Просыпаться не хотелось совершенно: веки по-прежнему были тяжелыми, простыни атласными, а невидимый бутон, живо дорисованный воображением, ласково оглаживал лепестками мой подбородок и шею. Приятно, но все равно щекотно! Хихикнув во сне, махнула рукой, отгоняя душистый мираж. Он, как и положено миражу, исчез, чтобы спустя секунду найти приют на соседней подушке, откуда и продолжил радовать меня столь любимым с детства амбре.

А может, мне это вовсе не снится? Или все же снится? Или…

Вдыхая чарующий запах, я снова стала проваливаться в вязкую темноту, за которой обычно следовала встреча с Кей-Кули. Но едва черный омут начал меня затягивать, как уголка рта вновь что-то коснулось. Не столь нежное и невесомое, как розовый бутон, но куда более волнующее. Будто кто-то кончиком указательного пальца наносил мне на губы ароматизированный блеск со вкусом вина. Или это и было вино?! Облизнувшись, поняла – точно, оно! Не поднимая ресниц, спросила:

– Это такая техника соблазнения или очередная попытка меня споить?

Тихий мужской смех стал мне ответом. И я, не сдержавшись, тоже заулыбалась. Потом сладко потянулась, избавляясь от остатков дремы, слизнула с губ все, что там осталось от алкогольной «помады», и, открыв-таки глаза, посмотрела на Кир-Кули. Серебристые искорки, похожие на светлячков, кружили над нами, освещая мягким светом лишь зону над кроватью, в то время как остальная часть комнаты была погружена во мрак. Это придавало обстановке таинственность и интимность.

Жених сидел на краю постели и, склонив к плечу голову, смотрел на меня. Рваная челка падала на его чуть прищуренные глаза, в которых отражались все те же серебристые искры. Они вспыхивали и на тончайших колечках в его заостренных ушах, и на белых руках, сжимавших наполовину полный бокал. Аше-ар, продолжая молча изучать растрепанную и заспанную меня, водил по стеклянному краю указательным пальцем – тем самым, которым минуту назад касался моих губ. И от мысли об этом у меня пересохло в горле. – Вкусно, – сказала я, тронув мизинцем край собственного рта, где спряталась последняя капелька волшебного напитка. – Угостишь еще?

Блондин чуть изогнул бровь, выражая легкое удивление отклику на затеянную им игру, задумчиво посмотрел на мои губы, на открытую шею и полуобнаженное плечо, с которого соскользнула чересчур просторная футболка, затем перевел взгляд на вино и странно так улыбнулся… многозначительно. Словно придумал, каким экзотическим способом его мне подать. Меня же охватил пожар слегка запоздавшего смущения. Я быстро села, испугавшись буйной фантазии аше-ара, одернула край своей импровизированной ночнушки и, протянув руку, попросила:

– Просто дай бокал, а? Пить со сна хочется.

Мне тут же вложили в отчего-то задрожавшие пальцы изящный сосуд на тонкой ножке и, видимо, чтоб я не выплеснула содержимое, сжали мои руки ладонями.

– Ки-и-ир, – взвыла я, чувствуя, что теперь горят не только щеки, но и мои лопоухие ушки, в одно из которых по-прежнему был вдет его брачный кель. – А давай я сама, а?

– А справишься? – невинно улыбнулся этот белый лис.

– С твоей помощью, думаешь, лучше получится? – спросила, маскируя под иронией смущение. И, понимая, что метод не срабатывает, вздохнула: – Очень мило, конечно, что ты решил меня разбудить посреди ночи и соблазнить, но…

– Но? – подавшись ко мне, спросил мужчина.

– Но я пить хочу! – сорвавшись на крик, дернула на себя несчастный бокал и откинулась вместе с ним на спинку кровати.

