– А откат?

– Так не чувствовал я их! Вообще! Будто по мишеням стрелял. Какой откат?

– Это из-за глушителей. Колдунам они сосредоточиться не дают, а уникам совсем худо становится.

– Да нет, – усмехнулся я. – Хорошая штука, полезная.

– В каком смысле?

– Надо будет кого грохнуть – включу глушитель, и никакого отката…

– Шутник ты, я погляжу…

– Какие шутки? Я серьезен как никогда!

– И это ты еще меня маньяком называл? – Напалм неловко двинул раненой рукой и тихонько заскулил от боли: – Ой-ой-ой…

– А ты и есть маньяк, – хмыкнул я и вытащил из внутреннего кармана куртки аптечку. – Может, кольнуть?

– Чем еще?

– «Нирваной».

– «Нирваной»? «Нирваной» можно, – повеселел пиромант и забрал у меня шприц. – Только лучше я сам.

– Как скажешь, – пожал я плечами. – И давай потом в обход ельника. Только смотри в овраг не свались.

– У нас проблемы! – заявил вдруг обыскивавший мертвеца Алекс.

– Да ты че? – обернулся к нему пиромант. – А мужики-то не знали!

– У нас офигенно большие проблемы! – вскочил на ноги Шумов. – Это рейнджеры!

– Какие еще рейнджеры? – не понял я.

– Из Города, какие!

– С чего взял?

– Так вот же удостоверение!

– Блин! – в голос выругался Напалм. – Это ж надо было за один день дважды накосячить!

– Алекс, хватай автоматы, и валим отсюда, – распорядился я.

– А пакет?

– Я понесу.

– Дай хоть рожки запасные туда уберу, – начал суетиться парень. – У этого ТТ еще…

– Кидай, – нервно озираясь по сторонам, протянул я ему пакет. – И быстрее, быстрее!

Если сюда горожане пожаловали, то одним звеном дело точно не ограничилось. Застукают – хана. Живые, как говорится, мертвым позавидуют. И ведь не почувствовать их с помощью ясновидения, как ни старайся. Если только специально белые пятна выискивать…

– Тоже сюда кину. – Алекс сунул в пакет какой-то прибор размером с небольшой ноутбук. – Не порвется пакет?

– Это что за ерунда?

– Похоже, глушитель, но помощнее.

– Все, уходим! – Я рванул с поляны и позвал за собой немного сбившегося с правильного направления пироманта: – Напалм, сюда!

– Может, следы запутаем? – предложил нагнавший меня Алекс, который никак не мог справиться с тремя автоматами.

– Только время зря потеряем, – вздохнул пиромант. – Так и так выследят.

– Вот попали, блин, – поник Шумов.

– Живей вы там! – прикрикнул я на парней. – У нас одна надежда – на скорость! Успеем под контроль пирамиду взять, и все побоку!

– Хреновая надежда, – пробурчал Напалм. – Никакая, можно даже сказать.

– Тогда ложись и помирай!

Я скатился по склону оврага, выдернул из сугроба ружье и по широкой дуге обогнул валявшееся на снегу тело. Смотреть на труп не хотелось. Это в запале легко человека убить. Лучшим выходом порой кажется. А потом, на трезвую голову, понимаешь, что одни проблемы из-за этого приобрел. Да и гадко на душе до крайности. Хотя вроде и не хотел и шкуру свою спасал…

– Нам куда теперь? – хрипло дыша, повис у меня на плече пиромант.

– Вперед, только вперед! – отшутился я и вдруг замер на месте как вкопанный. – Только сейчас сдадим назад немного…

– Чего это? – чуть не врезался в нас Алекс.

– Назад, говорю! – зашипел я.

Впереди, в небольшой яме, вокруг которой выросли здоровенные елки, притаилась Тьма. Вот она медленно колышется над снегом, вот высовываются из-под мохнатых еловых лап призрачные щупальца…

– Назад так назад, – хмыкнул Алекс, и, будто услышав эти слова, Тьма медленно потекла к нам, гоня перед собой волну морозного, но какого-то затхлого воздуха.

– Не понял? – удивился тоже почуявший неладное пиромант. – Что за дела?

Мы подались в сторону, и Тьма, будто учуявший запах крови хищник, замерла на месте, не в силах решить – преследовать ли ей нас или вытянуть тепло из валявшегося в овраге мертвеца.

– Ходу, ходу, – тихонько прошептал я, молясь, чтобы удалось подобру-поздорову унести отсюда ноги.

– Стойте! – вскинулся вдруг Алекс. – Стреляют вроде…

– Помолчи!

Потихоньку мы отошли от страшной ямы, и Тьма заскользила меж деревьями в сторону оврага. Я начал пробираться через поваленные сосны к опушке, но почти сразу ясновидение уловило присутствие какого-то лесного хищника, и пришлось сделать крюк.

Наверное, это нас и спасло – на опушку мы выбрались в полукилометре от того места, где намеревались выйти из леса первоначально. Почему спасло? Все просто: там оказались разбиты несколько палаток, укрытых от моего ясновидения помехами глушителей. А солдат-то, солдат!

Сходили за хлебушком, что называется.

– Вот это мы попали, – только и сказал моментально оценивший ситуацию Напалм.

– Да чего вы? – начал было приподниматься со снега Алекс.

– Не дергайся! – рванув ликвидатора за рукав, прошипел я.

Лежали мы на самой опушке леса, и поднимись кто в полный рост, он моментально привлек бы внимание горожан. Это не бандиты, у них караульные на посту не дремлют. А на фоне заметенных снегом елок темная одежда парней сразу в глаза бросится. Да и у моего маскхалата красное пятно на груди. Заметят.

А этого допускать никак нельзя. От крупнокалиберного пулемета далеко не убежишь. Да и какой-то транспорт с той стороны лагеря мотором рычит. Прибьют, в один момент прибьют.

– Перестань ты! – отмахнулся не разделявший моих опасений парень. – Снег идет, и темнеет уже.

– Лежи! – зашипел я на него. – Углядит снайпер и прострелит башку твою бестолковую!

– Прям бестолковую!

– Ждать надо, – поддержал меня пиромант. – Вот еще немного стемнеет и попробуем пробраться потихоньку. Да и снег вроде все сильнее валит.

– Ну будем надеяться, – вздохнул я и попытался уловить присутствие зависшей над воронкой ледяной пирамиды.

И сразу будто сосульку за шиворот засунули – аж передернуло всего. Здесь она, никуда не делась. И это радует.

А вот то, что меня не только из-за ее присутствия трясти начало, – к положительным моментам отнести никак нельзя. Нет, ясновидение определенно уловило что-то еще. Нечто мерзкое и неосязаемое. И скорее всего еще не случившееся.

Магическая буря приближается? Или это проявление одной из тех аномалий, о которых толковал Ермолов? А может, дело все же в самой Цитадели?