— Знаю, — кивнул он. — Но я вернулся так быстро, как мог. И если бы она хотя бы выбрала кого-то другого! Но Коллинз… Я ведь рассказывал ей про него. Но она всё равно не поверила. Стало быть, он значил для неё слишком много.

Я сочувственно посмотрела в спину напарнику, продвигавшемуся по саду более быстрым шагом. Я знала его историю: он успел рассказать обо всём нам с Сэндом. Следовательно, и Тамира была в курсе, что Брайан стал для Эдвина фактически палачом. Не захотела верить? Сочла, что это не имеет значения, поскольку Эдвин — «предатель родины», а, следовательно, так ему и надо? Так сильно любила Брайана, что просто забыла обо всём прочем? Я скривила губы: слишком приторно звучала последняя версия. Да, я лучше многих знаю, насколько хорошее впечатление умеет производить Брайан. Каким он может быть приятным собеседником, обаятельным ухажёром, да и, что уж там скрывать, отличным любовником. Но на влюблённую дурочку Тамира не походила никак. А может, этот брак построен на голом расчёте? Жизнь в Оплоте, мягко говоря, нелегка. И если тебе делает предложение человек, живущий в самом Замке Надежды, правая рука самого короля, по сути — лорд, способный радикально изменить всё твоё существование… При этом молодой, красивый, обаятельный мужчина… Да многие ли девушки отказались бы? И можно ли хоть одну из них винить в готовности согласиться?

Разговаривать наедине, быть может, и было о чём, но было столь же очевидно, что момент сейчас для этого неподходящий. Так что мы покинули сад и просто поднялись в свои комнаты. Здесь я всё-таки подошла к настенному ковру и, сделав Эдвину знак не шевелиться, прислушалась. Потайное окошко давало шпионам возможность подслушивать наши разговоры, но оно же имело и обратную силу. Пользуясь своим острым слухом, я была вполне способна определить, стоит ли кто-нибудь с той стороны. Рано или поздно шпионов выдавало дыхание. На этот раз за стеной никого не оказалось.

— Можем отдыхать, — сказала я, отходя от ковра.

Это была своего рода кодовая фраза, означавшая отсутствие слежки. На всякий случай мы всё-таки предпочитали не откровенничать вслух без крайней необходимости.

Только мы устроились в комнате (Эдвин уселся на стул, я забралась с ногами на мягкий диван), как в дверь постучали. Я выразительно поморщилась, но затем весьма любезным тоном предложила стучавшемуся войти. В комнату проскользнула горничная — дородная черноволосая женщина лет сорока, в тёмно — синем платье, белом переднике и белой же косынке. В руке она держала щётку для пыли.

— Господин. Госпожа. — Она поприветствовала нас двумя реверансами.

— Здесь уже делали уборку сегодня утром, — не без раздражения бросил Эдвин, —

— Я пришла не ради уборки, — заявила горничная и, немало нас удивив, отложила щётку на подлокотник кресла.

— А ради чего, в таком случае? — нахмурился Эдвин. — О напитках мы тоже не распоряжались.

Впрочем, он и сам понимал, насколько маловероятно последнее предположение, учитывая, что ничего, напоминающего поднос с напитками, горничная не принесла.

— Ради совсем другого, — глубоким, томным голосом произнесла женщина, после чего решительно шагнула в сторону Эдвина.

При этом в его взгляде было что-то от хищного зверя, обнаружившего добычу. Во всяком случае, так показалось не только мне, поскольку Эдвин поднялся с кресла и стал по стеночке отодвигаться от горничной подальше. Однако же куда ему было до её напора? Настигнув Эдвина в два прыжка, женщина нависла над ним и интимным тоном сообщила:

— Наверное, вы не обратили на это внимания, но я присутствовала на вчерашнем ужине. Вы тогда сказали, что ненавидите женщин.

— Я выразился иначе, — поспешно покачал головой Эдвин, заодно прикидывая, как бы ускользнуть от горничной.

Увы, возможности сделать это тактично она не оставила, а совсем уж невежливо отталкивать женщину напарнику не позволяло воспитание.

— Это неважно, — прошептала она, тяжело дыша. — Я поняла, что необходимо доказать вам, насколько хороши бывают женщины. Чтобы вы раз и навсегда изменили мнение о женском поле, вам необходимо пообщаться с нами поближе.

— С — со всеми поближе? — на всякий случай уточнил Эдвин.

— Будет достаточно только со мной, — заверила горничная.

Эдвин вжался в стену. Двинуться с места ему не позволяло оружие женщины — вернее, два её оружия, в районе которых с большим трудом застёгивалось платье.

Я на всякий случай переместилась к настенному ковру и повторно прислушалась. С той стороны по — прежнему царила тишина.

— Иден? — осведомилась я по окончании этой проверки.

— Ну, я так не играю, — расстроенно протянула «горничная», разом теряя к Эдвину всякий интерес. — Меня ещё ни разу так быстро не вычисляли.

— Я просто знала, что именно вычислять, — успокоила аферистку я.

— Нельзя же так издеваться над людьми, — проворчал Эдвин, с облегчением утирая пот со лба и падая в кресло.

Пантера, по — прежнему в облике дородной горничной, вольготно расположилась в кресле напротив.

— Небольшая встряска тебе не повредит, — без малейших угрызений совести заметила она. — Особенно после вчерашней выходки.

— Давно ты здесь? — поинтересовалась я.

— Три дня, — отозвалась Иден.

Говорили вполголоса, в качестве дополнительной меры предосторожности.

— Хорошо, что вы приехали, — продолжала она. — А то здесь такая скука. — Она выразительно закатила глаза. — Один раз пробраться в этот замок было интересно, но второй раз — уже перебор. Луис совершенно неинтересен, даром что король, такого я бы обработала за полчаса. Кеннингтон — воплощение скуки, Коллинз — уже отработанный материал.

— Но выбрала ты, как я понимаю, короля? — уточнила я.

— А кого ещё? — пожала плечами Иден. — Всем здесь заправляет Коллинз, но с ним я уже как-то раз дело имела. К тому же он как раз собирается жениться, так что в данный момент обрабатывать его может быть рискованно. А Луис — он, как ни крути, король.

— Кстати, по поводу брака Брайана, — не удержалась от вопроса я. — Ты что-нибудь об этом знаешь? Как давно они надумали жениться? С какой целью? Что там — взаимные чувства, расчёт, что-то другое?

Эдвин так и впился глазами в аферистку, даже не притворяясь, будто ему неинтересен ответ.

Увы, особо ценной информации у Иден не было.

— К браку стали готовиться недели три назад, тогда девчонка и переехала в замок, — сообщила она. — Большего сказать, пожалуй, не могу. Кроме того, что девочка от перспективы не в восторге, но это, по — моему, и так очевидно. Хотя почему — вот, пожалуй, вопрос на сто миллио…

— Почему очевидно? — жадно перебил её Эдвин.

Мы с Иден переглянулись.

— А что, разве так непонятно? — изумилась она.

— Если бы ты наблюдал повнимательнее, то сам бы это увидел, — обратилась к напарнику я. — Меньше всего Тамира походит на счастливую невесту. По — моему, за всё это время она даже ни разу не улыбнулась.