Внезапно Артемизия появилась на палубе снова: в одной руке она несла массивный металлический контейнер, демонстрируя свою невиданную силу. В другой сжимала два конца металлического каната, такого длинного, что его середины даже не было видно. Звучно опустив контейнер на палубу, она предложила:

– Подойдите сюда, если хотите видеть.

Трое стали на колени рядом с квадратной емкостью в четыре фута шириной и начали вглядываться в мелкую лужицу воды в ней. Артемизия аккуратно опустила в воду два конца металлического каната. По поверхности заскользили искры. Что-то зашипело и стихло, и тут же на воде с постоянством зеркального отражения стали появляться образы.

– Это мой мир, – заявила Артемизия, стоя от контейнера чуть поодаль, как будто она сама не могла на него смотреть.

Апокалиптический пейзаж.

Конструкции, в которых Рандур с трудом опознавал постройки. Чуждая архитектура из металла и слоновой кости.

Громадные существа, занятые абстрактными боевыми действиями, которые трудно было даже вообразить.

Небеса задохнулись от дыма? Нет, просто солнце стало едва ли не слабее луны.

Обитатели этого мира принадлежали к разным расам, одни, как Артемизия, походили на людей, другие больше напоминали румелей, у третьих были квадратные спины, вращавшиеся на ходу.

Периодически вспыхивали взрывы.

Кишмя кишели местные жители.

– Кто с кем дерется? – спросил Рандур.

– Врагов ведут ахейцы, в вашей мифологии – пифийцы, – обладающие значительной боевой мощью. Я участвовала в этих боях и вступала в поединки с лучшими из их воинов. Они постоянно атаковали нас, – возможно, мы уже представители последней свободной цивилизации. Я не помню точно, но, по-моему, нынешняя серия военных кампаний началась десять тысяч лет тому назад. В настоящее время ахейцы осаждают наш крупнейший город, Трувизу, а близлежащее побережье они заняли уже давно. Их цивилизация воюет с нашей не век и не два, так что начинает казаться, будто мы с ними застряли в одном эпическом цикле, которому суждено завершиться лишь вместе с самой Землей, да и то…

– Хватит, – сказал Рандур и отпрянул от края контейнера. Созерцание этого феномена причиняло ему физическую боль.

– Почему бы вам просто не занять наш мир, как это делают другие? Что значит еще какое-то количество наших смертей для кого-то из вас? – Он кивнул на видение в воде, которое уже расплывалось, теряя ясность. Вскоре поверхность воды уже была девственно чиста.

– Потому, Рандур Эстеву, что уничтожение слишком большого числа видов, присущих этому миру, приведет к разбалансировке системы, а это неизбежно станет началом и нашего конца. Вы, люди, постоянно совершали эту ошибку, снова и снова уничтожая биологические системы, от которых зависели сами. Нас, дауниров, можно обвинить в чем угодно, но только не в отсутствии перспективного мышления. – На ее лице мелькнуло какое-то выражение, не то улыбка, не то, напротив, тень мрачных мыслей.

– Если я снова стану императрицей, – заговорила Рика, – вам понадобится моя помощь?

– Это, возможно, единственный выход, другого я не вижу. Нам нужна ты – или иной лидер, столь же достойный доверия, как ты, – чтобы мобилизовать твой народ.

– По-моему… это правильное решение. – Казалось, одно присутствие этой женщины сводило Рику с ума. Настоящее божественное соблазнение. В манерах Рики, в ее увлажнившемся взоре появилось что-то новое, похоже было на то, что к ней вернулась решимость. Возможно, она ощущала, что эта незнакомка – божество, и готова была сделать все, что могло от нее потребоваться.

– Погоди-ка, – сказал Рандур. – А где доказательства того, что ты во всем этом не на стороне зла? Почему мы должны доверять тебе, а не этим, пифи… как их там?

– Пифийцы, ахейцы. Вы еще живы, верно? Вот и ответ на твой вопрос. Это само по себе достаточное доказательство. И потом, вы забыли: на самых дальних островах вашего мира – наши враги, они уничтожают ваших людей.

– Мы этого не видели.

– Об этом доносила разведка, Рандур, – вмешалась Рика. – На Тинеаг’ле уже был геноцид. Поэтому ночных гвардейцев и отправили на север – это не простая миссия. Они должны были узнать, что уничтожило наши поселения.

– Хорошо, – закончила Артемизия. – Значит, решено. Этой ночью мы отдыхаем. Вы уже довольно повидали на сегодня, как я чувствую. Теперь новую информацию надо переварить. Я пришлю пару хануманов, они проводят вас в удобную спальню. Тебя же, Джамур Рика, я приглашаю в свою комнату, где мы поговорим о будущем. – Это было сказано совершенно спокойно, однако Рандур не мог отделаться от ощущения, что Артемизия имеет на Рику какие-то виды, и надеялся, что та окажется достаточно благоразумной, чтобы не обратить внимания на эти авансы.

– Да, – ответила Рика, – для меня это большая честь.

– Рика! – воскликнула Эйр.

– Тише! – Рандур придержал ее за руку и зашептал ей на ухо, напоминая, сколько солдат Артемизия убила совсем недавно.

– Эйр, со мной все будет хорошо, – сказала Рика.

И они с Артемизией покинули их, оставив Эйр шипеть от бессильного гнева. Рандур обнял ее, но она его оттолкнула.

Он в отчаянии воздел руки и проворчал:

– Черт побери, она уже взрослая девочка. Да она старше тебя, к тому же императрица и может делать, что ей заблагорассудится.

– Только не сейчас! – отрезала Эйр.

Двое хануманов спикировали перед ними на пол и с отчаянным визгом стали тыкать куда-то пальцами и махать руками, явно приглашая их следовать за собой.

Всю ночь сквозь стены в их комнату проникали женские стоны. Эйр не спала, пытаясь понять, чей голос она слышит – Рики или нет. В спальне горела свеча, проливая теплый свет на деревянные панели. Где-то внизу раздавалось непрерывное приглушенное гудение.

– Ложись спать, – буркнул в подушку Рандур.

– Это она, – сказала Эйр. – С ней что-то делают. Звуки такие… это очень похоже на… ну… секс.

– Хотя бы кто-то получает удовольствие.

Она шлепнула его по спине, он хрюкнул.

– Не Рика. Она никогда ничего такого не делала. И потом, Артемизия ведь даже не человек. Это неправильно, и, похоже, Рике больно. А что, если она ее там мучает?

На мгновение все стихло. Потом голос Рики прорвался сквозь стены, как приглушенный вопль банши, за ним последовал стон, глубокий и чувственный. Эйр хотела было встать, но Рандур удержал ее и придвинулся ближе, щурясь от света.

– Эйр, это совсем не похоже на пытку. Если это секс, то я, конечно, удивлен не меньше твоего, но думаю, Рика знает, что делает. Она жива, а значит, Артемизия не испытывает к ней ненависти. А если между ними возникла связь, то, думаю, нам всем от этого будет только лучше. Посмотри на нас – эта задница Мунио нас предал. Нас уже должны были увезти назад и вскоре казнить, когда эта… кто бы она ни была, свалилась с неба и спасла нас. Мы нужны ей живыми – по крайней мере, Рика. Пока мы на ее стороне, с нами ничего не случится.