план реставрации в Британии путем вооруженной интервенции. Отдельным пунктом в проекте оговаривалось восстановление в Англии «католической веры»[1808]. Однако при отправке этого конфиденциального послания герцог Мелфорт совершил оплошность, написав на конверте «к английскому двору», имея в виду Сен-Жермен[1809]. Но чиновник французской почтовой службы воспринял надпись буквально и переслал документ в Лондон, где он попал в руки британского правительства и был зачитан Вильгельмом III перед парламентом. В условиях начавшейся войны за испанское наследство 1701–1714 гг. письмо герцога Мелфорта вызвало международный скандал. Французское правительство отправило шотландского аристократа в ссылку в Анже[1810].

Якова II весть о новой опале его фаворита и ближайшего друга достигла 4 марта 1701 г. во время мессы в часовне Сен-Жерменского дворца. У пожилого короля случился удар, и его разбил паралич[1811]. В июле и сентябре Яков II пережил еще два инсульта. 13 сентября Людовик XIV посетил своего умирающего кузена и обещал после его смерти признать новым британским королем его старшего сына — Джеймса Фрэнсиса Эдуарда Стюарта, принца Уэльского. 16 сентября 1701 г. Яков II скончался. Перед смертью он публично заявил о прощении трех людей, которых считал своими главными врагами: двух своих зятьев (принцев Оранского и Датского) и императора Леопольда I[1812].

Яков II Стюарт был похоронен в капелле св. Эдмунда в церкви английских бенедиктинцев на улице Сен-Жак в Париже. В 1734 г. архиепископ Парижа начал собирать свидетельства о Якове II с целью его канонизации в сонме католических святых, которая так и не состоялась. Во время Великой французской революции гробница британского монарха была разграблена.

В заключение следует отметить, что якобитская эмиграция имела огромное значение не только для становления и развития движения сторонников Якова II. Сложно переоценить роль, которую она сыграла в жизни европейских государств в эпоху Нового времени, в первую очередь, в военной и политической сферах. Вследствие своих политических убеждений Британские острова покинули многие выдающиеся государственные деятели, которые, будучи вынуждены жить в изгнании, поставили свой талант на службу другим государствам. Герцог Берик стал одним из величайших полководцев на службе у династии Бурбонов и дослужился до звания маршала Франции. Д. Сечи называет его «архитектором победы Бурбонов в войне за испанское наследство»[1813]. Его сын, второй герцог Берик и Лириа стал первым послом Испании в России. Двумя другими известными французскими маршалами из числа потомков якобитов стали шотландец Макдональд и ирландец МакМахон[1814]. Ирландский дворянин Артур Диллон, сделавший успешную карьеру в армии Людовика XIV и дослужившийся до звания генерал-лейтенанта, стал родоначальником одной из известнейших офицерских семей во Франции, а один из его младших сыновей, также носивший имя Артур, стал архиепископом Нарбонским и вошел в круг наиболее влиятельных прелатов французской церкви. Согласно данным историка Н. Жене-Руффиак, некоторые из генералов армии Наполеона I Бонапарта были потомками якобитов, эмигрировавших во Францию[1815]. Одними из главных соратников величайшего полководца XVIII в. прусского короля Фридриха Великого были шотландцы братья Кейт[1816]. Потомками ирландских якобитов были такие крупные политические деятели Нового времени, как герцог Мажента, который был президентом Французской республики в 1873–1879 гг., маршал Леопольд О'Доннел, граф Тетуан, занимавший в 1860–1886 гг. пост премьер-министра Испании, граф Е. Таафе, в 1879–1893 гг. возглавлявший правительство Австро-Венгерской империи[1817].

Якобиты во время и после «Славной революции» были активны не только на Британских островах и странах Западной Европы, но и в России, где возникла целая община сторонников Якова II.

§ 4. Деятельность якобитов в России в конце XVII в.

Первый вопрос, которым задается историк при изучении деятельности якобитов в России — почему в нашей стране вообще стало возможным появление подобной партии? При поверхностном взгляде возникает недоумение, почему британцы, оторванные от своей родины и жившие практически на другом краю Европы, столь остро восприняли события «Славной революции» 1688–1689 гг. и продолжали считать своим законным монархом Якова II, в то время как в самой Британии основная масса населения предпочла остаться в стороне от политической и вооруженной борьбы.

Примечательно, что если в других европейских странах основу якобитской эмиграции составили лица, бежавшие с Британских островов непосредственно после свержения Якова II и поражения восстаний якобитов в Ирландии и Шотландии 1689–1691 гг., то в нашей стране якобитскую партию составили главным образом британцы, покинувшие свою родину задолго до событий 1688–1689 гг., некоторые — еще в период первой Английской революции и Протектората Кромвеля. Другие, как, например, Джеймс Гордон, родились уже в Московии и по своему происхождению были британцами лишь наполовину[1818].

Возникновение якобитской партии в России объясняется несколькими факторами. Из ряда источников известно, что ее основу составили военные. Среди британских офицеров, поступавших на русскую службу с 1631 г. в связи с формированием полков «иноземного строя», было достаточно много католиков и роялистов, покинувших «туманный Альбион» во время или после революции середины XVII в.[1819] Для многих из них главными мотивами эмиграции стали верность династии Стюартов и католической церкви. Роялисты не приняли «Славную революцию», поскольку рассматривали ее в качестве продолжения революционных событий середины XVII в. и воспринимали Вильгельма Оранского как «нового Кромвеля»[1820]. Католики поддерживали Якова II, поскольку он был их единоверцем, и опасались, что с его свержением и приходом к власти кальвиниста Вильгельма III Оранского может серьезно ухудшиться положение их братьев по вере, оставшихся в Британии[1821].

Главным местопребыванием русских якобитов была находившаяся на окраине Москвы Иноземная (Немецкая) слобода[1822], а руководителем партии являлся генерал Патрик Гордон оф Охлухрис (1635–1699). Он был выходцем из северо-восточной Шотландии и принадлежал к одному из самых знатных кланов — Гордонам. Еще в юности Патрик покинул родину. В 1655–1661 гг. он подвизался наемником в шведской и польской армиях. В 1661 г. П. Гордон поступил на службу к русскому царю Алексею Михайловичу в чине майора. «Русский шотландец» принял участие во многих важнейших событиях истории Московского государства второй половины XVII в.: участвовал в подавлении Медного бунта 1662 г. и стрелецкого восстания 1698 г., сыграл важную роль в государственном перевороте 1689 г. и свержении правительницы Софьи, принял активное участие в Чигиринских (1677–1678 гг.), Крымских (1687 и 1689 гг.) и Азовских (1695 и 1696 гг.) походах. В русской армии «шкоцкий немец», как его часто называли в России, дослужился до званий генерала пехоты и контр-адмирала флота[1823]. Отечественный историк XIX в. А. Брикнер отмечал, что «едва ли кто-нибудь из иностранцев, находившихся в России в XVII-м столетии, имел столь важное значение, как Патрик Гордон»[1824], а современный канадский исследователь Э.Б. Пернел подчеркивает,