– Помогите! Я не могу пошевелиться! Помогите!

Что-то больно стукнуло Грейса по затылку.

– Сэр! – настойчиво повторил Мартис. – Сэр, нам надо выбираться отсюда.

Сверху как будто шел земляной дождь.

– Помогите! – снова закричал Крисп. Лицо его перекосилось от ужаса.

Кто-то потянул Грейса за руку.

– Сэр, нам надо выбираться. – Это снова был Мартис.

– Мы не можем оставить его здесь.

– При всем уважении, сэр, но других вариантов у нас нет.

Грейс включил фонарик и направил вверх. Весь потолок туннеля пришел в движение и шевелился, как живой. Опоры дрожали, земля осыпалась то тут, то там.

– Уходим по туннелю! – приказал Грейс.

– Вы, сэр, первым.

– Я пойду последним. Вперед!

– Помогите! Помогите мне! Я не могу пошевелиться! – кричал Крисп. – Не оставляйте меня! Не бросайте меня здесь! Пожалуйста! Помогите! ПОМОГИТЕ!

Грейс последний раз заглянул в люк. И в этот самый момент что-то огромное, еще одна железнодорожная шпала, пролетело мимо и лишь на считаные дюймы разминулось с головой Криспа.

Кто-то оторвал Роя Грейса от люка. Он оглянулся – Гленн Брэнсон тащил его, ухватив за здоровую ногу.

– Эй!

– Поверь мне, друг, он того не стоит. Оставь его, или мы все здесь умрем!

Брэнсон тащил его по туннелю.

Над головой затрещало, очередная порция грунта рухнула вниз.

– Уходим! – крикнул Грейс. – Пошли! Пошли!

Крисп продолжал взывать о помощи.

Вернуться?

Он вдохнул пыль и закашлялся. Перед глазами встали Клио и Ной. Не увидеть их больше? Погибнуть, пытаясь спасти злодея? Нет. Приняв решение, Грейс на четвереньках последовал за своими товарищами. Нога болела все сильнее, но он полз, полз, полз. Потом в какой-то момент уткнулся лицом в каблуки ботинок Брэнсона.

– Давай, Гленн, не стой! Шевелись же, бога ради! – Он посветил фонариком за спину, увидел приближающуюся стену пыли и, поддавшись панике, закричал: – Пошел! Пошел! Быстрей!

Его, похоже, услышали. Брэнсон прибавил и стал отрываться. Грейс старался не отставать, но правая нога только мешала. Со всех сторон кружила сырая, тяжелая пыль. Он вдыхал ее, и она душила его, забивала легкие. Впереди не было видно ничего, кроме темного, бурого тумана.

Паника вцепилась мертвой хваткой. Он умрет здесь и никогда уже не увидит ни жену, ни сына. Так и не поживет в новом доме. Так и не…

«Возьми себя в руки!» Паника, вот что убивает. Выживает в катастрофах тот, кто сохраняет самообладание. Впереди шахта. Если добраться до нее, то все будет в порядке.

Он полз вперед. Обронил фонарик, но задерживаться и искать не стал. Вперед. Вперед.

Грейс вдруг больно врезался лицом во что-то твердое, металлическое.

Нижняя перекладина лестницы.

Он облегченно выдохнул.

В глаза ударил слепящий луч света. Грейс моргнул и услышал голос Гленна Брэнсона:

– Я здесь, друг. Без тебя подниматься не стану, так что давай, пошевеливайся!

Грейс поднял руки, вцепился в перекладину, подтянулся. Во рту пересохло. Вверху кто-то кашлял. Он и сам закашлялся и ощутил такую боль в груди, что едва не выпустил перекладину.

«Три точки опоры», – напомнил себе Грейс.

Вот только правая нога едва шевелилась.

Перекладина, за которую он держался, дрожала, словно пыталась оторваться от шахты. Он торопливо ухватился за следующую.

Дрожание у него за спиной усилилось до рева. Казалось, вот-вот разверзнется вулкан. Все вокруг рушилось. Он продолжал карабкаться вверх.

«Три точки опоры».

Перекладина, на которой Грейс стоял обеими ногами, вдруг улетела вниз, и он повис на одной руке, чувствуя, как скользят пальцы.

«Ной, Клио… Господи, как я вас люблю…»

В этой оглушающей темноте ему как-то удалось ухватиться за перекладину второй рукой. Он даже подтянулся и нашел ногой опору, но и эта перекладина сорвалась и полетела вниз. Грейс снова повис на руках, и это было все, что он мог.

Внизу загремело, загрохотало, как при землетрясении. Что-то наподобие тисков схватило его за запястья и, едва не вырывая руки из плеч, медленно потянуло вверх. Он поднял голову и увидел Мартиса и Брэнсона.

– Все в порядке, друг, мы тебя держим, чертов толстяк!

Еще секунда – и его без лишних церемоний выволокли из холодильника и бросили лицом вниз на бетонный пол.

– Ты как, Рой? – прохрипел, задыхаясь, Брэнсон. – Извини, если ушиб.

Он повернулся.

– Ничего… переживу. Спасибо, друг…

– Тебе, в твоем-то возрасте, кресло-лифт нужен.

– Заткнись!

Где-то завыла сирена, и нога тут же отозвалась болью.

– Черт! – вскрикнул он.

– Что, больше не можешь? – проворчал Брэнсон.

Грейс покачал головой:

– Не в этом дело. Ничего личного, но каждый раз, когда я слышу твою старую, зажеванную шуточку, у меня резко слабеет воля к жизни. – Он ухмыльнулся и, приподнявшись, обнял его. – Уж и не знаю, за что я только тебя люблю.

– Да ладно, ты и сам еще ничего. В твоем возрасте… – Брэнсон взглянул на правую ногу Грейса и моментально побледнел. – Дело дрянь, рана серьезная. – Он повернулся к Мартису. – Нам нужна скорая. Срочно.

Среда, 24 декабря

– Немножко не то, что дома, да, дорогой?

Рой Грейс открыл глаза и ничего не понял. Все не так. Свет слишком яркий, кровать непривычная, потолок какой-то чудной. На мгновение его накрыл страх. Где он?

Что случилось?

А потом он увидел над собой лицо Клио. Она смотрела на него странно, с легкой усмешкой.

Что происходит? Где?..

Она наклонилась и нежно поцеловала его в лоб.

Где же все-таки он?

– Милый, ты сумасшедший.

– Сумасшедший?

В правой ноге пульсировала боль. Рядом с Клио стояла женщина в бледно-голубой рубашке. Он попытался прочитать имя на приколотом к халату бейджику, но не смог. Женщина напоминала медсестру. Третьим в этой компании был мужчина лет пятидесяти в синем хирургическом халате.

– С возвращением, детектив-суперинтендент Грейс, – бодро сказала женщина.

– С возвращением? – Он попытался мысленно соединить застрявшие в памяти разрозненные детали. Туннель. Доктор Крисп. Дробовик.

Мужчина в халате сделал шаг вперед.