Для улучшения жизни простого населения Хубилай старался добиться всеобщей грамотности. Согласно монгольским записям во время правления Хубилая было создано 20166 общеобразовательных школ. Он вновь открыл Академию Ханьлань и в 1271 году открыл Монгольский национальный университет в Ханбалыке. Отовсюду он собирал ученых, которые занимались развитием многих традиционных наук и искусств. Наконец, он решил создать единый алфавит, который можно было бы использовать для записи всех языков мира.

По его поручению тибетский лама Пхагба в 1269 году представил хану алфавит из сорока одной буквы, созданный на основе тибетского. В связи с большим языковым разнообразием в пределах огромной империи, это был «самый смелый и передовой эксперимент в интеллектуальной и административной истории» (по Д. Уэзерфорду).

Более того, Хубилай увлеченно занимался развитием театрального искусства, строил особые театральные кварталы, чтобы перенести в них представления с площадей и рынков. Особое внимание он отдавал драматургии, его эпоха вошла в историю как Золотой век китайской классической драмы. Монгольские придворные любили пьесы, в которых было много акробатических номеров, эксцентрической музыки, разноцветных костюмов и экзотических масок» [68, с. 153].

«Хубилай не только сотворил некую смежную культуру, но и пытался распространить её многонациональную идеологию на весь мир людей под Вечно Синим Небом. С этой целью Хубилай-хан послал в самое дальнее в истории дипломатическое путешествие официального посланника Раббина Бар Саумы, добравшегося до двора английского короля, посетившего Иерусалим, причастившегося на католической мессе у Римского папы Николая IV, и поведавшего о Великом Хане Монголов королевским дворам Европы» [68, с. 154].

В хорошие годы избыток урожая закупался государством и хранился в хранилищах. С наступлением голода все эти хранилища открывались, и зерно распределялось и выдавалось бедным людям бесплатно. Декретом от 1260 г. он обязан наместников обеспечивать бесплатной помощью старых, ученых, сирот, инвалидов и больных. Декрет от 1271 г. был направлен на создание больниц. Рис и просо регулярно распределялись среди нуждающихся семей, а сам Хубилай, пишет Марко Поло, ежедневно кормил 30 000 нищих» [61, с. 276].

«Всякому, скажу вам, кто придет ко двору, за хлебом, отказа в этом нет; у кого хлеба нет, всякому он даст. Более тридцати тысяч человек ежедневно, знайте, приходит за хлебом, и это каждый год» [77, с. 211].

По затронутому вопросу произведем простейший расчет. Допустим, время отпуска на выдачу каждому просителю 5 кг риса с записью в ведомость – 3 минуты. За 1 час будет обслужено – 20 человек. За световой день (12 часов) рис получат 20х12 = 240 человек. А чтобы выдать хлеб 30 тысячам неимущих (по М. Поло) потребуется: 30 000:240 = 125 точек выдачи. Значит, такие точки по выдаче милостыни были организованы во всех провинциях. Невероятно, в это трудно поверить.

Вероятно, одной характерной чертой деятельности Хубилай-хана, как государственного деятеля, является его собственное послание (назидание) к своим потомкам: «Когда будете собирать народ, обратите внимание на согласие. Будет согласие – будет народ с вами» [с. 134 наст. изд.].

Поскольку общепризнано, что Чингисхан начал в 1211 году войну с Северным Китаем, а окончательно завоевал Южный Китай (династия Сун) его внук Хубилай в 1279 году, следовательно, Чингизиды из ранее разрозненных государств: северо-восточной империи Цзинь, северо-западной – Си Ся, западного Тибета и Южной империи Сун объединили весь Китай в единое государство. В этом и заключается значение Чингисхана как основателя нового объединенного Китая. По мнению академика Р. Рахманалиева: «Внутренние реформы Хубилая были не менее значимы, нежели его военная и дипломатическая деятельность. По мнению Ф. Краузе, административная система, основанная Хубилаем, была лучшей среди когда-либо существовавших в Китае» (Р. Рахманалиев «Империя тюрков», Москва, 2013 г., с. 325).

2. Кидане

Говоря об эпохе Чингисхана, нельзя не заметить киданей, самых отдаленных кочевых племен в юго-восточном направлении от кочевий Великого Монгола. Кидане сыграли определяющую роль в формировании внешней политики Чингисхана и её дальнейшем продвижении.

Кидане жили к югу от джурчженей (тунгуссо-манчжурские племена). Академик В.В. Бартольд относил киданей к «тунгусскому происхождению с примесью некоторых монгольских элементов» [121, с. 63]. Французский исследователь П. Пельо считал, что язык киданей «сильно полатализированный монгольский» (там же). Японские ученые считают, что определить «каков их язык, пока нет возможности, но есть основание утверждать, что он связан с монгольским» [121, с. 64].

А вот мнение авторитетного британского синолога Эдуарда Х. Паркера (1849–1926) относительно киданей, или как их называет указанный автор – катаев. И на странице 206, указанного издания помещена, как мне кажется, ключевая фраза. Тюрко-китайский император Ли – Сыюань, (Маокир) потомок киданей (Х век), обращаясь к богу, сказал: «Я простой бедный татарин, возвышенный на этот трон под одобрением изменчивой массы: моя единственная молитва есть: пока Небо милоствится хранить меня, дай мне делать всё моё наилучшее для моего народа». Красноречивые подтверждения из первых рук – кто такие кидане [96, с. 206].

Киданьский предводитель Елюй Абаоцзи в 916 году объявил себя императором. Другой император по имени Дэ-гуан в 947 году помог китайскому императору закрепиться на троне, получил за оказанную услугу часть территории Северного Китая и провозгласил империю Ляо, которая простиралась от берегов Тихого океана до Байкала и Тянь-Шаня. Столица – город Пекин. Вероисповедание – буддизм. Они удерживали свои позиции с течение двух веков.

Их северные соседи тунгусские джурчжэни, несмотря на свою относительную малочисленность, но с помощью южно-китайской династии Сун, сумели завоевать киданей (1115 г.) и основали свою династию, которую назвали Цзинь (Северный Китай). Их император назывался Алтын-ханом (по-тюркски – золотой).

Окрыленные своим успехом, цзиньцы совершили удачный военный поход на южных китайцев, прежних своих союзников и вынудили их платить им огромную контрибуцию. Так Северный Китай стал непримиримым противником Южного Китая.

У исследователя С. Акимбекова в его книге «История степей» есть любопытная цитата о том, что последний император империи Ляо Тань-цзо «направился в последний поход (1125 г.) во главе 50 тысяч воинов из племени дадань» [2, с. 132], т. е. татар. Это замечание возьмем на учет – войско киданьцев было тюркско-язычным.

Исследователь Хара-Даван, цитируя французского подполковника Рэнка, хоть и косвенно, но даёт весьма важную информацию относительно киданей с Ляодуньского полуострова: «Итак, великие собиратели монгольской расы будут иметь в виду две цели: во-первых, объединить в одно государство все единокровные народы – от тюркских племен … бассейна р. Ляо до Мадьяр дунайской равнины; во-вторых, – связать между собой цивилизации восточную и западную, организовать и охранять пути обмена, от которых они же первые будут извлекать выгоды; быть верховными арбитрами и посредниками между двумя половинами Старого Света» [131, с. 35].