Альмова там не было.

Выскочив в коридор, я потянула Криса в противоположном от входа направлении, то есть к черному входу. Он не сопротивлялся. Благо тут никого не было. Все находились в зале, наслаждаясь великолепным концертом. Музыку отчетливо было слышно даже здесь, но стук моих каблуков громом разносился по коридору. Пришлось их снять и нести в руках. За счет этого и разреза на платье с левой стороны я побежала значительно быстрее.

Наконец мы добрались до лестницы в дальнем конце здания.

Кристофер замер на мгновение. Обернувшись он посмотрел наверх. Отшатнувшись, мужчина приложил палец к губам, призывая соблюдать тишину, и снова обернулся. Из противоположного конца коридора слышался, пока еще тихий, топот ног. Приблизившись к краю перил, я осторожно посмотрела вверх. Там были несколько оперативников. Главный получал распоряжения по рации и что-то отвечал, на ходу отдавая распоряжения.

Итак, прямо перед нами была лестница, ведущая наверх к милиции, сзади наступающая группа штурмовиков, слева монолитная стена с картинами, а справа — зал филармонии. И дверь черного входа слева от лестницы. Но чтобы выйти через нее, нужно было проскочить незамеченными мимо отряда, который не мог не увидеть меня.

Я рванулась к черному входу.

Крис поймал мое запястье, отчаянно мотая головой.

— Мне нужно… — прошептала я.

Кристофер снова замотал головой и потянул меня за собой.

— Ты не понимаешь, мне… — Крис приложил палец к моим губам, убедительно глядя на меня.

— Забудь, — И он открыл ближайшую дверь, втолкнул меня в помещение, похожее на подсобку, огляделся по сторонам и вошел в него в него сам.

Мы прильнули к двери, прислушиваясь.

Мне было невыносимо стоять и ничего не делать в нескольких шагах от возможности воплощения своей единственной возможности на побег. Она была так близко, — стоило протянуть руку, схватить сверток и опять спрятаться в этом месте. Но я прекрасно понимала, что рискую подставить нас обоих.

А курьер наверняка стоял и ждал меня. Мерз на промозглом ветру.

Но в коридоре в это время слышался опасный топот ног и переговоры.

Я затаила дыхание, заметив, что Крис сделал то же самое.

Даже после того, как все стихло, мы не осмеливались шевельнуться, хотя я все еще надеялась забрать этот пакет.

— Откуда у тебя ключ? — шепотом спросила я.

— Ты думаешь, я не подготовился, придя сюда, — так же тихо ответил он.

В темноте я видела блеск его зрачков и чувствовала запах туалетной воды. Его одежда была чистой. Он нее еще немного пахло стиральным порошком.

— «Лоск»? — спросила я.

— М? — не понял вопроса Крис.

— Стиральный порошок, — улыбнулась я. — Ты стираешь свою одежду «Лоском».

— Да, — ответил он и улыбнулся.

— Почему ты позволил Александру схватить нас в то утро в бунгало? — я задала вопрос, который так долго не выходил у меня из головы. — Ведь у тебя было такое количество людей, защищающих нас.

— Это очень сложный вопрос, — серьезно ответил Крис

— А по-моему, все просто. Тебе нужна была информация. Ты не знал, чем располагают наши враги. Поэтому ты запретил своим людям идти за нами и защищать нас тем утром.

— И пожертвовал тобой? — почти в голос спросил он.

Опасаясь, что кто-то это услышал, мы прислушались. В коридоре была тишина. Только какой-то вальс раздавался из камерного зала.

— Мне не хочется в это верить. Но да, — ответила я.

— Дурочка, — это так мило прозвучало, но я все же не растаяла.

— Спасибо, я тоже тебя люблю.

— Ты свалилась в тот вечер как снег на голову.

— Да, а у тебя была четко спланированная операция. Ты пошел ва-банк.

— Я не думал, что ты сбежишь. Ты не входила в мои планы.

— Я никогда в них не входила, — я отвела взгляд, но он вряд ли это заметил.

— Тин…

— Разве не так? — я посмотрела на него. — Даже сейчас я как гром среди ясного неба. Мало того что приперлась сама, так и еще в такой компании.

— Уверен, это была не твоя идея.

— Все равно я тут лишняя.

— Ну, учитывая то, где мы сейчас, я не жалуюсь. Очень сексуально слушать твой шепот в этой темноте.

Я улыбнулась. Ведь я как раз подумала о его шепоте.

— Не играй со мной, — попросила я.

— И не думал. Я вообще с тобой уже давно не играю.

Ну вот зачем он так? Я же поверю.

— И когда это ты стал относиться ко мне серьезно? — спросила я.

— Тогда, когда это начала делать ты.

Я ничего не ответила. Перед глазами пронеслись все те моменты, которыми еще живешь некоторое время. Испытываешь боль от того, что они не повторятся, и потому, что у них нет будущего. По которым скучаешь и хранишь их в особом уголке своей памяти, переживая снова и снова. Снова и снова, пока боль не станет почти неощутимой. До тех пор, пока они просто не станут тенью некогда прошедших моментов.

— А когда начала я? — прозвучал мой шепот.

— В Испании, после того как ты призналась себе, что любишь меня.

— О, не волнуйся, я не буду требовать от тебя взаимности, — бросила я. — Поболит и перестанет. В первый раз, что ли.

— Ну-ну, не плачь только.

Я улыбнулась, действительно отметив, что на глаза наворачиваются слезы. Улыбка же всегда могла их остановить. Но в этот раз было сложнее.

И тут Кристофер коснулся моих губ. Ему ничего не стоило приблизиться ко мне на пару сантиметров и поцеловать. Его руки обвили мою талию, создавая немало шума.

Мои губы дрогнули, но я не ответила. Мы так и стояли, прижавшись друг к другу губами несколько секунд.

— Думаю, нам можно выйти, — сказала я, отстраняясь.

«Я не ответила на поцелуй самых вкусных губ в моей жизни», — осознала я.

— Зачем ты со мной так?

— Зачем я как? — спросила я. — Я тебе не нужна, и не строй тут из себя обиженного и обделенного.

— Тшшш, — он коснулся указательным пальцем моих губ.

Я млела от его прикосновений.

— Не трогай меня, — сказала я уже шепотом.

— Это сложно сделать, учитывая наше с тобой местонахождение, — ответил Крис. — И твое короткое платье. И такой соблазнительный разрез, — он выдержал паузу. — Почему ты снова держишь дистанцию?

Я хмыкнула.

— Моя подруга сказала однажды замечательную фразу: я хочу быть выбором, а не вариантом. Вот я тоже хочу быть выбором.