Естественно, пролила вино на себя, к счастью, немного. Зато остальное выпила залпом. Не столько из-за жажды, сколько для храбрости. М-да… быть объектом соблазнения, как выяснилось, не так уж и просто. А ведь я втайне мечтала, ложась сегодня спать, что Кир придет ко мне и… фиктивный жених станет настоящим.

– И как? – водрузив пустой бокал на прикроватный столик, вновь заговорила я. – До чего вы с Сэн договорились-то? Что будете делать с Многоликим и его сбежавшими подельниками?

– Сдадим всех Ийзэбичи. – Аше-ар с совершенно невозмутимым видом перегнулся через меня и потянулся к соседней подушке, а я, затаив дыхание, насторожено следила за его действиями. – Расслабься, айка, – уголки его губ дрогнули в понимающей улыбке, – просто цветок достану. Только цветок. Я не хочу тебя пугать, принцесса. И уж тем более так с ходу соблазнять.

– Да-а-а? – недоверчиво протянула я, втянув носом воздух. – А мне казалось, что ты постоянно хочешь это сделать.

– Я и не скрывал, что хочу… тебя. – Его улыбка стала шире, а смысл обсуждаемого желания ненавязчиво поменялся. – И даже могу получить, применив немного физической силы или аше-аровского очарования. Могу заставить, внушив тебе желание быть моей. Ты же видела на гае Многоликом, как работает мой дар сильнейшего? Могу, принцесса, но… не буду. На вот, держи. Это тебе. – И он, вернувшись на свое прежнее место, протянул мне розу, аромат которой я вдыхала во сне. И как только могла забыть про такое чудо, проснувшись? Хотя вид белокожего мага в загадочном мерцании магических «светлячков» был способен кого угодно отвлечь от цветочной темы.

– Серебряная? И совсем без шипов. Как такое возможно, Кир? – прошептала я, вертя в руках подарок.

– Немного поэкспериментировал на досуге с оставшимися с Земли образцами. Магия жизни, знаешь ли, способна вносить некие коррективы в эту самую жизнь. Нравится?

– Очень, – искренне сказала я, прижав цветок к щеке.

– Это еще не все, – многозначительно проговорил блондин. – Помнишь, я обещал тебе что-то особенное?

– Помню. – Кивнула, не скрывая любопытства. – Ты вырастил еще и самонаряжающуюся ель, которая светится в новогодние праздники? – не удержалась от шутки я.

– Хм, интересная мысль! – Собеседник сделал вид, что задумался, даже виски потер для пущей убедительности, а потом, фыркнув от смеха, сказал: – Нет, айка, все гораздо прозаичней, я решил подарить тебе крышу.

Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, а потом я расхохоталась, не выдержав.

– Какую крышу, Кир? Свою, что ли? – спросила, утирая слезы на глазах. – Или от шарту кусочек отломал? Или… – Слова застряли где-то в горле, когда стены темной комнаты обрели прозрачность, а за ними вместо вполне ожидаемых соседних помещений стали проступать силуэты зданий.

Летнее утро, одетый в камень город, такой знакомый вид на набережную – это был Питер, мой родной любимый Питер. И это была та самая крыша, на которой мы с аше-аром отмечали мой день рождения. Вся мебель куда-то исчезла, словно растворившись в порыве налетевшего ветра, остались только кровать и столик. А на нем вместо пустого бокала стояли два красных картонных стакана с надписью «Coca-Cola» и коробка с пиццей. Сказать, что я была поражена, – ничего не сказать. Сердце затопило такое всепоглощающее счастье, что захотелось обнять весь мир. Хотя нет… только Кир-Кули.

Издав радостный вопль, я подскочила, положила розу на стол и кинулась на шею волшебнику. Так, в обнимку, мы и рухнули с кровати. Правда, верный шарту успел вовремя подстелить мягкий ковер на жесткой крыше, чем спас спину хозяина от возможных синяков. Я же благополучно приземлилась сверху и поцеловала мужчину куда-то в район подбородка.