потерялся в термоядерных сполохах за кормой.

В рубке повисло напряжённое ожидание. Ева, Генри и Алёна неотрывно смотрели на экраны, а я полностью сосредоточилась на вероятных линиях ближайшего будущего. После многочисленных сеансов тесного мысленного контакта с Тори я переняла все её знания и опыт, но мои способности ещё не были в достаточной мере развиты, чтобы видеть так чётко, как она. Варианты дальнейших событий представали перед моим внутренним взором в довольно размытом виде: одни сулили успех, другие предрекали неудачу — либо из-за сбоя программы, либо из-за того, что следящие устройства орбитальной станции всё же зарегистрируют двойной переход в овердрайв вместо одного, либо катер сгорит в пламени дюз корабля, либо будет замечен… либо… либо… либо… И тогда всё придётся переигрывать сначала.

«Не придётся, — прозвучали в моей голове мысли Тори. — Всё получится с первого раза. Я точно вижу, что получится. Мы здорово всё рассчитали. То есть не мы, а Ева. Она просто молодчина!»

За несколько секунд до нулевого отсчёта я тоже это увидела. Чётко увидела. Генераторы корабля и катера включились синхронно, с разницей всего в тысячные доли секунды. Резонансный взрыв четверти тонны плутония захлестнул окружающее пространство вспышкой жёсткого гамма-излучения и бушующими потоками высокотемпературной плазмы, а наш мирный и спокойный переход в овердрайв остался совершенно незамеченным. Показания наружных датчиков корабля свидетельствовали о том, что нас лишь слегка задело взрывом, да и то весь удар пришёлся в отражатели дюз, которые были рассчитаны и не на такие всплески энергии.

Второй переход, уже не пространственный, а темпоральный, который был совершён буквально сразу после запуска генератора, бортовые приборы вообще не зафиксировали. Просто потому, что они «не знали» о существовании такого природного феномена, как перемещения во времени.

«Вот так-то, сестрёнка, — констатировала Тори. — Всё уже позади. И никаких „дублей“ не потребовалось».

Ева, всегда такая сдержанная и уравновешенная, даже завизжала от восторга и принялась исступлённо хлопать в ладоши. Чисто автоматически я отключила блокировку дверей каюты, где находились Игорь с Алёной-младшей, и облегчённо откинулась на спинку кресла. Генри Янг, который сидел на месте второго пилота, вытер со лба пот и произнёс:

— Да уж, мне будет что вспомнить на старости лет. А Лайонел просто от зависти умрёт, что не участвовал в этом. — Генри оглянулся на кресло запасного навигатора, которое на таких небольших кораблях чаще называлось «гостевым». — Кстати, а где Алёна?

— Уже побежала знакомиться со своей двойняшкой. Вернее, знакомить её с собой.

— Ага, понятно. — Он поднялся. — А я, пожалуй, схожу на камбуз. После сильного волнения у меня возникает чувство голода. Вам что-нибудь принести перехватить?

— По одному сандвичу, — ответила я. — И по стакану сока. Желательно апельсинового.

Ева молча кивнула, соглашаясь со мной.