– Слышишь?

– Отстань, гнида, некогда. – Я убрал рацию, открыл дверь и вышел на улицу.

Ну, падла! Мост был виден как на ладони. «Тигр» удобно лёг в левую руку.

– Сейчас я вам покажу, как было в Далласе! – Зловеще пообещав это, я выключил предохранитель и вложился.

Четыреста метров, многовато. Ждём…

Триста пятьдесят. Триста. Пора.

Бенг! Бенг!

После второго выстрела, пуля которого удачно влетела в лобовуху со стороны водителя, машина завиляла и воткнулась в ограждение моста. Быстро добил остаток магазина.

– Автомат!

«Калашмат» моментально оказался в моих руках, я прижал его к открытой двери салона и начал вдумчиво работать по неподвижной мишени двоечками.

С водительской стороны крепко рявкнуло, ойкнуло, ругнулось. Лязг! Ба-бах, ба-бах! Катька, поджав губы от слишком сильных для девичьего плеча ударов, уверенно работала из «колчака»! Вот же лихая девка!

– Перестань, плечо вышибешь, он и так уже горит! – скомандовал я, ставя второй магазин сначала в автомат, потом и в «Тигр». Погрелись, друзья мои стальные!

Ловите ещё!

Желающих оказать сопротивление не нашлось.

– Прекратить огонь!… Уходим, быстро! На левый берег!

Думаете, я к вам контролить пойду? Не дождётесь, сами свою кровь поджимайте.

Теперь нужно было сделать круг по другому мосту, Октябрьскому, что стоит ниже по течению Енисея, и вернуться в левобережье. «Медтехника» у нас, херцы-берцы!

«Газель» набирала скорость. Мимо проносились здания очередного проспекта, опять бесчисленные магазины, киоски, рекламные щиты, дорожная пыль и страшный сладковатый запашок – мне на всё было плевать, только вперёд! Теперь я уже не вспомню в деталях, как Глебова с очумелыми глазами вырулила на развязку, как мы промчались по длинному мосту, как буквально врезались по улице Авиаторной в Советский район.

Я вообще очнулся только почти возле клятой «Медтехники», услышав вопрос Екатерины:

– И всё-таки я не понимаю, как это они нас засекли?

– Старушки, родная, – ответил я. – Штатные наблюдатели. Гадство в том, что точки размещения никак не определишь, разве что с помощью тепловизора. Пять-шесть-семь… Больше и не надо. Мародёры из курирующей общины периодически доставляют этим божьим одуванчикам провиант, чистую воду, керосин, вещи какие-нибудь… И те исправно занимаются любимым делом: сидят возле окон и фиксируют, сообщая обо всём увиденном по рации, они знают, когда машины кураторов ездят по городу, так что и мощности особой не надо. Заметьте, помогают со всем тщанием – они ведь доброе дело делают, правое! Охраняют ресурсы для своей стаи… Рановато мы сюда приехали, вот что. Через месяц, я думаю, в городе будет гораздо спокойней.

Катя скрипнула зубами и ничего не сказала, однако, когда мы приехали к «Медтехнике», решимость у моих бойцов была лютой.

Ба-бах, ба-бах! Не церемонясь, фельдшер-акушер двумя выстрелами из полуавтомата разнесла дверной замок.

– Спину держи, егерь! – усмехнулась подруга, добивая магазин. – Сами зачистим, если что. Между прочим, можешь пока сходить в этот ларёк, тебе ещё тяжести таскать. Про пиво для капитана туера не забыл?

Забыл. Падла, где моя верная трубка?

* * *

В терминале было тихо.

Фигушки вы тут нас найдёте.

И вообще, с чего вы взяли, что группа пришла рекой? В Далласе тоже не нашли концов. Приехали мы! Со стороны Енисейска или из Емельяново, вот там и ищите.

На снятие с кормы катера баков, доставку их к наливнякам, перекачку и установку на место ушло четыре долгих часа. Понадобилось городить слеги, мотаться туда-сюда, ворочать тяжёлую бочку, содержимое которой нужно было раз за разом перекачивать электронасосом: сначала в основной танк, а потом и в ёмкости на корме.

Потом мы долго загружали ценный груз – частично в салон, а большую часть пришлось закрепить на палубе. На крышку моторного отсека много не поставишь, он сильно греется в движении, нежное содержимое может испортиться. Те коробки с лекарствами, что остались на открытом воздухе, пришлось укутывать плотной плёнкой и фиксировать степлером. Упаковки с медицинским оборудованием вязали к леерам и к рубке.

Наконец всё было закончено.

– «Газель» поставим в гараж, ещё пригодится. Поехали, девчата, вместе, увидите, где ключи будут спрятаны.

В гараже я не выдержал и поцеловал пыльное зеркало бокового обзора.

– Жди, ласточка, скоро вернёмся.

На берегу мы присели, как полагается, на дорожку, помолчали, подумали, глядя на негостеприимный город. Нет, братцы, в тайге лучше.

– А ведь крутецки мы прогулялись! – вспомнила Глебова.

– Ещё как, – согласился я, вздрогнув.

– Монетку бросим?

– Кать…

Много мы успели сделать. Самый важный итог рейда – даже не добытое в мародёрке оружие и не сведения, безусловно ценные, о текущей обстановке безвластия. Примерно понятны расклады в городе. Узнали про американцев. Просматривается схема грамотного грабежа с воды. Пароход вот подыскан… Я везу в общину ещё одного медика, хирурга. Ну и материальное обеспечение для их работы добыли!

– Ребята, мне в салон? – поинтересовалась Базовляк.

Мы кивнули.

– Юнга! – махнул я головой в сторону спускавшейся по ступеням Маши.

– Обучим. Командир, отчаливаем?

Двигатель работал как часы. А что на часах? Ух ты, вечереет! Ничего, ГЛОНАСС пока работает, путь известен, глубины хорошие, а на порогах новый знакомец ждёт пивка. Палуба мелко дрожала, ветер бил в лицо, КС-100 легко шёл по ровной воде.

А мне казалось, что я вынырнул из-под воды. Как счастливая подлодка.

Баста, погружение закончилось, идём на всплытие.