– Он приехал по моему приглашению до того, как вышла из печати его книга, и я не помню, чтобы проводил с кем-нибудь более приятный вечер. Настоящий человек! В то время мне предстояло принять несколько решений, касающихся моей личной жизни, и он мне сильно помог, хотя в одном случае отказался что-либо посоветовать. Очень умно с его стороны. То решение никто не мог принять за меня. А вот в случае с дочерью он связал меня с людьми, которые ей реально помогли и изменили ее жизнь. Сейчас ей на тысячу процентов лучше, чем раньше.

– Вот, значит, как!

Интересно… А она тогда спустила на Моше Чейсена всех собак. И за что? И еще эта глупая возня с Гарри Мэннерингом. Будет тебе урок, Джудит Кэрриол. А вслух она сказала:

– Да, в этом весь Джошуа Кристиан.

– Помнится, когда его имя всплыло в качестве исполнителя операции «Мессия» – и это было ваше пророческое предложение, – вы сказали, что установили с ним близкие отношения. Мне жаль, что наряду с организацией Марша тысячелетия вам приходится взваливать на себя груз забот о его здоровье. Почему вы не сказали мне, что планировали сопровождать его к месту лечения? Я бы все понял.

– Сейчас это мне ясно, сэр. Но тогда все вышло очень сумбурно, и я не сумела принять правильного решения – столько всего навалилось! Но он в надежных руках, и я отсюда вылечу прямо к нему. – Джудит позволила себе надолго задержать взгляд своих больших удивительных глаз на лице президента.

Он кашлянул и повернул стул, чтобы было удобнее следить за экранами. Джудит последовала его примеру, и они вместе смотрели, как участники Марша идут по празднично украшенному, залитому солнцем Вашингтону. И тщетно ждали Гарольда Магнуса.

Он не появился и к девяти. Что-то определенно случилось. Кэрриол поднялась, президент оглянулся и вопросительно поднял брови.

– Господин президент, думаю, мне следует съездить в министерство. На мистера Магнуса не похоже так опаздывать без предупреждения. Вы позволите?

– Я сейчас позвоню. – Рис не хотел говорить, что в четыре утра его министр окружающей среды был в стельку пьян.

– Нет, сэр, продолжайте смотреть, а я съезжу. – Теперь ей было ясно, что что-то не так. Произошло что-то очень серьезное. И ей надо присутствовать там самой.

Вокруг Белого дома, ожидая появления президента, повсюду толпились люди. На вертолетной площадке Джудит попросила пилота доставить ее в министерство окружающей среды и сесть желательно ближе вертолетодрома Капитолия. Пилот почесал затылок и решил, что приземлится на улице перед входом, но станет снижаться очень медленно, чтобы дать возможность людям разбежаться.

В стране отмечали величайший в истории народный праздник, и все учреждения были закрыты, но, поднявшись в Четвертую секцию, Кэрриол обнаружила коротышку Джона Уэйна, корпящего за своим столом.

– Джон, – позвала она, сбрасывая пальто, – вы не видели мистера Магнуса?

Секретарь поднял голову и без всякого выражения посмотрел на нее.

– Нет.

– Его ждали в Белом доме больше часа назад, но он так и не появился.

В приемной министра никого не оказалось. На секретарском коммутаторе телефонной связи мигали все огоньки. Гарольд Магнус не любил звонков, и здесь ограничивались световой сигнализацией. Его явно разыскивали из Белого дома.

– Найдите миссис Тавернер, – коротко приказала Джудит секретарю. – В ее комнате отдыха есть диван. Наплюйте на свою застенчивость и посмотрите сначала там.

Сама она пошла в кабинет министра.

В какой-то момент, еще в состоянии между сном и комой, Гарольд Магнус сумел перевалиться из-за стола на большой, удобный диван у дальней стены. И там лежал, свесив ногу – храпящий, слюнявый ребенок со старческим лицом.

– Мистер Магнус! – Джудит наклонилась и встряхнула его. – Мистер Магнус!

Уровень сахара в его крови с тех пор, как она разговаривала с ним в прошлый раз, медленно снижался, но потребовалось не меньше двух минут, чтобы привести его в чувство.

Наконец его веки дрогнули, затрепетали и открылись, и на нее вытаращились глаза, похожие на две ошпаренные белесо-серо-зеленые ягоды крыжовника.

– Мистер Магнус, проснитесь! – попросила Джудит в двадцатый раз.

Его остекленевшие глаза стали оживать. Сначала он ее не узнал. И вдруг завопил, силясь сесть:

– Проклятие! О, как же мне паршиво! Сколько времени?

– Половина десятого, сэр. Он вызвал вас к восьми. Пока еще ждет, но долго это продолжаться не может. Через пару часов Марш кончается, и он в соответствии с планом уедет из Белого дома.

– Черт! Черт! Черт! – Министр застонал и заскрипел зубами. – Раздобудьте мне кофе. Где Хелена?

– Не знаю.

В этот момент позвонил Джон Уэйн и сообщил, где и в каком состоянии обнаружил миссис Тавернер.

– Будьте добры, принесите мистеру Магнусу кофе. – Джудит оперлась о край стола, сложила на груди руки, скрестила ноги и насмешливо смотрела, как ее шеф, сидя на диване, впился пальцами в щеки и погрузил их так глубоко, что кончики совершенно исчезли.

– Мне плохо, – бормотал он. – Совершенно вырубился. Никогда такого не бывало даже после десяти рюмок.

– У вас здесь есть во что переодеться? Во что-нибудь подобающее для главной церемонии столетия?

– Наверное. – Министр зевнул так широко, что из глаз у него выступили слезы. – Надо подумать. Надо подумать.

Джон принес кофе.

– Как там миссис Тавернер?

– С ней все в порядке. Собирается наложить на себя руки. Твердит, что раньше ей не случалось засыпать на работе.

– Скажите, что я ей сочувствую и целиком на ее стороне. Никакая работа и никакой босс не стоят того, чтобы лишать себя жизни. Отправьте-ка ее домой.

Когда секретарь исчез, Кэрриол подала сидящему на диване министру кружку. И тот, обжигая губы, выпил кофе залпом, без сливок и без сахара.

– Еще.

Она налила ему и себе. На этот раз Магнус пил маленькими глотками.

– Что за день! Но я еще на сто процентов не оправился.

– Бедняга. – Кэрриол покачала головой без всякого сочувствия. – Полагаю, вы не в курсе, что миссис Тавернер тоже отключилась. И могу добавить, что у нее на это было больше оснований. Вы до смерти замучили преданную вам, несчастную женщину.

В это время, и, наверное, очень кстати, раздался стук в дверь, и в кабинет вошла одетая с иголочки миссис Тавернер. Десять последних минут она потратила с большой пользой.

– Спасибо, доктор Кэрриол. Я пойду домой, но только в том случае, если мне разрешит мистер Магнус. Один вопрос, мэм: что вы собираетесь делать с тем списком медицинских работников и оборудования, который я получила накануне вечером?

Обычно и без того бледное лицо Джудит полностью лишилось красок, и секретарь министра испугалась, что шефа Четвертой секции хватил эпилептический удар: она замерла, поджала губы и закатила глаза. В ее горле что-то странно забулькало. А затем она так быстро метнулась к дивану, что Тавернер не заметила движения: вот она только что была у стола, а вот уже у дивана. Дернула министра вверх, помогла себе другой рукой и сильно встряхнула.