В последние пару лет эксперты по продовольственной политике наконец-то стали работать над более качественным рационом для всех: и для тех, кто страдает от недоедания в бедных государствах, и для людей с ожирением в богатых и со средним уровнем дохода странах. Как мы знаем из научного труда Фумиаки Имамуры, для качества питания действительно важно не только то, что мы едим, но и то, что стараемся не употреблять. Вот почему некоторые модели питания африканских стран являются самыми здоровыми в мире – это те немногие места, где цельнозерновые, овощи и бобовые все еще остаются основными компонентами в ежедневных блюдах, а не странными специальными ингредиентами, которые вы покупаете, соблюдая диету для похудения.

Чтобы вернуть внимание к качеству рациона, нам потребуется поразмышлять о том, что сможет побудить людей есть больше одних продуктов и меньше других. Недостаточно просто указать, что следует есть. Необходимо помочь населению изменить свои предпочтения в пользу здорового питания. Как было посчитано учеными Университета Тафтса, каждый год в США умирает больше людей из-за рациона с низким содержанием орехов и семян (59 374 смертей), чем от диеты с преобладанием сладких газированных напитков (51 694 смертей). Но как часто вы наблюдаете кампанию общественного здравоохранения, пропагандирующую вкус и пользу фундука?[380]

На примере Амстердама стало ясно, что проблема современного питания не может быть решена лишь действиями в одной области. Продуманная и эффективная продовольственная политика по борьбе с ожирением должна работать на нескольких фронтах сразу. Следует стремиться создать среду, в которой легче приобщиться к здоровой еде, а также устранить барьеры, которые действительно мешают людям ее покупать и есть. Необходимо найти способ вознаграждения фермеров, производящих более качественные продукты, перепланировать наши города, чтобы здоровое питание стало самым простым вариантом.

Также не помешает прерываться на обеденный перерыв на предприятиях, и это не должно считаться признаком слабости[381].

Вы не выбирали среду, в которой научились есть, и не проектировали магазины, в которых покупаете продукты. Если вы потребляете слишком много сахара и рафинированного масла, то это не из-за вас, а из-за того, что вас окружает. Всегда будут те, кто настаивает, что еда – это вопрос личной ответственности и что неправильно вмешиваться в продовольственный рынок. Но эта точка зрения предполагает, что продовольственная среда, в которой мы сейчас живем, естественна и нормальна: как будто сладкие напитки и кондитерские изделия в каждом магазине появились по воле Божьей. На самом деле, как мы видели, почти все аспекты современного питания крайне новы и показались бы странными еще несколько десятилетий назад. Поэтому есть все основания полагать, что наши пищевые привычки могут и будут развиваться дальше.

Мы никогда так много не перекусывали, и никогда у нас не было такого широкого выбора напитков. Мы никогда не ели такой низкокачественный хлеб и столько безвкусных бананов. Мы никогда не потребляли такой узкий ассортимент ингредиентов в глобальном смысле. Мы никогда не ели в кафе и ресторанах так часто и никогда не заказывали так много еды на дом. У нас никогда не было так много «суперфудов» и так много картошки фри. Мы никогда не готовили так много курицы. Мы никогда не сидели на таком количестве диет и никогда не пили столько литров натурального свежевыжатого зеленого сока. Мы никогда не были в таком замешательстве в отношении еды.

Но если история чему-то учит, так это тому, что мы не всегда будем питаться так, как сейчас. В эти странные времена у нас есть утешение: правильные аспекты современного питания – это лучшее из всего, что было когда-либо, а худшие не останутся с нами навсегда. Где бы вы ни жили, и как бы вы ни питались сейчас, я надеюсь, что вы сможете дойти до своей собственной «сладкой зеленой травы».

Как я уже говорила, то, как мы едим, обусловлено не только нашим личным выбором. Однако это не значит, что не стоит пытаться повлиять на ситуацию и улучшать свое питание. Пока мы заняты делами и ждем появления новой, усовершенствованной пищевой культуры (если просто сидеть и ждать, то потребуется слишком много времени!), есть то, что каждый из нас может сделать, чтобы насладиться лучшим в современной еде, а не стать ее рабом. Подобные личностные изменения, возможно, покажутся банальными, но это не так. Иногда это все, что нам доступно. Надеюсь, вы не будете возражать, если я изложу некоторые свои мысли о том, как ориентироваться в этом мире изобилия. Нет ничего более личного, чем вопрос питания, поэтому, если что-то именно вам не подходит, просто игнорируйте это.

Мы не можем вернуться к тому, что ели наши прабабушки, но мы могли бы использовать их тарелки (и другую посуду). Так часто мы сейчас вообще не пользуемся тарелками и поэтому не ощущаем значимости происходящего. Мы едим из картонных коробок пальцами или пластиковыми вилками, которые затем выбрасываем (конечно, вилки, а не пальцы). Но новое не всегда значит лучшее. Керамические тарелки – это замечательная технология. Они не только многоразовые и прочные, но и красивые. Хорошая тарелка – украшена ли она сине-белым узором или просто белая – придает структуру трапезе и может улучшить настроение во время еды.

Вспомните американцев японского происхождения в Сан-Франциско, которые начали испытывать проблемы с сердцем, когда переняли американский способ питания на ходу. Ритуалы приема пищи действительно имеют значение, и блюдо в фарфоровой посуде, которое едят сидя за столом, более полезное, чем то, что в спешке проглотили прямо из обертки. Жизнь не позволяет нам есть каждый раз из керамики, но чем чаще мы это будем делать, тем лучше.

Фастфуд – это не единственный вид еды, порции которой стали чрезмерно большими в последнее время. Наши с любовью приготовленные дома ужины также увеличились в размерах, вместе с размером наших обеденных тарелок. «Большая» обеденная тарелка в 1950-х годах была диаметром 25 см, тогда как современная может достигать 28 см, а в результате мы накладываем себе намного больше, чем нужно[382]. Порция, которая казалась щедрой в 1950-х годах, сейчас выглядит мизерной.