– Моя тыквина! Он украл мою тыквину! – надрывался Тибальд. – Где мой отец?!

Однако после побега дракона, проделавшего брешь в стене Чистилищного, у верховных магов Тэдема появились более срочные дела, нежели юношеские скачки на тыквинах. Сейчас все академики отправились к лабиринту, и их сопровождали большинство патрульных.

А главное…

– ДА ГДЕ ЖЕ НАШ ПОБЕДИТЕЛЬ?! – вопил голос. – ПРОСИМ ЧАРЛИ ВЕРНЬЕ НЕМЕДЛЕННО ВЕРНУТЬСЯ И ПОДНЯТЬСЯ НА ПЬЕДЕСТАЛ!

В конце концов приз забрала Джун, растолкав всех, кто пытался ей объяснить, что это право есть только у возницы.

Журналисты из «Магического вестника» поспешили запечатлеть её физиономию своими зеркалами: писаки радовались возможности немного оживить газетные страницы этой неожиданной победой. Джун услужливо лучилась улыбкой, но думала только об одном: хоть бы с Чарли и Мангустиной всё было хорошо.

Тем временем Чарли уже успел отъехать от Тэдема на несколько километров и теперь на полной скорости мчался по полям в тыквине Тибальда в Чистилищное.

– Он вернулся! – воскликнул Чарли вдруг. – Всадник вернулся!

Чарли в ужасе оглядывался по сторонам: казалось, окружающий ландшафт зловещим образом изменился. Вот только его предупреждения никто не услышал.

* * *

Стук копыт стал громче, и Всадник выскочил из шляпы с ужасающим грохотом, будто разрывая ткань мироздания. Он шумно вздохнул, и весь белый туман вдруг разом исчез, будто поглощённый зловещей фигурой. Грохот тоже смолк, как если бы Всадник одним своим присутствием поглотил и его.

Мангустина слышала лишь биение своего сердца, кровь бешено стучала у неё в висках. Звон сконцентрировался в её правой барабанной перепонке – это её ужас бил тревогу. Ей становилось трудно дышать. Мангустина даже не дрожала – всё её тело словно превратилось в кусок сухого дерева. Если бы Всадник откинул назад свой плащ, дуновения ветра наверняка оказалось бы достаточно, что опрокинуть её навзничь.

Девочка пригляделась к нему внимательнее – в любом случае, она не могла смотреть ни на что другое, а страх не давал ей даже зажмуриться.

Похоже, Всадник был в прекрасной форме. Даже его чёрный конь, сердито рывший землю тяжёлым копытом, казалось, стал больше лосниться.

Сама же Аллегория смерти осталась, как и прежде, худой, облачённой в широкие чёрные одежды; шарф скрывал лицо Всадника, широкие поля шляпы слегка колыхались на ветру. А главное – его коса, огромная коса с прозрачным клинком, тускло светилась убийственным блеском.

– Вы призвали меня, – произнёс Всадник загробным голосом. – А вы изменились…

Окаменевшая от ужаса Мангустина растерялась: ей показалось или в голосе Аллегории смерти прозвучало едва уловимое разочарование? Две Аллегории посмотрели друг на друга, и стало ясно: они друг другу не нравятся.

– Ваше отсутствие доставило нам неприятности, – ответил судья. – Постарайтесь не поступать так в будущем во избежание плачевных последствий.

Казалось, чёрная Аллегория смущена: Всадник поёрзал в седле. Мангустина не верила своим глазам: Аллегории делают выговор – правда упрёк исходит из уст равного по силе, – хотя до сих пор она думала, что Аллегориям никто не указ.

– Пора наверстать упущенное, – продолжил судья. – Уничтожьте эту девчонку.

– Это шутка?! – изумлённо ахнула Мангустина.

– НЕТ! – отчаянно закричал Чарли, находящийся в километре от Чистилищного.

Увы, рядом с девочкой был только Бандит, а он мог лишь рычать от гнева.

Судья улыбнулся Мангустине.

– Мы же заключили договор на крови! – возмутилась девочка.

– А ты даже не подумала о том, чтобы сохранить собственную жизнь. Ты думала лишь об успехе своей затеи, верно? Не волнуйся о своём кулоне недомагини: я лично верну его тебе посмертно. О, и ничего не могу гарантировать касательно твоего учителя Лина и Чарли Вернье. Видишь ли, после смерти подписанта договор на крови расторгается. – Он повернулся к Всаднику: – А теперь убейте её.

Мангустина была не из тех, кто готов умолять о пощаде, но её и без того большие глаза за стёклами очков, ставшие ещё больше, говорили красноречивее всяких слов. В её кулоне было слишком мало магии – не хватило бы ни на одно даже самое слабенькое заклинание. Бандит, подгоняемый Чарли, выпустил когти и прыгнул на Всадника, но, получив удар тупым концом косы, отлетел на пару метров.

Слишком поздно.

Чёрный конь пошёл вперёд крупной рысью. Мангустина увидела, как блеснула коса, и над ней навис огромный чёрный силуэт.

– Нет! Нет! Не-е-ет! – завопил Чарли.

Увы, он находился слишком далеко, и Мангустина его даже не услышала.

Оглушённый ударом, Бандит не мог снова броситься в атаку – ему хватило сил лишь на то, чтобы открыть глаза и наблюдать за происходящим.

Коса ярко сверкнула… Мангустина придушенно вскрикнула – так, словно ей не хватало воздуха.

Внезапно Всадник наклонился к ней, схватил её поперёк туловища и, рывком подняв и перекинув через седло перед собой, ускакал галопом.

– Что?! – воскликнул Чарли, не понимая, можно ли вздохнуть с облегчением или нет.

Из-за того, что Чарли смотрел глазами Бандита, он совершенно не следил за дорогой, и колёса тыквины угодили в канаву. Лошади сумели остановиться и не поранились, но Чарли от удара полетел вперёд и упал, запутавшись в упряжи.

Судья же, обезумев от ярости, со всех ног побежал вслед за Всадником, забыв о своей привычной степенности.

– Вернись! Вернись! – орал он своим холодным, звенящим металлом голосом. – Я тебе запрещаю! Мне наплевать, кто она тебе! Ты должен повиноваться нам! Вернись!

Но Всадник даже не обернулся.

Тут Чарли вспомнил, что Всадник уже не в первый раз щадит Мангустину. Когда они с его бабушкой противостояли ему во дворе школы «Спички чик-чирички», Всадник тоже не стал наносить девочке смертельный удар. Возможно, это означает, что Мангустина в безопасности. До поры до времени. Но Чарли не должен сидеть сложа руки.

«Забери шляпу», – велел он Бандиту.

Кот тяжело поднялся, добрёл до шапки-выручалки и, схватив её, бесшумно убежал на своих мягких лапах. После удара Всадника один клык в пасти кота зашатался.

* * *

Мангустина пыталась понять, что её ждёт. Когда её ноги оторвались от земли, девочка машинально (собственное проворство её удивило) схватилась за очки, чтобы удержать их на носу. Она ждала, что вот-вот что-то случится, но чёрный конь лишь мерно скакал вперёд, и в конце концов Мангустину начало подташнивать из-за неудобной позы. Тогда она попыталась сесть прямо, и Всадник ей в этом помог. Всё происходящее было совершенно ненормально. Мангустина попала в лапы Смерти, она чувствовала исходящую от Аллегории мощную магическую ауру: Всадник никак не должен был её щадить.

В надежде хоть что-то выяснить, девочка протянула руку и сорвала шарф, закрывавший лицо её похитителя. Мангустина не вполне понимала, что ожидала увидеть, но уж точно не это. Она не могла поверить