– Она сама говорила вам об этом?

– Нет. Просто у нас в городе никто не смог бы купить такие камушки, даже я… Жалко, понимаешь? И это при всем моем хорошем к ней уважении. А у него денег было до черта.

– Но откуда? Откуда у него могли быть деньги?

– Этого никто не знает. Хотя предполагают всякое… Я бы не хотел рассуждать с тобой на эту тему.

– Тогда отвезите меня, пожалуйста, домой.

– Какая вежливая. А может, поедем все-таки ко мне?

– Да подите вы к черту! Крымов действительно пропал, и я не знаю, где его искать. Уверена, он и вам делал немало полезного, он многим помог в этом городе, я только одного не понимаю – почему все бездействуют и ничего не предпринимают, чтобы его найти?

– Да потому, что он влез не в свое дело, а каждый из нас печется прежде всего о собственной шкуре, понятно?

– Вы имеете в виду убийство отца Кирилла?

– И в это тоже…

– Что значит ТОЖЕ?

– А то, что тот, кто убил отца Кирилла, связан с другим человеком, который и нанял Крымова. Но это все, что я тебе скажу. Возможно, я ошибаюсь, но время покажет. А ты, Земцова, ничего, симпатичная. Не понимаю, как это Крымов мог жениться на Щукиной…

– А вы что, и Щукину тоже знаете?

– Я был у них на свадьбе. Все? Допрос закончен? У тебя, крошка, небось и пистолет в кармане есть? Расслабься. Поехали домой. Я тебя не трону. А что касается Крымова, то я посоветовал бы тебе забыть о нем… если хочешь остаться живой… Так-то вот.

Она опоздала на полчаса и искренне обрадовалась, когда в половине восьмого увидела стоящую на крыльце библиотеки одинокую фигурку Наташи Зимы. Накрапывал мерзкий холодный дождь, и порывы ветра трепали скромный клетчатый шарф девушки. В такую погоду мало кто согласится простоять лишние тридцать минут в ожидании неизвестно чего или кого…

– Замерзла? – Юля даже приобняла ее в каком-то душевном порыве, радуясь встрече с нормальным человеком, каким для нее явилась эта скромная библиотекарша, особенно в контрасте с животным по имени Юра. – Извини… Это ничего, что я на «ты»?

– Да н‑ничего, – смущенно пробормотала Наташа, кутая лицо в шарф и заикаясь от холода. – Я почему-то была уверена, что вы придете.

– Сейчас мы спустимся к набережной, там есть одно маленькое кафе, в котором ты отогреешься, а уж я, чтобы ты окончательно простила меня за мое опоздание, угощу тебя горячей грибной лапшой и курицей, идет?

– Да что вы, не надо, кафе сейчас такие дорогие, я не могу так…

– Никакие возражения не принимаются.

Они прошагали пару кварталов вниз, к Волге, откуда открывался вид на ярко освещенный огнями мост и побелевшую от легкого снега набережную, и зашли в подвальчик старинного особняка с претенциозной вывеской «Белая лошадь».

– Раньше я думала, что здесь кормят кониной, раз «Белая лошадь», а оказалось, что нет… – Юля таким нелепым образом пыталась как-то развеселить, растормошить смущенную и скованную непривычной обстановкой Наташу. – Ты не робей и не переживай, у меня достаточно денег, чтобы расплатиться за ужин. На посетителей тоже не обращай внимания, публика нейтральная, обычная, в основном влюбленные парочки, бандитов здесь нет.

– А по-моему, нормальным людям, честно зарабатывающим себе на жизнь, в таких местах нечего делать. И как бы хорошо я ни работала, как бы ни старалась, я бы все равно в своей библиотеке не заработала денег на ужин в «Белой лошади». Вот как уволят меня, пойду сюда мыть посуду, – грустно добавила Наташа, с любопытством, к которому примешивалось восхищение перед незнакомой ей и такой недоступной жизнью, рассматривая висевшее на стене центрального зальчика большое, сплетенное из толстых шерстяных ниток цветное панно с вышитой на нем белой лошадью на фоне оранжевых и коричневых пятен, очевидно изображающих закат. – Здесь так тепло и красиво.

– Брось, еще не все потеряно, тебя же еще не сократили… Хотя я бы на твоем месте на всякий случай подстраховалась и попыталась найти себе работу… Мало ли что. Давай сядем вот сюда, под пальму, в уголок… А вон и официант к нам направляется…

За ужином Наташа оттаяла и даже похорошела. От скучной библиотечной мышки осталась лишь серенькая кофточка, лицо же словно отогрелось, порозовело, а глаза заблестели сытостью и удовольствием.

– Марина Бродягина – человек сложный, одновременно сильный и слабый, – начала она. – Вот и понимайте, как хотите. Марина всегда знала, что ей нужно от жизни. Ей ничего не стоило окончить школу с золотой медалью, она уверенно переходила из класса в класс, прекрасно понимая, на что может рассчитывать в дальнейшем…

– А именно?

– Она знала, что поступит в университет без блата и денег, она была уверена в себе. Кроме того, не надо забывать, что она была очень красива. И хотя красота ее была специфична, сексуальна и мужчины сходили по ней с ума, Марина первое время держалась, искала себе мужа и собиралась нормально выйти замуж, нарожать детей, но потом с ней что-то произошло… Она покатилась вниз, да так быстро и неожиданно, что мы, когда с ней встречались, не могли толком поговорить: ее мобильный разрывался от звонков…

– Вы с ней встречались? Но зачем? Что вас связывало?

– Мы – подруги, вот и все. Я знаю, о чем вы только что подумали. Так оно и есть: Марина выбрала меня в подруги, потому что я некрасивая и никогда не могла бы стать ее соперницей. Но даже будь я посимпатичнее, я все равно бы не смогла составить ей конкуренцию, настолько она была хороша и умна… С другой стороны, ей же надо было с кем-то делиться. Для человека с ее характером…

– А какой у нее был характер?

– Она блефовала. Всю жизнь. Делала вид, что ни в ком не нуждается.

– Понятно. Прости, я перебила тебя…

– Так вот, для человека с ее характером просто необходима была жилетка вроде меня. Она рассказывала мне о своей жизни невероятные, чудовищные вещи. Мне, неискушенной в области секса, слышать подробности ее интимной жизни было, с одной стороны, жутко интересно, но с другой – дико!

– Но в чем заключалась причина того, что она так покатилась вниз?.. Ведь такое количество мужчин, неразборчивость и прочее…

– Причина? Кирилл. Он был ее первым мужчиной. Но когда она с ним встретилась, он еще не был священником.

– А кем же?

– Никем. Он приехал неизвестно откуда и поселился в гостинице неподалеку от ее дома. Они и познакомились-то на улице, он привел ее к себе в номер, и все.

– А потом?

– Она ничего о нем не знала и не хотела знать. Ее не интересовало, откуда у него деньги, кто он, чем занимается, она словно сошла с ума от любви… Забросила учебу в университете, проводила дни и ночи у него в номере, а позже он снял ей квартиру, и вот тогда-то все и началось…