– Проклятие, тяготеющее над лучшими семьями в здешних краях, ты не находишь, Рейф?

– Мы ведь никогда не были с тобой близкими друзьями, верно, Найджел? Мы сблизились только за несколько месяцев перед выпуском из университета. У меня было много времени – целых пять лет, чтобы восстановить в памяти всю цепочку событий той весны. Меня тогда прямо преследовало невезение. Сначала ни за что выгнали с экзамена, потом завалили дополнительными заданиями, но это не мешало нам частенько пить ночами напролет. Я все верно говорю, Найджел?

Даже шея у Найджела сделалась багровой.

– Да, это так.

Рейф подступил еще ближе.

– Ты превосходно срежиссировал мое знакомство с Силией.

До сих пор Найджел предпочитал воздерживаться от комментариев, но стоило Рейфу упомянуть Силию, как у Найджела забегали глаза, и он попятился.

– Никто не принуждал тебя ложиться с ней в постель, Рейф.

Рейф кивнул:

– Ты прав, конечно. И я заплатил за этот грех всем, что мне дорого в этом мире.

– Каких слов ты от меня ждешь? «Виноват, старина?» Фанни была по уши в тебя влюблена, и мне нужно было тебя устранить. Я сплутовал на экзамене Макэлроя, а стрелки перевел на тебя. Что касается письма, то это была идея Клер. – Найджел громко вздохнул. – И разве все это имеет какое-то значение сейчас? Ты в итоге вышел победителем. – Найджел с ухмылкой приподнял шляпу, откланиваясь. – Тебе ли не знать, что принцип честной игры неприменим ни к любви, ни к войне.

– Найджел? – окликнул его Рейф. Тот обернулся, и Рейф с размаху ударил его по лицу. Найджел упал, и из носа, который явно свернулся на сторону, закапала кровь. Рейф склонился над телом.

– Прости, старина. Ничего личного. Я лишь исполнил маленькую просьбу Фанни.

Выйдя из кабинета, Рейф столкнулся с тетушкой Вертилайн.

– Ты не видела Фанни? – спросил ее Рейф.

– Она прогуливается возле лодочного сарая, похоже, ищет тебя. – Вертилайн сложила ладони и покачала головой. – Гарри – такой прелестный ребенок, и когда он обзаведется мамой?

– Вообще-то кольцо лежит у меня в кармане, – доверительно сообщил тете Рейф. – И оно стоило мне всего, что удалось скопить за три года.

– О Боже! Надеюсь, тебе хоть на один карат денег хватило?

– Смею сказать, что если леди ответит мне согласием, то она сделает это, отчетливо понимая, что выходит замуж за непутевого, обреченного на вечное безденежье второго сына обнищавшего графа.

Вертилайн похлопала Рейфа по щеке.

– Я думаю, ты и так заставил ее ждать слишком долго, Рейфел.

Лето было еще в разгаре. Сказать по правде, Рейфу было слишком жарко в наглухо застегнутом пиджаке, шейный платок мешал дышать. Расстегнув пиджак и ослабив узел шейного платка, Рейф зашагал по тенистой тропинке к лодочному сараю.

Широко ступая в высокой траве, навстречу ему через залитую солнцем лужайку вверх по холму поднимался хорошо ему знакомый бородатый великан.

– Детектив Льюис! Вы никогда не говорили мне, что вы – Сент-Олдуин. Ваш прадед сражался вместе с моим прадедом капитаном Минноу против самого Бонапарта!

– Рад видеть вас, профессор, – сказал Рейф, подготовившись принять медвежьи объятия. – Только вот я спешу – хочу поскорее найти Фанни и сделать ей предложение. – Рейф отстранился, слегка попятившись. – Я так понимаю, вы с ней собираетесь обсудить какие-то деловые вопросы? Вы ведь здесь на несколько дней остановились, так, может, мы могли бы поговорить позже?

– За рюмочкой чаю, может быть? – сказал, подмигнув ему, Минноу. – Я думаю, она поджидает вас возле реки.

Фанни прогуливалась по тропинке возле лодочного сарая.

– Привет, дорогая!

Фанни стремительно обернулась к нему.

– Гарри нужна мать, – выпалила она без предисловий.

Несколько опешив, Рейф заморгал.

– Да. Абсолютно с тобой согласен. И Гарри, я уверен, того же мнения. Он за завтраком спросил меня, собираюсь ли я на тебе жениться.

– Гарри спросил?

– Я сказал ему, что несколько лет назад по моей вине возникла проволочка в этом вопросе, но за последнее время мои шансы на удачный исход несколько возросли. – Рейф привлек ее к себе. – Гарри немного подумал, а потом уронил ложку в кашу. Он так всегда делает, когда его что-то раздражает.

Фанни вскинула брови.

– И?

– И он спросил буквально следующее: «Может, она будет более благосклонна, если я попрошу ее выйти за тебя замуж?»

Улыбка заиграла на ее губах, обнаружив на одной щеке очаровательную ямочку.

– Как некрасиво с твоей стороны использовать ребенка для достижения своих корыстных целей, пусть даже опосредованно!

– Некрасиво. Бесстыдно. Но в любви, говорят, все средства хороши. – Рейф улыбнулся. – А как поживает кузина Клер?

– Боюсь, ее нос отныне не будет таким прямым, как прежде, – сказала Фанни, скосив взгляд в сторону и потирая покрасневшие костяшки пальцев. – А что с Найджелом?

– Лежит на полу в охотничьем кабинете. Страдает, бедняга, от невыносимой боли. По крайней мере я на это надеюсь. – Рейф взял ее за руку и поцеловал каждую опухшую костяшку. – Пожалуй, к этой стоит приложить лед, – сказал он, проверяя подвижность сустава на пальце.

– С чего бы такая забота именно об этом пальце? – с лукавой улыбкой поинтересовалась Фанни.

– Я взял на себя смелость сразу после завтрака заехать к викарию. Оказалось, что мистер Шоу сегодня днем совершенно свободен.

Рейф раскинул руки для объятия.

– Как ты смотришь на то, чтобы украсить свое имя еще одним стильным аксессуаром? Миссис Фрэнсин Грейвил-Ньюджент-Льюис, леди Сент-Олдуин – тебе нравится?

– Ей-богу, тройное неудобопроизносимое имя и титул вдобавок – это то, чего стоило так долго ждать! – с улыбкой ответила Фанни, прежде чем одарить его поцелуем.