выскочил из соседней комнаты, засунул сразу руки в карманы и подошел вплотную к Шуре.

– Пошли! – Сказал он.

– Ты ко мне не прижимайся, я твои волчьи замашки все знаю! – Предупредил Саня. – А ты, шкура коцанная, тебе совсем памороки мочой забило? Отвали от Лехи, мой тебе совет! Иначе будем разговаривать по-другому. Уж тебя то мы точно достанем, поверь! Отъедем, как отстираем, поломаем всё филе!

Тот лишь злобно покосился на Шуру своим взглядом, сквозь густые брови. Но не сказал ни слова.

Когда Леха выписался из больницы, он был еще слаб и тяжело ходил. Его приехал забирать Саня Морозов. Уже в машине начал говорить:

– Не слезут они с тебя. Эти до конца бодаться будут! Рогами упрутся. Им не ты нужен, а палево на них. А если получиться у тебя его забрать, то и с тобой покончат. Живой ты им тоже как заноза в жопе. Ну ни чего, я тебя не брошу, поддержу в случае чего. За мной тоже люди есть надежные, из старых еще. Да и с Белым я толковал, он тоже впрягается.

– Спасибо вам, пацаны! – Лишь проговорил Торпеда и вновь ухватился за больной бок.

Вдруг наступила тишина. Точнее затишье. Ни кто не тревожил Леху, он даже порой стал забываться об этих проблемах. Вновь занялся любимым делом. В новый год отправился отдыхать на свою виллу в Анапу с детьми и Ириной. К ним туда приезжал и ее отец. Расспрашивал обо всех делах и так же пообещал поддержку. Почти год прошёл спокойно, без происшествий. Дом, семья, работа, дача. Летом, когда Торпеда окончательно восстановился, Макс привез крутой мотоцикл «Хонда». Оказалось ему его отдали те ребята, в счет долга. Друзья накрыли поляну, пожарили мясо на углях и решили прокатиться на байке, в магазин за водкой.

Белый завёл мотоцикл, он агрессивно рыкнул двигателем.

– Прыгай! – Крикнул он Лехе.

Тот сел сзади и обхватился за живот Макса.

– Отъел блять брюхо! Жиртрес! – Угарнул он.

Белый крутнул ручкой газа и мотоцикл резко набрал скорость, что Леху даже немного откинуло назад. Они неслись по просёлочной, ровной дороге, их обдувал порыв теплого ветра. Остановившись возле того самого магазинчика, где не так давно Саня устроил погром, Леха слез с седла и спросил.

– Сколько мы гнали?

– 260 на спидометре было! – Закуривая сигарету, ответил Белый.

– Ты ебнулся шоль, ишак гнутый? Я чуть кирпичами не наложил. – Сказал ему Торпеда.

– Так это в милях, он импортный байк то. А сколько по нашим я хер знает.

– Все равно идиот. Щас нахуярюсь приедем. Только не гони так больше. Сзади вообще стрёмно было.

Это была последняя счастливая встреча Лехи с друзьями. Осталась лишь одна фотка, где он сидит за столом, в белой футболке, во дворе дачи с коробкой томатного сока и показывает средний палец в камеру.

В конце сентября, возле магазина, недалеко от дома Светкиных родителей, рано утром, был обнаружен труп мужчины в черном Мерседесе, с ножевыми ранениями в грудь.

Белый с Ириной приехали в морг на опознание. Подтвердили, что это Аськин Алексей Александрович, забрали его документы, вещи и золотые украшения.

Похороны проходили масштабные. Съехались самые важные люди, из окружения Сладкого. Все старые знакомы и друзья Торпеды, так же пришли почтить память и выразить скорбь на кладбище. Гроб было решено закрыть еще в морге, где отпевали тело. Ирина была сама не своя. Сидела в черном платке, на маленькой скамейке и прикрывала лицо руками. Потом крепко напилась коньяка, что ее буквально выносили из поминального зала.

К ней не посмели подступиться ни люди Сладкого, ни он сам. Слишком круты были ее связи и влияние. Просто те люди, каким то магическим образом растворились в своем мире. Дон решил податься заграницу, но вскоре был арестован местной полицией, по подозрению в организации заказного убийства, а там в тюрьме умер от тяжелой болезни. Авторитет Сладкий так же бесследно исчез из города, что о нем даже не было больше и слышно. Белый взвалил на себя еще и оставшийся после Торпеды бизнес и как мог управлял делами, на пару с Ириной.