И этот TANATOS — есть любовь и страсть к разрушению. И в этом она подобна миссии Шивы.

Это — особая власть отнюдь не зла, но разрушения и уничтожения, а следовательно — той стороны, что почему-то зовут темной, и что предшествует любому новому рождению.

И что, почему-то, редко вспоминают как настоящую любовь…

(Ян Словик «Трактат о Драконах»)

Взлет, паденье, снова взлет… Такова наша жизнь. Как полет дракона. Иногда плавный и размеренный, иногда кувырки в воздухе.

Я давно перестала бояться полетов. И уж тем более ничего не опасалась сидя на красном драконе. Но вот неровная дорога жизни пугает до льдинок в груди, которые холодят душу и колют сердце. Что ждет нас впереди — новый взлет… или падение.

Внутри все сжимается, пророча последнее.

Жизнь — это не грань между болью и наслаждением. Жизнь — это метание между ними.

Не мне пророчить. Я всего лишь Хранительница… ненавидящая свой клан, но безмерно влюбленная в драконов. Ну… или отдельных их представителей. Вот только успокоившееся было за ночь сердце снова трепещет в груди, а страх морозит, морозит и без того раненную душу.

«Александрит!»

«Что?»

«Прекрати терзать себя. Чего опять ты боишься?»

«Слишком многого».

Красный дракон повернул ко мне голову и глянул пронзительными желтыми глазами. Стойко выдержав это испытание, я едва сдержалась, чтобы не вздохнуть с облегчением, когда он отвернулся.

«Александрит, мы тоже это ЧУВСТВУЕМ. Опасность, большую опасность. Только все равно идем на это. И не по твоему желанию. Запрети ты нам, драконы все равно бы нашли лазейку. Мы с братом не зря зовемся полукровками, власть Хранительницы над нами куда слабее. К тому же это может быть четырежды ловушка, но никто не смеет покушаться на наших женщин».

В ипостаси дракона ему было куда труднее скрывать свои чувства от меня. Так что сейчас я прекрасно улавливала щемящую тоску и твердую уверенность.

«С тем, что мы всеми ногами, лапами, крыльями, а некоторые и ушами влезаем в опасное дело, я давно смирилась. Данную клятву нельзя нарушать, так какого упыря я должна беспокоиться. Хотя… пожалуй я боюсь. За вас».

По нервам ударила волна гнева и боли. Впрочем, дракон быстро взял себя в лапы.

Ну как объяснить ему — я уже давно смирилась со своей двойственной сущность дракона и человека. Но выбрать между нежеланием быть чьей-то вещью и желанием жить так и не смогла. Рассказать, что я буду драться за нее до последнего, а в минуты спокойствия сцарапывать с себя чужое бремя? Что… меня пришлось ставить перед выбором, цена которому его жизнь. Ведь в тот момент я вполне была способна развернуться и уйти… даже зная, что следующий шаг будет последним.

Хватит того, что она это знает.

«А теперь послушай меня, Андин. Я не позволю тебе. Неужели ты так до конца и не узнала драконов, чтобы понять — в этом смысле мы фанатики. Ради своей женщины дракон пойдет на многое. Почти на все. Это древнейшее право — Право дающей жизнь. Я выбрал тебя матерью моих детей и теперь пойду на все ради твоей жизни».

«Выбрал, значит?»

«Не заводись, милая. Это у чистокровных драконов выбирает отца своих детей драконица. Мы же не животные, правда? Так что я вполне имел право сам выбрать женщину, с которой мне предстоит этих самых детей заводить».

«Не животные значит?»

«У тебя нет выбора, Александрит. Твое тело и твое сердце принадлежат мне. Ведь ты меня любишь, сама говорила».

«Я лучше онемею, чем повторю это вновь!»

«А разве это что-то изменит? — Ой сколько самодовольства в голосе. — Ты любишь меня».

Дракон с силой взмахнул крыльями, уходя высоко вверх. И уже там, над облаками выдал несколько кульбитов. Притом едва не сбросил меня.

— Сери, зараза желтоглазая! — просипела я (голос как-то внезапно сорвался во время кувырков этого ненормального). — Придурок чешуйчатомордый. Идиот полоумный! Совсем сбрендил?

«А что — незаметно?»

— Заметно, — чуть улыбнулась я.

Еще как заметно. Ты ведь счастлив. И от осознания этого по моему телу растекается тепло.

Неопытная Хранительница — наказание для своих подопечных. Я ведь чувствовала, только понять не смогла. Холод…

Они появились из облаков. Огромные, с широкими крыльями и тяжелыми шипастыми хвостами. От них веяло холодом и отчаянием. Ледяные… совершенные. А из чувств в бледных глазах только ненависть, столь холодная, что облака заплакали градом.

«Что они тут делают?»

Сколько злобы звучало в голосе драконов Алауэн!

Эти огромные ящеры, каким-то чудом держащиеся в небе, умеют быть на редкость ловкими и подвижными. Вот и теперь огромные ледяные оказались рядом с нами в мгновение ока. Я и понять ничего не успела, как в нас полетело ледяное крошево их дыхания. Сотни тысяч мелких острых иголочек, готовых пронзить все на своем пути. Все… если бы не встреча с огненной волной.

Меня даже сквозь щит обдало паром, к счастью уже успевшим немного остыть.

Вцепившись в гребень, беспокойно заозиралась, проверяя сохранность своих спутников. Вроде все живы, и некоторые даже уже приготовились к драке.

Одна я тут сижу, головой кручу и пытаюсь понять, какого волкодлака происходит. Ледяные напали на нас. Даже не так — ледяные вдалеке от Снежных пустынь напали на нас. Они же практически не покидают своей обители. Только в чрезвычайных случаях.

И чего же нам ждать?

Я зашипела. Мне на уровне инстинктов не нравится, когда кто-то пытается обижать моих драконов.

«Алекс, не нарывайся! — полыхнул недовольством Сери, закладывая круг. — Это ледяные, вряд ли Хранительница готовила тебя к подобной встрече».

«К ней-то меня и готовили».

Притянув к себе немного силы, я материализовала ее в небольшой такой огненный смерч, который с маниакальной настойчивостью начал гоняться за одним из белых драконов. Правда, нам тоже пришлось броситься в рассыпную, этот блондин решил за нашими спинами спрятаться. В общем… если раньше ледяные нападали на нас, то теперь все дружно прятались от моего заклинания. При том так матерясь в адрес Хранительницы! Ну, я ей передам, они же не уточнили какой именно. Хотя подозреваю что Диар сообразит кому предназначены сии «лестные» эпитеты. Все же вопль: — Ой, блондинка! — ей как-то не подходит.

Так что пришлось мне свертывать смерчик во избежание пинков в свой адрес.

А ледяные меж тем разозлились! И очень серьезно разозлились, судя по полыхающим глазам.

Во время следующей атаки Алауэн здорово досталось. Вон Ниррана за хвост знатно покусали… бедненького. И вообще, грызня драконов — это нечто. Особенно когда ты сидишь на спине такого чуда. Нет, я еще вполне могла прикрываться щитами от волны ледяного крошева и даже отвечать огненными заклинаниями (не смерчем), а вот остальным Наездникам пришлось туго.