— Нет, принарядилась. — Сюзан обошла стойку бара и уперлась руками в бока. — Совершенно определенно. — Она оглядела Эмму с ног до головы. — Новый топик?

— Разве я не надевала его раньше?

— Нет.

— Ну и ладно. — Эмма вытерла пятно арахисовой пыли со стойки бара. За последние несколько недель они с Сюзан, в общем-то, подружились. У Сюзан была маленькая дочка, на год старше Риччи, которая тоже ходила в «Дельфинов». Так что Эмма никак не могла понять, с чего это ее вдруг охватило смущение.

— Мой друг приезжает в гости, — пояснила она. — Сегодня вечером.

— Друг, значит? — Сюзан подмигнула. — Но выглядишь ты отлично.

После работы Эмма забрала Риччи из «Дельфинов». Он вышел из сада с похоронным видом, оттопырив губку и не сводя глаз с раздавленного желтого цветка в кулаке. Подойдя к Эмме, он молча протянул ей цветок. Она с трудом взяла его: лепестки прилипли к пальцам сынишки.

— Ага… — кивнула Джесс. — Ну, скажи, разве это не мило?

— Он чудесный. Спасибо тебе.

Эмма наклонилась, чтобы поцеловать Риччи, но он уже вытирал руки о футболку.

— Месиво, — заявил он.

Эмма положила раздавленный цветок в сумочку. А Риччи она сказала:

— Домой мы пойдем вдоль утеса.

* * *

Моя последняя неделя в Южной Америке. Самолет вылетает из Лимы во вторник. А в данный момент я в Андах, и мы спускаемся вниз. В деревню мы вошли нас назад. Виды здесь просто потрясающие, но мне было не до них. Мне жарко, я весь мокрый, ноги меня просто убивают, а от высоты плавятся мозги.

И вдруг здесь, на крошечной рыночной площади, затерянной в глуши, я получаю это сообщение.

Я очень рад получить от вас весточку, Эмма. И с нетерпением жду, когда же смогу увидеть вас обоих.

* * *

Дорожка от детского сада к дому привела их на вершину холма. Если посмотреть отсюда, вокруг было только море, сверкающее вдали и темно-синее у берега. Оно шептало, накатываясь на пляж, и с рокотом отступало назад. Тропинку отделял деревянный забор, за которым крутые каменные ступеньки спускались на песчаный пляж. Чуть дальше на вершине одиноко торчала на фоне неба старая, наполовину заросшая вьюнком вышка медного рудника.

Риччи бежал впереди, держа в руках продолговатую раковину в виде спирали. И вдруг остановился, показывая куда-то вниз.

— Ма… — сказал он.

Там, облокотившись на забор, окружавший их дом, стоял мужчина. У его ног лежал черный рюкзак, а ярко-синяя футболка цветом могла соперничать с морем. Мужчина тоже заметил их. Он выпрямился и приложил руку к глазам, прячась от солнца. А потом поднял ее вверх и растопырил пальцы, приветствуя их.

Эмма помахала в ответ. Сначала улыбка коснулась ее глаз, затем губ, и вот уже вся она светилась ею. Привстав на цыпочки, она помахала еще раз, чтобы он непременно увидел. А мужчина вышел на середину тропинки и остановился, поджидая их. Сердце у Эммы забилось чаще. Но, конечно же, всему виной была крутая тропинка. Да и вечер был очень теплым.

— Пойдем, Рич, — сказала она.

Но сначала Риччи должен был разобраться со своей раковиной. Он осторожно присел на корточки и положил ее на траву. Раковина чуточку завалилась набок, и он сунул под нее серый камешек. Потом он встал и взял Эмму за руку. И вместе они начали спускаться по тропинке.