Часть Дирлевангера была ослаблена после участия в боях под Дретунью. Дирлевангер понимал, что солдатам нужен отдых (22 февраля 70 штрафников отправились в отпуск[825]), а самому формированию требуется серьезное пополнение, чтобы успешно бороться с партизанами. Зная, какое пополнение прибывает в полк, Дирлевангер просил передать ему осужденных, уже проходивших военную подготовку, или же, если это невозможно, чтобы заключенные проходили четырехнедельную подготовку в штрафном лагере СС в Праге.

Бергер согласился, но усилить полк подготовленными кадрами не мог. Тогда он принял другое решение. Старый друг Дирлевангера давно вынашивал идею создания мусульманского соединения СС. В случае успеха этого проекта, полагал покровитель штрафников, отношения между Германией с исламским миром могли улучшиться, а миллионы мусульман могли присоединиться к борьбе против большевизма. Заручившись согласием Гиммлера, Бергер стал действовать. В январе 1944 г. на базе бывшего 450-го тюркского батальона началось формирование 1-го Восточно-мусульманского полка СС (в дальнейшем его планировали развернуть в дивизию «Новый Туркестан»). Из этого полка Бергер и решил временно взять людей, чтобы усилить штрафную часть. В сообщении Дирлевангера от 28 марта 1944 г. мы встречаем фамилию командира мусульманского полка — штурмбаннфюрера СС А. Майер-Мадера. Эта фамилия есть и в списках офицеров особого полка. Эти списки подавались 29 апреля и 3 мая 1944 г. в Главное управление кадров СС[826].

Появление тюркских солдат и офицеров у Дирлевангера подтверждает МакЛин[827]. На переброску мусульман в Белоруссию указывают историки И.А. Гилязов и О.В. Романько[828].

Не меньший интерес представляет и справка, подготовленная УМГБ по Минской области в 1951 г. Согласно этому документу, «батальон Дирлевангера» находился с конца января по май;[829] 944 г. на территории Узденского района. Батальон «был укомплектован в основном из крымских татар, карачаевцев и других национальностей, которые в своем составе насчитывали около 1 тыс. человек»1.

В книге МакЛина есть ссылка на телеграмму рейхсляйтера Фрица Заукеля (от 8 мая 1944 г.) о прикреплении к штрафному формированию двух-трех тысяч восточных мусульман и одной тысячи выходцев с Северного Кавказа. Историк, опираясь на сообщение Дирлевангера от 29 мая 1944 г., пишет, что около одной тысячи восточных мусульман, расквартированных в Осло (Норвегия), ожидали приказа о переводе в особый полк СС. Проблема решилась в июле 1944 г., когда Дирлевангеру придали Восточно-мусульманский полк[830].

На наш взгляд, подключение подразделений с мусульманами стало происходить в конце марта 1944 г., при этом они никогда не находились в полном подчинении у Дирлевангера. Уместно также привести мнение историка Д. Тригта. Он, исследуя вопрос с магометанскими частями в СС, утверждает, что в период проведения операции «Весенний праздник» у Дирлевангера находились в оперативном подчинении мусульманские роты. Браконьеры, уголовники, бывшие члены СС и вермахта, иностранные добровольцы составляли 434 человека, а эсэсовцы-мусульмане — 550 человек[831].

В особом полку СС служили испанцы, переведенные в часть за дисциплинарные проступки в период их службы в «Синем легионе» (в литературе часто именуется также «Голубой дивизией»[832]). В одном из документов (от 14 апреля 1944 г.) встречаются имена и фамилии шести человек: Прага-Родригес, Валенсия-Харас, Кастелланос, Овадио-Инглесиос, Лопез и Родригес-Гарсия. Один из испанцев попал в особый полк из штрафного лагеря СС в Праге. Есть информация, что испанцы воевали в составе формирования Дирлевангера до самого конца войны[833].

В тот же период в особом полку СС продолжали служить украинцы. Вот лишь некоторые фамилии: Иван Голтвяник, Николай Рожко, Иван Терещенко, Павел Романенко, Иван Сусуя, Петер Терещук, Степан Слободяник, Нестор Чонков[834].

Неясно, как сложилась судьба латышского подразделения СС, приданного батальону в декабре 1943 г. Последнее донесение из латышской роты поступило 6 января 1944 г. В документе указана ее численность — 154 человека (в то время как в конце 1943 г. в строю находилось 166 солдат и офицеров)[835]. По всей видимости, в январе 1944 г. латышей вывели из подчинения штрафной части.

В документах батальона, относящихся ко второй половине января 1944 г., также есть упоминание о русской роте. 21 января зафиксирована ее численность: один офицер и 160 рядовых (в обозе у подразделения было 18 лошадей, 10 саней, 7 повозок и одна полевая кухня)[836]. Надо сказать, что с середины лета 1943 г. название «русская рота» в штабных документах части не использовалось. Судя по всему, это была рота, куда свели остатки бывших русских подразделений, уничтоженных в боях под Дретунью, а саму роту — во время подготовки донесения — по ошибке назвали «русской», что в условиях боевых действий иногда случалось. Вместе с тем некоторым русским удалось пережить период тяжелых боев на фронте.