Громко выругавшись, Байрон махнул рукой, призывая всех посмотреть в иллюминаторы. Зрелище было тяжкое: над тем местом, где находилась база, поднимался сплошной фронт черного дыма.

Отсюда казалось, что под этим дымом не уцелел никто.

Рихман сдернул рацию и попробовал запросить на общей волне хоть кого-нибудь.

– Ответьте сержанту Рихману!.. Ответьте сержанту Рихману!..

– Что у тебя случилось? – прокричал ему в ответ Шульц. Рихман даже опешил. Он не ожидал услышать голос товарища, да еще с такой деловой интонацией.

– Вы живы, что ли?

– Частично, Эдди… Вы где?

– Мы подлетаем на «новичке»… Правда, он поврежден. Попытаемся сесть на берегу Калпеты!..

– Хорошо! Вас встретят…

Голос Шульца исчез, и ему на смену пришли диалоги бойцов строевых подразделений.

В механизмах вертолета что-то еще раз грохнуло, и машина стала снижаться.

– Все! – прокричал Байрон. —Держитесь! Будем садиться на воду!..

Он как мог старался удержать вертолет горизонтально, однако приводнение получилось достаточно жестким. Машина ударилась днищем о воду, пронеслась, словно катер, еще несколько метров и, ткнувшись носом в берег, выскочила на сушу, а затем медленно завалилась на левый бок.

К этому времени все в салоне уже были вповалку. Однако, кроме Моргана и Байрона, никто ранений не получил. Том рассек ухо, а Байрон повредил руку. Тем не менее он самостоятельно выполз из кабины, а Джим с Тони подсадили его в распахнутую дверцу, которая теперь оказалась наверху.

Вскоре все они были на земле, среди поваленных вертолетом деревьев. Двигатель еще дымился, однако открытого пламени не было. Со стороны базы слышалась стрельба, длинные пулеметные трели прерывались коротким тявканьем безоткатных орудий.

– Ну что, кажется, дома… – сказал Рихман и включил рацию на командирской волне. Обычно на ней отвечал Саскел, но теперь снова отозвался Шульц.

– Как вы там, Эдди?

– Мы уже на берегу. Высадились…..

– Я в пятидесяти метрах от вас. Слышал, как вы грохнулись.

Скоро Шульц вышел из джунглей. С ним был Ли Чиккер.

– Эй, а это кто? – спросил он первым делом. – Никак Том Морган?

– Меня освободили, – тотчас доложил Том. Он все еще боялся, что его посчитают предателем.

– Ладно, об этом потом. Давайте уходить отсюда поскорее, а то по этому вертолету могут ударить с воздуха. Вы в курсе, что у мятежников есть авиация?

– Ее больше нет, – сказал Рихман.

– Как это нет? – Шульц переводил взгляд с Рихмана на Тони с Джимом, потом посмотрел на Байрона, который баюкал вывихнутую руку.

– Это он их порезал из пушки, – сказал Рихман. – Прямо на стоянке…

– Да, только ребята отогнали от них пилотов, а потом меня на эти штурмовики навели.

– Что, ни одного не уцелело? – все еще не веря, переспросил Шульц.

– Ни одного. Я проверял, – сказал Рихман.

– Ладно, пошли, – сказал Шульц и, включив рацию, начал всех извещать о вновь открывшихся обстоятельствах. Как оказалось, лишь угроза новых налетов сдерживала силы гарнизона от более активных действий.

Под аккомпанемент боя группа вышла на небольшую вытоптанную площадку.

– У нас здесь был временный лазарет, – пояснил Шульц. – Теперь продвинулись туда – дальше…

– Кто? – спросил Рихман, чувствуя, что Шульц что-то скрывает.

– Госкойн… Тума…

Рихман ничего не ответил, и они пошли дальше.

– Тут тише… Это уже наши позиции… Симмонс, Тайлер, вы в норме?

– Конечно, – ответил Тони, у которого под левым глазом расплылся свежий синяк.

– Тогда с Ли Чиккером – на правый фланг. Там наши ребята трофеи захватили – пять безоткатных орудий. На каждую трубу по два снаряда. Сделайте обход и постарайтесь поджечь пару танков. У них сейчас на ходу всего шесть машин.

– А бронетранспортеры?

– С ними покончено. Их броня не устояла против зенитных пулеметов.

Через полчаса отряд из пятнадцати разведчиков и семи бойцов из строевых подразделений подобрался к противнику. Это была не первая атака засадной группы, однако и в этот раз мятежники не заметили ее подхода.

Теперь их состав сократился вдвое, и боевой дух упал окончательно. Раненых никто не перевязывал, патроны и снаряды тоже были на исходе, в то время как гарнизон базы располагал запасами на несколько лет.

Джим, Тони, Ли Чиккер и еще двое разведчиков заняли позиции на правом фланге. Перед ними было довольно большое, расчищенное от джунглей пространство. Именно здесь по войскам мятежников нанес удар вертолетный отряд. Среди поваленных деревьев и куч перемолотых лиан стояли три изуродованных бронетранспортера «роберта» и танк «торсо», которому взрывом бомбы разворотило заднюю часть. Трупов не было – их убрали мятежники. В начале боя они были аккуратны.

Именно здесь засадная группа ждала отхода оставшейся бронетехники противника.

Как обходиться с безоткатным орудием, Джим и Тони знали. Рихман показывал им – у разведчиков были все трофейные образцы, кроме зенитных ракет «экзосе».

Орудия имело прицел для стрельбы прямой наводкой, но специалисты могли навесом посылать снаряды на три тысячи метров.

Ли Чиккеру по рации пришло предупреждение.

– Внимание, ребята, они отходят!.. – сообщил он. – Открывать огонь, лишь когда увидим пять машин, – чтобы все разом.

Вскоре показались пятившиеся «торсо», за которыми пряталась пехота. Отход противника сопровождался жесточайшим обстрелом из крупнокалиберных пулеметов.

– Куда стрелять-то? – спросил Тони.

– В борт.

– А если под самую башню?

– А ты попадешь? Ладно, стреляй, если в себе уверен.

– Все, я вижу пятого! – сообщил Джим. Он был самым крайним слева и по нему ориентировались остальные.

– Огонь… – негромко произнес Ли Чиккер, и группа дружно разрядила орудия. Джим видел, что его снаряд пробил борт танка, однако тот продолжал двигаться. То же происходило и с другими.

Последним выстрелил Тони. Его снаряд угодил в остатки боекомплекта, и танк рванул с такой силой, что его части долетели до разведчиков и стали падать в опасной близости.

– Тайлер… Ты лучше стреляй, как все… – приподнявшись с земли, попросил Ли Чиккер.

– Ладно, – сказал Тони и, лежа на боку, стал закладывать с казенной части следующий снаряд.

Между тем танки с простреленными бортами все же остановились. Единственный уцелевший пытался маневрировать между ними, но Тони приложил его в борт, положив конец существованию «бронированного кулака».