Чейз буркнул, что понял, следуя за Ричардом, спешившим вниз так, что перешагивал по две ступени за раз, наполовину сбегая по лестнице, наполовину падая. Они проскакивали площадку за площадкой.

Внезапно факелы высветили зал с круглым столом и расходящимися туннелями. Пригнувшись, Ричард проскочил в девятый справа проход и устремился вперед по грубо вырубленному тоннелю, уходящему под уклоном вниз, иногда по неровным ступеням. Они бежали так быстро, что пламя факелов сдувало ветром.

Им начали попадаться высеченные в камне места упокоения. Ричард смотрел только вперед, словно не замечая сотен и сотен трупов, мимо которых они спешили. Однако Чейз озирался, вытаращив глаза. Он не знал, что все это время здесь, под Цитаделью, были катакомбы. Многие поколения жителей Цитадели даже не подозревали о том, что внизу.

Долгий и извилистый путь, вниз и вниз, наконец привел их к проходу с аркой в аккуратный широкий коридор квадратного сечения.

– У меня мурашки по спине, – сообщил Чейз.

– У меня тоже, – добавила Кассия.

– Я знаю, – отозвался Ричард. – Идемте. Сюда.

Ричард остановился в конце этого широкого коридора, перед перегораживающей проход тканью. С обратной стороны на ней было нарисовано заклинание, не позволяющее духам пересекать рубеж.

– Что это за место? – спросил Чейз, разглядывая тщательно высеченные прямые стены, идеально ровный плоский потолок и особенно странный кусок ткани, висящий впереди поперек прохода.

Ричард повернулся к Чейзу.

– Оно называется «убежище духов».

– Ты имеешь в виду… здесь есть духи, призраки?

– Да. – Ричард указал на ткань. – Такие штуки, эти полотнища, развешаны здесь в лабиринте повсюду. На некоторых, как на этом, начертаны древние заклинания. Эти заклинания – сильные магические знаки, запрещающие духам выходить из-за этой завесы. Они удерживают их на той стороне. На других таких же кусках ткани есть магические знаки, притягивающие сюда духов.

– Притягивающие? – удивилась Кассия. – Зачем?

– Там, в пещерах Стройзы, Наджа оставила послание о событиях времен великой войны.

– Что за Наджа? – спросил Чейз.

Ричард отмахнулся от этого вопроса.

– Колдунья, жившая во времена великой войны. Сейчас это не важно. Но ее послание попало к нам. Видишь ли, у полулюдей нет душ. Наджа сообщила, что, когда император и его творцы создали полулюдей, то душам, отделенным от их жертв, не позволили отправиться в мир духов. Именно так Сулакан и создал полулюдей. Если бы эти души перешли в подземный мир, то их тела здесь умерли бы. Но души были отделены от них, хотя не смогли перейти в подземный мир.

Кассия погладила эйджил Кары.

– Что же тогда с ними случилось?

– Наджа написала, что эти души неспособны пройти за завесу в подземный мир, поэтому уплывают обратно в наш мир и остаются в этой плоскости бытия, не зная, куда отправиться. Несколько из них приходили ко мне, взывая о помощи, но я в то время их не понял.

Кассия показала рукой:

– И вы думаете, что некоторые из них могут быть тут?

– Это «убежище духов». Посмотрите, чего стоило людям в прошлом, во времена Наджи, создать это место. Полагаю, некоторые из этих магических знаков привлекают сюда духов, обещая им здесь безопасность. Полагаю, этот лабиринт – место, где они могут поселиться, место, где могут собраться и чувствовать себя в безопасности. Своего рода временный дом. А когда они оказываются здесь, удерживающее заклинание не позволяет им уйти.

– Для чего? – спросил Чейз.

– Наджа уверяет, что не все духи, оставшиеся в мире живых, настроены дружелюбно.

Чейз нахмурился.

– Почему?

– Вероятно, их очень злит то, как с ними обошлись, тебе не кажется? Оторвали от тел, не позволили уйти в место вечного успокоения. Они вынуждены скитаться между мирами, навсегда оторванные от Благодати, без надежды на лучшее.

Чейз озадаченно почесал шею.

– У меня мурашки по коже, даже когда я просто думаю об этом.

– Лорд Рал, это по-прежнему не объясняет, зачем мы сюда пришли.

Ричард пристально посмотрел на Кассию.

– Я – несущий смерть. Я был в мире мертвых. Я был мертв. Мертвые признают меня своим.

– Ну… – протянула она, – хорошо, но я не понимаю…

Ричард сдернул висевшую ткань и вручил ей.

– Забери это с собой. Сверни символами внутрь. Пошли.

Пока они торопливо пробирались по сплетению проходов, Ричард примечал символы пастуха на стенах, чтобы не заблудиться в этом лабиринте. Двинувшись дальше, он несколько раз сложил завесу из ткани и повесил на вытянутую руку Кассии.

Когда они немного продвинулись в лабиринте туннелей, он ощутил присутствие мириад духов, собиравшихся вокруг него. Услышал их просительный шепот.

Возле широкого центрального прохода он повернулся к Чейзу и Кассии.

– Вернитесь туда, в самое начало, и ждите.

Свет факелов то и дело затемняли какие-то неясные силуэты, и ему не пришлось повторять дважды.

Ричард встал в проходе, глядя назад, в его дальний конец, на Чейза и Кассию. Наблюдая, он заметил, как искорки вокруг него, похожие на пылинки в солнечном луче, начали группироваться в то, что походило на большие колышущиеся листы. Все больше искр объединялись, создавая колышущиеся силуэты, движущиеся и вместе преобразующиеся – так ведут себя огромные стаи птиц, – и он ощущал, как тысячи духов собираются вокруг него, вокруг того, кого признают своим, но иным.

Собираясь в таких огромных количествах, они порождали мерцающее свечение, напоминавшее северное сияние, которое Ричарду доводилось видеть в ночном небе. Это подземное северное сияние было прекрасным, вот только эти огни состояли из пылинок-душ, собравшихся здесь, движимых с одной и той же целью, одной тоской, одной настоятельной потребностью.

Ричард вынул меч из ножен.

По коридорам разнесся звон, удивительно чистый, почти божественный.

При свете факела Ричард увидел, что на клинке сохранился темный металлический отблеск, появившийся после его соприкосновения с миром мертвых. Он казался более зловещим, чем раньше, и на то были причины: сейчас он был окутан смертью.

Ричард почувствовал, как магия меча затопляет его, будит в душе жажду бури, прикасается к смерти, которую он несет в себе.

Тогда он, удерживая меч обеими руками, указал им в глубину коридора.

– Пойдемте со мной домой, – прошептал Ричард созвездиям душ, закручивавшимся перед ним большими полотнищами мерцающих точек, словно бы колыхавшимися под ветром иного мира.

Когда он вытянул меч, мерцающие полотнища начали скручиваться и скатываться, втягиваясь в клинок. Темный блестящий металл словно бы поглощал один за другим эти вуали, сотканные из мерцающих душ, пока наконец Ричарда не обступила непроницаемая чернота.